Юнона
Шрифт:
— Значит, это художественное произведение, — сказала она вслух.
— Да, — согласился голос Алекса.
— Томик Бодлера, едва не разодранный в клочья стайкой крыс.
— Ну, примерно так.
— Я достигла иллюзии понимания?
— Вполне, — мягко ответил голос.
Она откинулась в ложементе и рассеянно погладила подлокотники. Ощущение было непривычно приятным — чего-то прохладного, бархатно-текучего, живого. Несколько секунд Нэлл бездумно радовалась этому ощущению — а потом как ужаленная отдернула руки. Обычно серые, подлокотники
Сердце бухнуло в горле так, что стало трудно дышать.
— Ты обещал!!! — глотнув ртом воздух, крикнула она.
— Мм?
— И я тебе поверила!
— Повтори, что я обещал, — безмятежно отозвался голос Алекса.
— Ты обещал нас не трогать!
— Нет. Я обещал, что не причиню никому вреда, и что не буду навязывать слияние.
— А что ты сейчас делаешь?!
— Задаю вопросы. То же, что и ты.
Нэлл с трудом перевела дыхание. В первые мгновения она чувствовала себя как человек, не глядя сунувший руку в блюдо с бананами и доставший оттуда змею, однако секунды бежали одна за другой, а ничего плохого не происходило. Углеродные капли были убийственно близко, но не пытались ее схватить, связать или ужалить.
— Но зачем?.. — начала она и запнулась. — Зачем тебе это?
— Ну, например, затем, чтобы узнать, сможешь ли ты преодолеть свой страх.
В мягком голосе Алекса ей почудились насмешливые нотки.
— Очередной эксперимент?
— Можно и так сказать.
Она рассердилась — и одновременно почувствовала, что ведет себя глупо.
«Чем ты рискуешь, подруга? — мелькнуло в голове. — Он и так может сделать с тобой все, что угодно, в любую секунду».
Нэлл посмотрела на подлокотники — и медленно опустила ладони в бархатно-черную субстанцию. Си-О и правда был очень приятный на ощупь, Алекс не наврал.
Линда Экхарт посмотрела на нее так, будто не поверила собственным ушам.
— И ты согласилась?! — воскликнула она.
— Ну да, — ответила Нэлл.
— Я думала, у нас на станции один Зевелев с головой не дружит! Ложись в капсулу.
Нэлл покосилась на Тома. Тот выглядел спокойным, но она кожей чувствовала исходящее от него напряжение.
— Я не понимаю, почему вы нервничаете, — сказала Нэлл. — Ничего же не случилось. Черепушка в полном порядке, — она на всякий случай ощупала свой затылок.
— Он не повторяется, — ответил Том. — И ничего не делает просто так.
Нэлл вздохнула, улеглась в медицинскую капсулу и закрыла глаза. С тихим гудением опустилась крышка, стало темно.
— Не шевели руками. Я делаю снимки, — сказала Линда.
Нэлл расслабилась, снимая зажимы с тела. Как ни странно, сама она была совершенно спокойна. Их долгая беседа с Си-О оставила в ней послевкусие тепла и доверия, и казалось нелепостью искать в этом какую-либо утонченную злобную хитрость.
— Какого черта тебя вообще потянуло с ним общаться? — хмуро спросила Линда спустя несколько минут.
— Почему бы и нет? — отозвалась Нэлл. — Хотела задать
— Про Сверхцветные Точки?
— Ага.
— Вот на это он нас и берет, — заметил Том. — На любопытство. У Дэна к нему тоже куча вопросов…
— Дай Венфорду по башке, а? — резко сказала Линда. — Хватит с нас Зевелева!
Нэлл ощутила укол раздражения.
— А может, хватит уже в войну играть? — сердито ответила она. — И искать коварные планы там, где их нет?
— Ты так уверена, что их нет? — огрызнулась Линда.
Нэлл с трудом удержалась, чтобы не сказать ей какую-нибудь колкость.
На пару минут наступила тишина — только изредка попискивала медицинская капсула, снимая показания.
— А о чем вы еще говорили, кроме Точки? — спросил Том.
— Больше ни о чем, — ответила Нэлл. — Он попросил меня рассказать всю историю наших исследований. Как мы впервые обнаружили Точки на снимках «Лапласа», как переоткрыли с помощью обсерватории имени Хокинга, про «Ганимед-Орбитер», первый «Виночерпий»… Спрашивал про мои собственные впечатления. О чем я тогда думала, что чувствовала, какая точка зрения казалась мне наиболее правдоподобной…
— И все это время держал тебя за руки?
— Ну, вроде того, — нервно усмехнулась Нэлл. — Только не спрашивай меня, зачем ему это было нужно. Я ничего не почувствовала. Ни уколов, ни жжения, вообще ничего такого.
— Понятно, — сказала Линда.
Опять наступила тишина — уже надолго. Нэлл лежала в капсуле, закрыв глаза и полностью расслабившись, и вспоминала ласкающее ощущение в собственных ладонях, погруженных в углеродные капли. Но рассказывать об этом Линде она не собиралась.
Через час Линда выпустила Нэлл из капсулы, нехотя сообщив, что ничего не обнаружила. Какие бы дальние цели не ставил перед собой Си-О, углеродную материю он в нее не внедрял. Том явно вздохнул с облегчением, а у Линды был вид человека, который сильно подозревает, что его обманули, но не знает, где именно.
— Постарайся запомнить, что Си-О — не млекопитающее с Земли, — сказала она, провожая Нэлл из медотсека. — Это у нас биохимия эмоций, считай, у всех одинаковая. Поэтому если тебе почудилось, что ты шкурой чувствуешь его симпатию — это иллюзия. Если он внушил тебе чувство доверия — он сделал это совершенно сознательно.
Пока они шли с Томом по коридору, Нэлл крутила эту мысль так и этак.
— Я не понимаю, — говорила она. — Почему мы упорно считаем его смертельной угрозой? Си-О уже сотню раз мог порубить стацию в капусту или развесить наши кишки по стенам, не говоря уж про углеродную антенну в каждый затылок. Однако мы до сих пор ищем подвох во всех его действиях. Несмотря на все демонстрации добрых намерений.
— Как мы можем ему доверять, ничего не зная о его истинных целях? — с досадой отвечал Том. — И зная при этом, что он умнее? Если он просчитывает ситуацию на пятьдесят пять ходов вперед там, где мы просчитаем на пять?