Юрий Гагарин
Шрифт:
А вечером грянул большой прием. Юноши и девушки в белых одеждах, стоящие на парадной лестнице Большого Кремлевского дворца, осыпали входящих цветами. Певцы из Большого театра грянули хор «Славься!» Глинки, вскоре причудливо трансформировавшийся в «космическую» песню Туликова. Незнакомыми ароматами дышала шеренга дипломатического корпуса. Черной стайкой скромно стояли седобородые Отцы Церкви. Королев не знал почти никого из этих людей, и люди эти не знали его. Иногда возникало лицо узнаваемое, он видел этого человека в газете или журнале, тогда Королев слегка наклонял голову и улыбался (18).
Глава правительства СССР выражает уверенность, что недалеко то время, когда будут осуществляться межпланетные сообщения (21).
«А я отлично помню митинг 12 апреля. Здесь собрался тогда весь дипломатический корпус, — улыбается Валентин Гагарин. — Хрущев сам повел Юру знакомить с послами. Жена одного чернокожего дипломата как увидела Юру, сорвала с себя обручальное кольцо с бриллиантами и надела на его палец. Ее муж сначала переменился в лице, но когда увидел, что на них все смотрят, заулыбался, обнял и поцеловал жену» (34).
Стенограмма выступления Н. С. Хрущева на приеме в Кремле:
Мы горды потому, что это подвиг, но я, видимо, слов не подберу, и поэты, видимо. Мастера слова, они тоже трудности имеют. Я считаю, что наиболее ловко вышел из положения Шолохов, который просто написал: «Вот это да!» И это каждый из нас повторял уже сотни раз, когда он сам с собой думал: «Вот это да!.. Вот это Юрка!» Но я одно только могу сказать или, вернее, повторить от нашей партии, правительства. Я не скрою, что это показывает величие, расцвет нашей науки, техники и инженерной мысли. Это дает многое с точки зрения обороны нашей страны. Мы получили, конечно, колоссальное преимущество. Но не это главное для нас. Главное для нас: пусть тот, кто точит ножи против нас, знает, что Юрка был в космосе, все видел и теперь все знает. (Аплодисменты.) А если надо — еще полетит, а если ему надо подкрепление — может другого товарища взять, может полететь и лучше рассмотреть (35).
Гагарин был очень обласкан Хрущевым. Если для Гагарина его полет в космос был главным событием жизни <…>, то для Хрущева этот полет был событием стратегии, манипулируя которым, он мог превращать его то в букет, то в дубинку. Но человек искренний, увлекающийся и не злой, Никита Сергеевич не мог относиться к Гагарину только как к некой важной детали своего властного механизма. Он по-отечески любил этого ясноглазого парня, который оказался таким молодцом (36).
…важное место в своей речи на приеме первый секретарь КПСС уделил пропаганде атеизма. Выпады против веры вызывали, к сожалению, бурную положительную реакцию у некоторой части присутствовавших там партийных работников. Святейшему Патриарху была предоставлена возможность каким-то образом ответить на возражения, вероятно, это произошло во время беседы в кулуарах. Патриарх, человек тонкий и деликатный, стал расспрашивать Гагарина о его состоянии во время полета. Тот, конечно, описывал состояние невесомости, и тут Патриарх заметил, что тело, подчиняясь законам физики, грубо говоря, болталось в пространстве, а душа, не подчиняющаяся никаким материальным законам, оставалась на месте. Так, в противоположность материалистической доктрине Его Святейшество показал, что духовное выше материального. Но эта тонкая защита Патриарха от нападок воинствующих богопротивников была прервана неожиданным простым доказательством несостоятельности атеистической пропаганды в России. Некая женщина подошла к Его Святейшеству и взяла у него благословение. Сейчас в этом не нашли бы ничего удивительного. А тогда это прозвучало громом среди ясного неба. Кто такая? Кто ее сюда допустил? Оказалось, что ее, при всем желании, не допустить было невозможно. Потому что она пришла сюда на праздник своего сына. Это была мать первого космонавта Юрия Гагарина (37).
Юрий Гагарин:
К нашему дому приходило много народу: школьники с учителями, колхозники, пришла даже группа дряхлых старушек. Их интересовало, видел ли я в небесах господа бога. Я вынужден был разочаровать их. Полет человека в космос нанес сокрушительный удар церковникам. В потоках писем, идущих ко мне, я с удовлетворением читал признания, в которых верующие под впечатлением достижений науки отрекались от бога, соглашались с тем, что бога нет и все связанное с его именем — выдумка и чепуха (13).
Анна Тимофеевна Гагарина:
Следующий день прошел в хлопотах. Утром нам принесли пригласительные билеты на торжественный вечер в Кремле 14 апреля. Алексею Ивановичу вручили конверт с надписью: «Гагарину А. И. с супругой». Он на меня поглядел и головой покачал:
— Супруга! — Слово ему показалось торжественным. — Вы в чем же в Кремль идти собираетесь, супруга?
Я обомлела. Стала прикидывать, успею ли до Гжатска и обратно обернуться. Но распорядитель встречи понял, предупредил: начальством выданы деньги на экипировку. Скажите размеры. Перечислите, что нужно (38).
Экипировка для матери
Пальто летнее. Пальто зимнее. Плащ —1. Платья — 2. Платок пуховый. Туфли — 2 пары. Белье — 6 пар. Чулки — 6 пар. Кофта шерстяная — 1 шт.
Экипировка для отца
Пальто летнее и зимнее. Плащ. Фуражка. Белье — 6 пар. Рубашки — 6 штук. Костюм — 2 (темно-серый и темный). Ботинки — 2 пары (светлые и темные). Галстуки — 4. Носовые платки — 6 шт. Носки — 6 пар <…>
Двум братьям и сестре т. Гагарина Ю. А. — по 1000 рублей. Управляющий Делами Совета Министров СССР Степанов (35).
Семью собрали в Москве, одели, причесали, обувь подобрали, пальто, костюм по размеру. Алексей Иванович долго хвастался перед соседями своей тростью и каракулевой шапкой, подаренными правительством. В каракуле, правда, по городу он не ходил, а вот трость любил (39).
Анна Тимофеевна Гагарина:
После демонстрации нас проводили в Кремль. Один из руководителей Коммунистической партии… (38).
Все, кто бывал у Гагариных, видели в дальней комнате большой портрет Н. С. Хрущева, исполненный на ковре. После октябрьского пленума ЦК <когда Н. С. Хрущев был снят> им не раз намекали, что ковер этот надо куда-то переместить, а попросту убрать… Однако Алексей Иванович смотрел на советчиков и вроде молча соглашался, в разговор на эту тему особо не вступал, и ковер продолжал висеть. А мне он прямо сказал:
— А я Хрущева уважаю за то, что он не побрезговал мной… в кои это времена можно было, чтоб меня, простого колхозника, царь поцеловал! Я понимаю, что это из-за Юрки… Но вот посмотри! — Он принес и показал телеграмму Н. С. Хрущева и Н. П. Хрущевой с соболезнованиями по поводу гибели Юрия Алексеевича. — Видишь, — продолжал Алексей Иванович, — какой душевный человек Хрущев. И тут не забыл. Может, если бы был Хрущев, и Юрка жив остался (40).
Анна Тимофеевна Гагарина:
Один из руководителей Коммунистической партии… предложил:
— Давайте-ка пообедаем в тишине! Люди вы застенчивые, робкие, на приеме, пожалуй, голодными можете остаться…
В уютной комнате был накрыт стол, подали вкусный русский обед. <…> В честь космической победы советских людей организовали концерт лучших артистов. Мы сидели впереди. Чувствовали себя немного скованно — ведь такой пышности нам не доводилось видеть. Анастас Иванович Микоян, который сидел на концерте рядом с Алексеем Ивановичем, понял наше состояние, хотел помочь освоиться, потихоньку рассказывая о выступавших. Танцевала известная балерина. Анастас Иванович наклонился к Алеше, заметил: