Язык русской эмигрантской прессы (1919-1939)
Шрифт:
Очень рано в эмигрантской прессе появились упоминания фашизма, что связано было, конечно, с чаяниями и надеждами одних эмигрантских групп (монархически настроенных) и опасениями других (анархисты, либералы, демократы, социалисты, троцкисты и др.). Отсюда и полярная оценочность понятия:
Испугались коммунисты, испугались большевики, но средний обыватель не испугался, а согласился с фашизмом. […] Муссолини и фашизм взялись подтянуть их (Руль. 1926. 14 апр. № 1630).
Как бы ни относиться к фашизму, одной его заслуги никто отрицать не может: фашизм раздавил в Италии подготовляющуюся большевистскую революцию (Руль. 1926. 14 апр. № 1630).
О популярности этой семантической словообразовательной модели в эмигрантском языке могут свидетельствовать слова, возникшие как наименования новых, актуальных для эмигрантов понятий: активизм, демо-капитализм (демократический капитализм), иудо-коммунизм, иудо-большевизм, солидаризм, социал-демократизм, ультрамонархизм. Ср.:
…белая борьба… должна продолжаться – в формах эмигрантского активизма, который
…наша интеллигенция была действительно лишена эгоизма, которым до сих пор держится демо-капитализм (Сигнал. 1939. 15 мая. № 55).
Ваши [И. Солоневича] доклады в Германии реабилитируют Российскую Нацию от обвинений в пассивности, в покорности иудо-большевизму и могут привести к надлежащей постановке русского вопроса национал-социалистической Германией (Сигнал. 1938. 1 сент. № 38).
Два пути лежат перед людьми: прогресс или регресс, гибель или спасение – солидаризм или обе его противоположности, имеющие тем не менее одинаковую основу: капитализм или коммунизм (Младоросская искра. 1933. 10 июля. № 31).
Таким образом, в эмигрантской прессе наименования политических, идеологических реалий представляют одну из самых больших в количественном отношении групп: этот словообразовательный механизм уже давно сложился в русском языке, и эмигранты его активно использовали.
б) именами собственными, в частности антропонимами.
Специфику суффикса – изм в революционную эпоху отмечал А. М. Селищев: «И в начале 1900-х гг. и после 1917 г. появилось очень много образований на – изм. Многие из таких образований вскоре вышли из употребления, так как быстро утрачивали свое значение явления, обозначавшиеся этими именами на – изм» [Селищев 1928: 182]. Особенно это касается отантропонимических производных, относящихся к политической сфере наименований: такие слова легко создаются по модели, однако в узусе остаются очень немногие, напр.: ленинизм, марксизм. Характерно, что слово сталинизм – это несомненный словообразовательный продукт эмиграции, независимый от советского речевого обихода. Это производное заимствовал у эмигрантов, очевидно, и Троцкий, который впервые использовал его в очерке «Иосиф Сталин» (1939 г.): «В религии сталинизма Сталин занимает место бога со всеми его атрибутами». Ср. цитаты из эмигрантских газет:
…в СССР […] социализм – это кровавая практика «сталинизма» (Сигнал. 1938. 1 сент. № 38).
Пусть подумает Н. С. Тимашев, что, если он прав, попрекая Дмитриевского его прежним «сталинизмом», то тогда правы были бы и те младороссы, попрекая академика Струве его бывшим «ленинизмом» (Младоросская искра. 1932. 20 авг. № 21).
Хозяйственная доктрина младороссов… обусловлена исторической данностью: поздним капитализмом и сталинизмом (Младоросская искра. 1933. 15 нояб. № 34).
В русском языке метрополии производное сталинизм появилось на страницах газет только в середине – конце 80-х гг. XX в. вместе с другими словами словообразовательного «пучка» в сфере политической терминологии: брежневизм, антисталинизм, ленинизм, антиленинизм и др. [НСЗ 1997: 777; ТССРЯ 2001: 754–755].
2. Названия качеств, присущих, свойственных какому-либо лицу, группе лиц.
В русском политическом языке в первые десятилетия возникли слова на – изм, соединяющиеся с русскими основами разговорного характера (наплевизм, отзовизм, хвостизм). Семантиаческая модель для наименования каких-либо качеств политической, общественной группы была хорошо освоена и разработана в дореволюционном языке. Несомненной словообразовательной инновацией эмигрантского узуса было активное использование производных активизм, вождизм. Причем слово активизм имеет мотивировку не в советском денотате активисты – «активные сторонники коммунистической идеологии, социалистического строительства», а в эмигрантском: активисты > активизм – «разновидность политического экстремизма, родившаяся в эмиграции» (ср., напр., термин активисты в значении «деятели, активно борющиеся с большевиками/большевизмом» в работах П. Б. Струве). В этом – яркое отличие от советского речевого обихода, где такой соотносительности не было: широко использовалось слово активист, но отсутствовало абстрактное существительное. Таким образом, в советском языке существовала иная словообразовательная мотивированность: активист – член актива; в эмигрантском языке: активист – сторонник активизма.
[Борьба] должна продолжаться – в формах эмигрантского активизма… ибо этот активизм составляет природу эмигранта, смысл и оправдание эмиграции [из речи генерала Деникина 22 февраля 1931 г. ] (Голос России. 1931. 2 авг. № 1).
…стоит напомнить в нынешнюю годовщину восстания, когда идут разговоры об активизме, путях борьбы и проч. (Голос России. 1931. 1 сент. № 2).
Слово вождизм [38] – производное от вождь; эта словообразовательная цепочка возникла в эмигрантских газетах (впервые, очевидно, в младоросских изданиях, позитивно оценивающих роль Гитлера
38
Первая лексикографическая фиксация данного слова в СО-72.
В век вождизма успех того или иного партийного объединения или политического движения прежде всего зависит от вождя (Младоросская искра. 1933. 15 нояб. № 34).
Разговорно-просторечные слова на – изм единичны; ср., пожалуй, единственное окказиональное производное валяй-анархизм в анархической газете:
…разрушение… нанесет сокрушительный удар всякого рода ложным тенденциям в анархизме: слащавому пацифизму; интеллигентскому либерализму; мечтательно-туманному или эксцентричному индивидуализму; «валяй-анархизму»… (Анархич. вестник. 1923. № 2).
Любопытна дистрибуция производных на – изм в разных эмигрантских изданиях. Они были особенно активны, например, в газете «Младоросская искра», идеологически ориентирующей своих читателей на возвращение монархического правления не только в России, но после нее, по возможности, и в мировом масштабе (идеи мессианства России). Ср. часто повторяющиеся на страницах данной газеты субстантивы на – изм: активизм, большевизм, космополитизм, сталинизм, ленинизм, солидаризм, цезаризм, скаутизм, вождизм.
Издания, ориентированные на монархические идеи, а также «народно-патриотические» газеты избегают употребления существительных на – изм, ограничиваясь, по существу, терминами ленинизм, сталинизм, большевизм (газеты «За свободу», «Русский стяг», «Русский голос») или оценочными субстантивами типа вандализм, бандитизм (газеты «Возрождение», «Голос Родины») для характеристики советского строя.
Суффикс – ство. Отвлеченные существительные на – ство со значением состояния – одна из быстро пополняемых лексических групп в революционную эпоху. Какие семантические типы отвлеченных существительных на – ство были активны в революционные и послереволюционные годы в советской и эмигрантской публицистике? Частотны были производные от наименований лиц, характеризуемых теми или иными качествами, признаками, политическими пристрастиями, социальными характеристиками. Этот тип словообразовательной мотивации самый интересный и сложный в нашем материале. Семантические словообразовательные отношения между производящим и производными словами характеризуются семантическим усложнением, поэтому данную мотивацию следует рассматривать как мутационные отношения. Необходимо упомянуть также то, что многие их этих производных допускают множественность мотивации, в частности также от прилагательных на – ский (в свою очередь созданных от имен лиц), в которых грамматическое значение относительности (относительных прилагательных) чаще всего осложнено дополнительными лексическими коннотациями и напластованиями. Ср.: богоборство < богоборец (богоборцы) и богоборческий; вредительство < вредитель (вредители) и вредительский, советофильство < советофил (советофилы) и советофильский, государственничество < государственник (государственники) и государственнический и др. В эмигрантской публицистике слов на – ство данной семантической группы очень много. Сохраняются старые, дореволюционные производные, активизированные в эмигрантском узусе:
а) монархические обозначения: водительство [39] , шефство, помазанничество;
б) религиозно-церковные обозначения: безбожничество, богоборчество, мучительство, избранничество, паломничество, еретичество, сектантство.
Однако отметим новые словообразовательные производные, тематически относящиеся к:
а) политико-идеологической сфере: советофильство, властничество, государственничество, республиканство, русофильство, славянофильство, добровольчество, евразийство, непредрешенство (= непредрешенчество), изгнанничество, украинство.
39
Ср. на этом фоне слово вождизм; в монархических газетах произошло прагматическое размежевание однокоренных производных: водительство стало рассматриваться в православно-монархическом аспекте как духовное руководство, вождизм – только как политическое руководство.