Язверь
Шрифт:
— Господа, вы откуда? — привстал со стула консьерж.
— До Москвы далеко? — Славик хлопнул его по плечу.
— Шутите?
Славик посоветовал консьержу не беспокоиться. Неизвестно, что тот подумал о странных ночных посетителях, но по телефону принялся сразу звонить, как только они вышли за дверь.
Даже если он обратится в полицию, подумала Гера, они исчезнут из здания раньше, чем подъедет полиция.
Гера не думала, что можно радоваться, вдыхая загазованный воздух словно сладкую патоку. Сразу же
Неизвестный им уголок Москвы стал олицетворением жизни без ограничений и решеток на окнах. Если бы не заточение в пещере и на даче у Насти, Гера не оценила бы дурманящее, веселое ощущение полноты бытия.
Славик обнимал ее, целовал в губы, в шею, прижимал к себе, и она искренне отвечала ему.
— Нам удалось!
Рядом остановилось такси:
— Молодежь, ехать куда?
— А у нас денег нет, — радостно сообщили они.
— Не беда. Довезу до дома, расплатитесь. Вы замерзли, ребята. Залезайте, погреетесь, — мужчина улыбался, как будто всю жизнь только и делал, что выручал озябших студентов.
Они сели в машину.
— Везите нас домой, — Гера назвала адрес. — Представляю, как обрадуется мама.
Плечи у Славика были удобные; Гера это давно поняла, но только сегодня ее голова расположилась у него на плече совсем по-хозяйски.
— Ты тоже заметил, что шоферюга за нами подглядывает?
Как же приятно снова находиться рядом с решительным, сильным мужчиной, подумала Гера. С тем, кто вызволил ее из тюрьмы. И совершенно неважно, что он собирался с ней сделать.
— Вижу, ребятки, что вам не терпится уединиться. Подниму-ка стекло, чтобы вам не мешать.
Из спинки водительского сиденья появилась тонированная стена.
— Ух, ты, — Гера дотронулась до стекла, — впервые встречаю такое в московском такси.
— Образец новый, экспериментальный, — отозвался шофер. — Небезопасно стало работать, вот мэр и профинансировал. Не возражаете, если я заблокирую двери?
Автомобиль тронулся с места.
Славик придвинулся, его рука оказалась под свитером — там, где колотится сердце. Губами, сухими и теплыми, он прикоснулся к ее щеке — неторопливо, сдерживая себя. Она закрыла глаза. Ей нравилось, как он к ней прикасается, нравилось, что он не торопится.
Но Славик замер, положил ладонь к ней на живот.
— Вот, черт… Не понимаю… Стекло. Закрытые дверцы, — скам хохотнул. — Замуровали нас, что ли?
— Подумаешь.
— Нет. Нужно спросить, — Славик стукнул в стекло, обращаясь к водителю, — эй, приятель!
Ему не ответили. Он постучал еще. Они начали колотить по стеклу ногами, удваивая усилия, чтобы выбить его. Безрезультатно. Дверцы автомобиля тоже не открывались, как бы они ни старались.
Из-за долгой пробежки по лесу и падения в шахту Гера чувствовала усталость. Славику было не легче. Теперь они не сильнее десятилетнего пацана.
Машина неслась по проспекту, увозя беглецов прочь из города.
— Что с нами сделают? — спросила Гера испуганно.
Они взглянули друг другу в глаза. Славику не нужно было ничего говорить, все чувства отражались у него на лице. Со стороны она выглядела не лучше.
— Прости, — он заиграл желваками, — это я виноват. Ни к чему было превращать тебя в лемурга. Тащить на оргию скамов. Эх, знать бы заранее…
Тонированное стекло от ударов ногами не пострадало. И хотя Гера продолжала по нему колотить, ни царапин, ни трещин не появилось. Напрасная трата сил. Все бесполезно.
Славик ненадолго замолк, раздумывая, как бы ему помягче донести до нее, прошедшей через череду испытаний, мысль, что ничто еще не закончено.
— Придется еще побороться. Найдешь в себе силы?
— Кто эти люди?
— Точно не лемурги. Ты когда-нибудь слышала про охотников?
Еще бы она не слышала про мургхантеров. В их первую встречу Настя только и делала, что твердила ей о секретности.
— С ними невозможно договориться. Нас они не жалеют, истребляют с тех пор, как мы появились. По сути — это охотничий клуб; они вербуют людей среди матерых охотников — тех, кому на львов и крокодилов охотиться больше не интересно. Всегда найдутся желающие порезвиться иначе.
— Откуда ты знаешь?
— Шпионил в охотничьем клубе. В принципе, обыкновенному человеку нас вычислить сложно. Это лемурги доверчивы, мы — осторожны, специально не подставляемся.
— Куда нас везут?
Славик вздохнул:
— По слухам, всех отвозят в специальную зону. Там отпускают и начинают охоту. Ничего другого сказать не могу, ведь никто оттуда не возвращался.
Они проехали МКАД. Указатели сообщали, что движутся они в сторону Шереметьево.
— В городе существует тайная организация, но никто не слышал о ней?
— Может, кто-то и слышал. А скорее у охотников везде свои люди. Так им удалось заполучить территорию под свои делишки. Если нас везут в ангар или бункер, нам не выбраться.
Там, где мчалось такси, Гера никогда не бывала. Владыкино, Отрадное или Химки, какая разница? Это же не экскурсия.
Они свернули к гаражам, проскочили вдоль глухого забора и оказались возле ворот автосервиса. Дверь с квадратным окошком отъехала в сторону. Автомобиль медленно двинулся и встал на платформу. Шофер вышел, захлопнул дверцу, и их опустили в подвал.
— Приехали. Только я не выйду…
— Придется. Выкуривают, как тараканов.
Неприятно запахло газом, и на языке будто бы появилась оскомина. Гера задержала дыхание, толкнула дверцу, та поддалась. На полу она легла на спину, долго не могла отдышаться. Рядом мучился Славик, задыхаясь от кашля.
— Гады, нас еще тварями называют.
Ядовитый газ, который применили охотники, на скама действовал иначе, чем на человека — лишал энергии. Видно, охотники пока не хотели их убивать.