Юность Моисея
Шрифт:
Хозарсиф, оказавшись запертым на площадке, стал со своего места оглядывать храмовую залу, ибо она также находилась в святилище Амона-Ра и была вырублена в базальтовой скале. Присмотреться и оценить по силе возможности окружающее пространство тоже не мешало, поскольку в этой пещере неофита, скорее всего, ожидало новое испытание.
Зал за массивной бронзовой решёткой выглядел настоящим трапезным. Столы пиршественного зала соблазняли уставленными на них блюдами с печёной в яблоках рыбой, воловьими окороками, обложенными инжиром и артишоками, жареными перепёлками, гусиным паштетом и ещё какими-то блюдами со снедью, которой Хозарсифу раньше вкушать не приходилось. Во дворце матери он с детства распробовал множество яств, но никогда бы не подумал, что жрецы храма питаются лучше, чем сестра фараона.
Кроме этого на столах было полно всяческих фруктов, что Хозарсиф предпочитал более всего. Ему никогда не нравилось возлежать на ковре возле трапезного стола и всё свободное время убивать на поглощение пищи. Здешнее разнообразие приглашало именно к этому и запахи, которые встретили юношу далеко под землёй, доносились отсюда. Причём, каждый из столов ютился в благолепном гроте растений и цветов.
Одного только не хватало — в пиршественном зале не было ни одного человека. Неужели всё это приготовлено для угощения богов? Неужели в храме Амона-Ра совершаются такие жертвоприношения? Но никакие боги не станут попусту тратить время на поглощение пищи, на то они и боги. Нет, здесь было что-то другое. Просто выяснить сейчас было не у кого. Пришлось покориться ожиданию. Ведь обязательно должен кто-то прийти.
Юноша бегло осмотрел зал, потом внимательно принялся разглядывать прикованные к стенам украшения. Его внимание привлекло, что на обеих стенах длинного зала, отлитые из бронзы, красовались кариатиды, [24] а вокруг них виднелось два ряда совершенно хаотичных символичных фресок по одиннадцать на каждой стене. Вероятно, неофиту предстояло сделать выбор настенной символики, потому как каждый из посвящённых должен иметь свой тотем!
В самом центре солидной бронзовой решётки, отделяющей зал от пещерного грота и единственным её олицетворением был барельеф, отлитый из такой же бронзы с изображением обнажённой фигуры фараона.
24
Кариатида (др. греч.) — изображение человека вместо столпа. В Египте такие столпы зодчие возводили возле стен.
Владыкой Египта изображение можно было посчитать только из-за того, что на голове его красовался клафф [25] с уреем, [26] свившимся в центре короны клубком. Эту корону не мог одеть на голову никто из живущих, впрочем, из не живущих тоже. Клафф мог одеть только фараон, потомок богов, правящий Верхним и Нижним Египтом, о чём свидетельствовала сам головной убор фараона, имеющий красную и белую окраску — символ власти.
— Ты обратил внимание, прежде всего на то, на что должен был. Иначе, зачем ты здесь, — неожиданно раздался чей-то голос..
25
Клафф — головной убор фараона, двухцветная корона.
26
Урей — изображение кобры, символ власти. В Египте изображались только на короне, либо на диадеме.
Сзади юноши оказался жрец, возникший неизвестно откуда, потому что входов, кроме подземного, в грот не было.
— Я пастофор — хранитель священных символов Птаха, [27] И тебя, неофит, необходимо сразу познакомить с некоторыми из символов, которые ты только что рассматривал. Прежде всего, поздравляю тебя, как прошедшего первое испытание. Только тебе пока со мной оставаться надолго не придётся, годы науки у нас ещё впереди.
А сейчас ты узнаешь кое-что начальное из значения символов. Выберешь для себя один из них, который будет охранять тебя всю жизнь. Символ есть у каждого неофита, а после мистерии посвящения в жрецы некоторые получают даже два символа и больше, потому что каждому жрецу символ даётся с определением способностей.
27
Птах — один из верховных богов Египта.
Пастофор открыл решетчатые двери, и они вступили в коридор. Под каждым изображением, обычно отлитым из металла, виднелась буква и число. Двадцать два символа изображали начало оккультных тайн и науки, отмечающей абсолютные принципы человеческого существования.
Знаки можно было с полной уверенностью посчитать ключами мудрости и силы, только необходимо было уметь открыть этими ключами любую даже самую завалящую дверцу. Хозарсиф уже знал, что любой живущий должен открыть хотя бы одну дверь. И сейчас необходимо было выбрать ключ от этой двери — в этом и заключался выбор жизненного символа.
— Каждая буква и каждый символ здесь изображают троичный закон, — голос жреца эхом отдавался в полутёмных пространствах трапезной. — Троичный закон всегда имеет отражение в человеческом мире. Известен тебе такой закон?
— Я знаю, что миром управляет Судьба, Единство и Порядок, — ответил Хозарсиф. — Только при этом должен быть смысл — знать Бога, рассудок — искать Его, ум — иметь счастье постигнуть Бога.
Ответ мальчика прозвучал, как вызубренное когда-то правило Вечности, и пастофор удивлённо посмотрев на юношу, всё же удовлетворённо кивнул. Первые успехи обрадовали неофита, и щёки его покрыл едва заметный, но счастливый румянец.
— Я доволен, — кивнул жрец. — Ты ещё в младенческом возрасте имеешь представление о том, что отражается в мире разума. Но заметь, то же самое отражается и в мире физическом. Таким образом, каждая цифра, отражённая под любым рисунком, объясняет абсолютную сущность, из которой происходит всё видимое. Она так же является источником и синтезом разума. И третье: каждая цифра и каждый символ являет собой суть каждого человека, могущего подниматься в сферы Бесконечного. Там можно постигнуть силу Божественного разума и понять смысл существования.
Эта мысль была близка Хозарсифу, но окончательное понимание он отложил на потом не столько от лени, сколько из-за пережитого напряжения во время первого испытания. Первые похвалы Мембры и успокоительная атмосфера трапезной немного заворожили мальчика, хотя ему слишком рано было расслабляться.
— Объясни мне, — промолвил пастофор, — как ты мыслишь изображение обнажённого фараона? Ведь изображать таким избранника богов — это просто кощунственно. Разве не так?
Бронзовая чеканка на входной решётке одной из первых обратила на себя внимание и давно уже дала ход вольготным мыслям, среди которых молодому ученику удалось выбрать наиболее правильное, не хулящее владыку, как ему казалось, решение.
— Для меня также существует троичность мира, — принялся подробно объяснять Хозарсиф. — Первое: несмотря на то, что фараон без одежды, ему нечего скрывать, а именно человеческая чистота, а тем более чистота владыки, не может послужить ничему плохому. Второе: скипетр в руке означает власть, которая поддерживает настоящую человеческую чистоту. Без этого наше государство давно рассыпалось бы. И третье: золотой клафф отражает свет Вселенной, но в то же время доносит свой свет во Вселенную, чтобы не потерять выделенного в ней места. А изображенный на короне урей стережёт от покушения человеческий разум.