Йога: бессмертие и свобода
Шрифт:
По всей видимости, существуют и другие методы хатха-йоги, дающие те же результаты. Следовательно, мы вправе предположить, что некоторые йогины специализировались в физиологических техниках, в то время как большинство выполняло старомодные практики "мистической физиологии". Хотя индуисты и разработали сложную систему наукообразной медицины, ничто не обязывает нас считать, что теории мистической физиологии развивались в зависимости от этой объективной утилитарной медицины, или, по крайней мере, в связи с ней. "Тонкая физиология", скорее всего, была выработана на основе аскетических, экстатических и созерцательных упражнений, выраженных тем же символическим языком, что и традиционная космология и ритуал. Это не значит, что такие упражнения являлись нереальными; они были абсолютно реальны, но не так, как реальны физические объекты. Тантрические и хатха-йогические тексты поражают своим "практицизмом", однако эти "практики" совершенно отличались от деятельности, происходящей на уровне обычной мирской жизни. "Вены", "нервы" и "центры", которые мы вскоре начнем обсуждать, несомненно, известны из психосоматического опыта и связаны с глубинной жизнью человека, но из этого не следует, что "вены" и т.п. означают какие-то анатомические органы и чисто физиологические функции. Некоторые исследователи пытались локализовать эти "вены" и "центры". Например, Г. Вальтер полагает, что в хатха-йоге "нади" означает "вену"; он идентифицирует иду и пингалу с сонной артерией (laeva и dextra), а брахмарандхру с sutura frontalis (лобным швом). Обычно отождествляют "центры" (чакры) с нервными узлами, сплетениями: муладхара чакра соотносится с крестцовым сплетением; свадхиштхана – со сплетением предстательной железы; манипура – эпигастрическим сплетением; анахата – фарингиальным, аджня – кавернозным (полостным) сплетением. Однако при внимательном чтении текстов уясняется, что переживания, о которых идет речь, являются трансфизиологическими, что все эти "центры" представляют йогические состояния, т.е. состояния, которые недоступны без предварительной духовной аскезы. Одних лишь психофизиологических практик по "умерщвлению плоти" недостаточно, чтобы "пробудить" чакры или проникнуть в них; существенным и необходимым фактором остается медитация, духовное постижение. Так что уместнее рассматривать "мистическую физиологию" как результат и концептуализацию экспериментов, с незапамятных времен выполнявшихся аскетами и йогинами. Далее, не следует забывать, что йогины проводили опыты на своем "тонком" теле (т.е. испытывая такие ощущения, усилия и сверхсознательные состояния, которые были недоступны непосвященным), что они являлись мастерами в сферах бесконечно более глубоких, чем "нормальный" психический мир, что они проникали в глубины бессознательного и были способны "пробудить" архаические области примордиального сознания, которые у других людей находятся обычно в состоянии спячки.
Тело, создаваемое в практиках хатха-йоги, тантры и алхимии, типологически соответствует телу "человека-бога", концепция которого, как мы знаем, имеет долгую предысторию как у индоариев, так и у доарийских народов. Тантрическая теандрия была только новым вариантом ведической макроантропии. Исходным началом для подобных теорий, примеры которых можно обнаружить почти во всем мире, являлась, безусловно, древняя идея трансформации человеческого тела в микрокосм. В арийской Индии она находила свое выражение начиная с ведических времен. "Ритмы дыхания", как мы уже видели, соотносились с космическими ветрами ("Атхарваведа", XI, 4, 15) и со сторонами света ("Чхандогья-упан.", III, 13, 1-5). Ветром "связана" вселенная ("Брихадараньяка-упан.", III, 7, 2), а дыханием "связан" человек (АВ, X, 2,13); эта символика "связывания" развилась впоследствии в Индии в грандиозную концепцию космической иллюзии (майя), а в других регионах – в представление о "нитях жизни", о нитях судьбы, которые ткут некоторые богини. Когда с течением времени ведическое жертвоприношение "интериоризуется", тело становится микрокосмом ("Вайкханасасмартасутра", II, 18). Спинной хребет отождествляется, например, с горой Меру, т.е. с осью мира. Вот почему, в соответствии с буддийской традицией, Будда не мог повернуть свою голову, и ему приходилось поворачивать все тело целиком, "подобно слону": его позвоночник был фиксирован, недвижен, как ось вселенной. Согласно традиции, Меруданда состоит из одного монолита, что указывает на ее идеальный, неанатомический характер. В одном тантрическом тексте заявляется, что Сумеру располагается в самом теле; пещера в горе уподобляется высшей истине. Ищущий "реализует" антропокосмос в ходе йогической медитации: "Представь, что центральная часть [спинной хребет] твоего тела – это гора Меру, руки и ноги – четыре континента, пространство между ними – субконтиненты, голова – миры богов, два глаза – солнце и луна".
Тантрическая садхана использует эту архаическую космофизиологию, образы и символы которой предполагают некую мистическую проверку, теандрию, освящающую человека в процессе аскетических и духовных практик. В этих практиках вследствие бесконечных идентификаций органов и физиологических функций с космическими сферами, звездами и планетами, богами и т.д. сенсорная деятельность чрезмерно превозносится. Хатха-йогаи тантра придали телу универсальность, придав ему макроантропологический масштаб и отождествив его с различными "мистическими телами" (акустическими, архитектоническими, иконографическими и т.п.). Например, яванский тантрический трактат Санг хьянг камахаяникан, на который обратили внимание Штуттергейм и П.Мю, соотносит каждый соматический элемент человеческого тела с буквой алфавита и частью архитектонического памятника, ступапрасадой (которая, в свою очередь, уподобляется Будде и космосу). Некоторые "тонкие тела" здесь выделяются особо: акустическое, архитектоническое, мистико-физиологическое тело (гомология, разумеется, относится не к обычным телесным органам, но к чакрам, "центрам"). Эта многослойная система соотнесений должна быть "реализована"; предполагается, что следствием этой йогической реализации является "расширение" физического тела до вселенских, универсальных размеров. "Вены" и "центры", упомянутые в трактатах, относятся прежде всего к таким состояниям, которые можно воплотить лишь на уровне сверхобычного углубления "ощущений тела".
НАДИ: ИДА, ПИНГАЛА, СУШУМНА
Тело – как физическое, так и тонкое – пронизано разнообразными "нади" (букв. "Трубка", "судно", "вена" или "артерия", а также "нерв") и содержит чакры (букв. "диск", "колесо", "круг", необычно "чакра" переводится как "центр"). Несколько упрощая, можно сказать, что жизненная энергия, в форме "дыханий", циркулирует внутри нади, а космическая энергия присутствует в скрытом виде в чакрах.
Нади многочисленны: "Невозможно сосчитать даже те большие и малые нади, которые содержатся в листе ашваттхи." (Тришикхибрахманопанишад, 76). Впрочем, некоторые цифры все-таки приводятся: 300 000, 200 000, 80000, 72 000 нади. Из них число "72" имеет особенную важность. Далеко не все носят имена. "Шива самхита" упоминает 14, в большинстве сочинений перечисляются 10 нади: ида, пингала (или пингла), сушумна, гандхари, хастиджихва, пуса, яшасвини, аламбуша, кухуш, самкхини ("Горакша шатака", 27, 28). Эти нади заканчиваются соответственно в левой ноздре, правой ноздре, брахмарандхре, левом глазу, правом глазу, правом ухе, левом ухе, во рту, половом органе, анусе (ГШ, 29 – 31). (Впрочем, есть и иные варианты; согласно другим трактатам, некото рые нади заканчиваются в области колен.)
Самые важные из всех этих нади, которые играют основную роль в любой психотехнике хатха-йоги – первые три: ида, пингала и сушумна. Мы позднее обсудим некоторые названия, касающиеся иды и пингалы, а также чрезвычайно сложную систему гомологии, которая разрослась вокруг них. В данный же момент назовем несколько эпитетов для сушумны: брахманади (ХЙП, II, 46), махапатха ("великий путь"), шмашана ("кладбище"), шамбхави (одно из имен Дурги), мадхьямарга ("срединный путь") (ХЙП, III, 4). Их символизм прояснится в дальнейшем.
Описания нади обычно даются в краткой форме; в изобилии встречаются клишированные, стереотипные формулировки, а использование "тайного языка" делает их еще более трудными для понимания. Мы процитируем один из основных текстов, описывающих мистическую сущность сушумны: "В пространстве за пределами Меру, * слева и справа от нее, располагаются две схиры (т.е. нади) : Шаши (луна, т.е. женское начало, или Шакти-рупа нади, ида, с левой стороны) и Михира (солнце, или мужское начало, пингала, с правой стороны). Нади сушумна, чья субстанция состоит из трех гун (три гуны – либо как саттва, раджас, тамас, либо как "нити": нади сушумна находится внутри нади ваджра, а эта последняя – в нади читрини), находится в центре. Она имеет форму луны, солнца и огня. (т.е. как читрини, ваджрини и сушумна.) Ее тело подобно стеблям цветов дхустура (dhatura fastuos), протянуто от середины канды (корень всех нади. "Канда" означает "луковицу".) до головы, а ваджра внутри нее тянется, светясь, от медхры (пенис) до головы.
Внутри нее (т.е. внутри ваджры, которая, в свою очередь, располагается внутри сушумны) находится читрини, которая светится блеском пранавы (мантра "ом") и к которой стремятся в йоге йогины. Она (читрини) тонка, словно паутина, и проходит сквозь все лотосы, находящиеся в позвоночнике; она является чистой способностью познания. (Шуддхабодхасварупа. "Из нее производят джняну те, кто чист" (Шан кара).) Она прекрасна от этих лотосов, встречающихся на ее пути. Внутри нее – брахманади (Брахманади – это не нади, отделенная от читрини, но канал внутри нее), которая тянется от отверстия в пещере Хары (Шива; здесь – сваямбху-лингга) до запредельной сферы, где пребывает Адидева (парама бинду... Брахманади достигает ее вершины, но не самого Адидеву).
Она (т.е. читрини, внутренняя часть которой называется брахманади) красива, как вспышка молнии и прекрасна, как нить лотоса, и светится в сознании святого. Она чрезвычайно тонка; она – источник чистого знания, воплощение всякого блаженства, истинная природа которого есть чистое сознание (шуддха-бодха-свабхава) Брахмадвара (дверь Брахмана) сверкает в ее устье. Это место – вход в сферы, благоухающие амброзией, и называется он узлом, а также устьем сушумны". (Satcakranirupana, 1-3; tr. Arthur Avalon, the Serpent Power. Madras, 1924, p. 4-12.)
Безусловно, мы сталкиваемся здесь с феноменами "тонкого" тела и "мистической физиологией". Тем не менее в данном отрывке нет ничего абстрактного – в нем содержатся не концептуализации, а образы, выражающие сверхчувственные переживания. Трактаты постоянно подчеркивают, что у непосвященного нади "нечисты", "засорены" и что они должны быть "очищены" с помощью асан, пранаямы и мудр (напр., ХЙП, I, 58). По иде и пингале циркулируют два дыхания, равно как и вся тонкая энергия тела; они никогда не являются просто "суднами" или "каналами", относящимися к физиологическим органам. Согласно Саммохана-тантре (цит. по "Шатчакранирупане"), ида – это Шакти, а пингала – Пуруша. В других текстах говорится, что лалана (т.е. ида) и расана (пингала) проводят соответственно семя и яйцеклетку. ("Садханамала", "Хеваджра-тантра" и "Херукта-тантра" цитируются по: Dasgupta, Introduction to Tantric Buddhism, p. 119.) Но семя есть сущность Шивы и луны, а менструальная кровь (в целом отождествляемая с "раджасом женщин") есть сущность Шакти и солнца ("Горакшасиддхантасанграха", цит. Дасгуптой, с. 172). В комментарии на "Дохакошу" Канхупады сказано, что луна рождена из мужского семени, а солнце – из яйцеклетки. Самые обычные обозначения иды и пингалы в индуистских и буддийских тантрах – "солнце" и "луна". "Саммохана-тантра" утверждает, что левосторонняя нади является "луной", по причине своей мягкой природы, а правосторонняя нади, благодаря своей сильной природе, – "солнцем". "Хатха-йогапрадипика" сравнивает их с днем и ночью; мы скоро убедимся в важности этого темпорального символизма. Нельзя забывать и о том, что через иду и пингалу движутся прана и апана; прана отождествляется с Раху (асуром, глотающим луну), а апана – с "огнем времени" (калагни). Эти соотнесения дают один из ключей к пониманию их смысла: практикуя главные виды дыхания через главные "тонкие каналы", можно разрушить время.
В буддийских тантрах сушумну заменяет авадхути, этот "нерв" рассматривается как дорога к нирване. В "Садханамале" (II, 448) говорится: "Лалана обладает природой праджни, расана – природой упайи (средств); авадхути пребывает в центре, будучи обителью махасукхи (великого блаженства)". Комментарии к "Дохакоше" объясняют термин "авадхути" как "то, что своей лучезарной сущностью уничтожает все грехи".
Трактаты постоянно возвращаются к этой теме: держаться среднего пути, избегать левого и правого как ловушек. "Отрежьте оба крыла, зовущиеся солнцем и луной!". "Разрушая... лалану и расану с обеих сторон..."3 "Когда чандра (луна) и сурья (солнце) стерты и смешаны друг с другом, заслуги и проступки немедленно исчезают" (saraha). Адепт достигает великого блаженства, "неуклонно следуя срединным путем и подавляя [держа под контролем] правый и левый (пути)" 5. "Правое и левое – две западни". Подводя предварительные итоги, отметим два аспекта этого символизма: 1) акцент ставится на двух главных дыханиях – пране и апане, уподобляемые солнцу и луне, что влечет за собой и тенденцию к космизации человеческого тела; 2) тем не менее все усилия садхаки направлены на объединение "луны" и "солнца"; действуя в таком духе, он придерживается "срединного пути". Мы вскоре увидим, как многозначен и сложен символизм этого солнечно-лунного союза. В данный же момент для нашего анализа требуется описание чакр.