Языческий лорд
Шрифт:
Я выбежал обратно на свежий воздух и увидел клубящийся над сломанной вершиной башни дым и людей, улепетывающих с площадки, как крысы из запруженной канавы.
Они помедлили, добравшись до стены, но, должно быть, увидели приближающихся людей Меревала, потому что просто спрыгнули с укреплений в ров с внешней стороны и побежали прочь из города.
— Утред! — позвал я сына и указал на ворота. — Огонь может распространиться на ворота, так что найди что-нибудь перегородить проем, когда они сгорят.
— Думаешь, они…
— Я не знаю, как они поступят, — прервал я его, — и не знаю, сколько их. Что я точно знаю, так это то, что ты не должен позволить им проникнуть обратно в город.
— Мы не сможем долго его удерживать, — сказал он.
— Конечно, не сможем. Нас слишком мало. Но они этого не знают.
Пламя лизнуло флаг Кнута, который неожиданно ярко вспыхнул. Еще недавно он развевался, и в следующий миг превратился в языки пламени и пепел, разлетающийся по ветру.
— Меревал! — я поискал глазами мерсийца.
— Поставь половину своих людей на стены! — я хотел, чтобы любой датчанин за пределами города видел мечи, копья и топоры на укреплениях. Я хотел, чтобы они решили, что мы превосходим их числом. — А другая половина пусть очистит город.
Я послал большую часть своих людей на стены и повел Финана и еще семерых обратно к центру города, к большому зданию с колоннами, где оставил Роллу. Там было тихо.
— Здесь только один вход, — сказал он мне, — и несколько человек внутри. Щиты и копья.
— Сколько?
— Я видел семерых, но, может, и больше, — он мотнул головой наверх. — Там есть окна, но они высоко и зарешечены.
— Зарешечены?
— Железными решетками. Думаю, есть только один путь внутрь — через двери.
Находящиеся в здании воины закрыли двери, сделанные из прочной древесины, усеянной железными гвоздями. На одной двери была щеколда, но когда я ее потянул, стало очевидным, что обе двери заперты на задвижку изнутри. Я подозвал Фолкбальда с усиленным свинцом боевым топором.
— Сломай их, — приказал я ему.
Фолкбальд был фризом, обладающим силой быка. Он был нетороплив, но поставь перед ним простую задачу, и он будет безжалостен. Он кивнул, перевел дыхание и размахнулся топором.
Сталь глубоко вошла в древесину. Он выдернул топор и снова им замахнулся, и обе большие двери содрогнулись под этим чудовищным ударом. Он высвободил клинок и нанес третий удар, когда я услышал, как заскрипела задвижка.
— Хватит, — сказал я ему, — отходи назад.
Все семеро, что я привел с собой, были в кольчугах и со щитами, и мы выстроились в стену между двумя ближайшими к двери колоннами. Ролла со своими людьми стояли за нами. Задвижка снова скрипнула, а потом я услышал, как она с глухим ударом упала на пол
Последовала пауза, а потом правая створка двери очень медленно открылась. Она остановилась, распахнувшись на ширину ладони, и через щель высунулся меч. Он упал на мостовую.
— Мы будем с вами драться, если вы этого хотите, — раздался голос изнутри, — но предпочли бы остаться в живых.
— Кто ты? — спросил я.
— Лейкнир Олафсон, — был ответ.
— Кому служишь?
— Ярлу Кнуту. А кто ты?
— Человек, который перережет тебе глотку, если ты не сдашься. Открывай двери.
Я сомкнул нащечники шлема и стал ждать. Я мог расслышать тихий и торопливый разговор внутри, но спор быстро закончился, и обе створки двери широко распахнулись.
В тенистом коридоре, что вел в темноту огромного здания, стояло около дюжины воинов. Они были в кольчугах, шлемах и со щитами, но как только двери открылись, бросили копья и мечи на плиты мостовой. Высокий человек с седой бородой выступил вперед.
— Я Лейкнир, — объявил он.
— Вели своим людям бросить щиты, — сказал я, — щиты и шлемы. И ты тоже.
— Ты оставишь нам жизнь?
— Еще не решил, — ответил я. — Назови причину, по которой мне следует это сделать.
— Здесь моя жена, — отозвался Лейкнир, — и дочь со своими детьми. Моя семья.
— Твоя жена может найти и другого мужа.
Эти слова возмутили Лейкнира.
— У тебя есть семья? — спросил он.
На это я не ответил.
— Может, я и оставлю тебе жизнь, — произнес я, — и просто продам в рабство твою семью. Норвежцы в Ирландии хорошо платят за рабов.
— Кто ты? — спросил он.
— Утред Беббанбургский, — рявкнул я, но отреагировал он странно. Мне доставило удовольствие лицезреть наполнившееся страхом лицо Лейкнира. Он сделал шаг назад и приложил руку к молоту Тора на шее.
— Утред мертв, — заявил он, уже во второй раз я столкнулся с этими слухами. Лейкнир явно верил им, потому что в ужасе вытаращился на меня.
— Рассказать тебе, что произошло? — спросил я. — Я умер, и умер без меча в руке, и потому был послан к Хель и услышал, как кукарекают ее темные петухи! Они возвестили мое прибытие, Лейкнир, и разрывающий плоть демон пришел за мной, — я шагнул к нему, и он отступил.
— Разрывающий плоть, Лейкнир, его гниющая плоть свисала с ободранных пожелтевших костей, а глаза пылали огнем, зубы были размером с рог, а клыки — как ножи мясника. А на полу лежала бедренная кость, я подобрал ее и обточил собственными зубами, а потом прикончил его, — я прикоснулся к рукояти Вздоха Змея. — Я мертвец, Лейкнир, который пришел, чтобы забрать живых. А теперь бросайте свои мечи, копья, щиты и шлемы к двери.