Яйцо грифона
Шрифт:
с несвойственной ему горячностью:
– Гюнтер, нам нужны были эти данные! Ты понимаешь, что мы пытаемся справиться с технологической цивилизацией с помощью мозга, сформировавшегося в неолите? Я говорю совершенно серьезно. Мы замкнуты в древней программе охотников-собирателей, а она больше не годится. Ты посмотри, что происходит на Земле. Они по пояс увязли в войне, которую никто не собирался начинать, которую никто не желает вести, и пятьдесят на пятьдесят, что ее никто не сумеет прекратить. Это надо изменить. Над
Да, Гюнтер, наши исследования обратились против нас, но что значит еще одно оружие, когда его и так много? Не подвернись им нейропрограммирование, они нашли бы что-нибудь другое. Горчичный газ или плутониевую пыль. Если на то пошло, они могли просто пробить дыру в куполе и оставить нас всех задыхаться.
– Это все дерьмовые самооправдания, Кришна. Нет прошения тому, что вы сделали.
Негромко, но с огромной убежденностью Кришна ответил:
– Что бы ты ни сказал, я уверен, что наша работа - самая важная из всех, возможных на сегодняшний день. Мы должны взять власть над чудовищами, живущими в наших черепах.
Мы должны научиться мыслить по-другому.
– Он понурился.
– Жаль только, что нам не удастся измениться, если мы не выживем. А чтобы выжить, мы должны сперва измениться. Дальше они работали молча.
Гюнтер проснулся от беспокойного сна и обнаружил, что проспал только половину отведенного времени. Лиза храпела. Стараясь не разбудить ее, он натянул одежду и босиком прошлепал из ниши по коридору. В общей комнате горел свет и слышались голоса.
Когда он вошел, Екатерина подняла голову. Она побледнела и осунулась. Под глазами виднелись бледные круги. Она была одна.
– О, привет. А я как раз беседовала с КУП.
– Она мысленно отключила ПК.
– Садись.
Гюнтер подтянул стул и ссутулился над столом. Чтобы вздохнуть, сидя напротив нее, требовалось небольшое, но ощутимое усилие.
– Так… как дела?
– Они собираются испытать вашу систему управления. Первая партия чипов поступит с фабрик примерно через час. Я собиралась дождаться испытаний, чтобы посмотреть, как они работают.
– Что, так плохо?
Екатерина, не глядя на него, покачала головой.
– Слушай, ты дожидаешься результатов, а я же вижу, как ты устала. Верно, от этих штук многое зависит.
– Больше, чем ты думаешь, - подтвердила она слабым голосом.
– Я просматривала статистику. Ты представить не можешь, как плохи дела.
Он потянулся и взял ее холодную бледную руку. Она до боли сжала его ладонь. Их взгляды встретились, и он увидел в ее глазах все свои страхи и сомнения.
Не сказав ни слова, оба встали.
– Я одна в нише, - сказала Екатерина. Она не выпускала его руки, схватилась так крепко, словно собиралась держаться за нее всегда.
Гюнтер позволил ей увести себя.
Они занимались любовью, и тихонько говорили о пустяках, и снова занимались любовью. Гюнтер думал, что Екатерина задремлет после первого же раза, но слишком силен в ней был заряд нервной энергии.
– Скажи мне, когда будешь готов, - бормотала она.
– Скажи, когда будешь готов.
Он замер.
– Почему ты всегда так говоришь?
Екатерина глянула на него остекленевшими глазами, и он повторил вопрос. Тогда она засмеялась низким гортанным смехом.
– Потому что я фригидна.
– А?!
Она взяла его ладонь, потерлась о нее щекой, потом пригнула голову, подставила шею и затылок. Он ощутил ладонью короткие прямые волосы, потом нащупал за ухом две шишки имплантированных биочипов. Один, понятно, транс-чип, а вот второй…
– Это протез, - объяснила она. Ее серые глаза смотрели серьезно.
– Он подключен к центру наслаждения. Я могу включить оргазм, когда захочу. Так что мы всегда можем достигать пика одновременно.
Говоря, она плавно двигала под ним бедрами.
– Ты хочешь сказать, тебе на самом деле вовсе не требуется сексуальная стимуляция? Ты можешь вызвать оргазм по желанию. Когда едешь в автобусе, за письменным столом… Можешь просто включить эту штуку и наслаждаться часами подряд?
Она с усмешкой смотрела на него.
– Открою тебе тайну. Пока это было внове, я как раз этим и занималась. Как все. Из этого быстро вырастают.
Гюнтер, гордость которого была сильно уязвлена, спросил:
– Тогда что я здесь делаю? Раз у тебя есть эта штука, на черта тебе я?
– Он сделал движение, чтобы отстраниться от нее.
Она снова притянула его к себе.
– Мне с тобой спокойно, - шепнула она.
– И этого достаточно. Иди сюда.
Он вернулся к своему лежаку и стал собирать части скафандра. Лиза приподнялась, еще не проснувшись, и тут же накинулась на него:
– Ах, значит, теперь так?
– Ну, в общем, да. Я вроде как оставил кое-что незаконченным. Старая связь.
– Он нерешительно протянул руку.
– Без обид, а?
Не замечая его руки, она встала, голая и злая.
– И у тебя хватает наглости стоять здесь, не вытерев даже свой хрен, и говорить, мол, без обид? Дерьмо!
– О, брось, Лиза, ничего такого.
– Черта с два ничего! Накачался этой русской снежной королевой, и я уже в прошлом! Не думай, будто я ничего про нее не знаю.
– Я надеялся, мы можем остаться друзьями.
– Как мило! Додумался!
– Она сжала кулачок и двинула ему в солнечное сплетение. На глазах у нее показались слезы.
– Линяй отсюда быстро! Видеть тебя уже не могу.
Он ушел.
Но не уснул. Екатерина уже усердно трудилась над первыми рапортами о работе новой системы управления.