Южная кровь
Шрифт:
Фомин остановился, снова повернулся к ней.
– И Стенькин его знает. Сказал, что ноги ему повыдергивает.
– А больной что?
– Сказал, что утопит его. Как щенка.
– На этом и разошлись?
– На этом и разошлись… – кивнула Майя. – А потом сошлись. Возможно… Он же не один там был, с ним бугай здоровый. Такой если по голове ударит… Может, он Славке память отшиб?
– Разберемся.
– А Семен не мог… – Майя окинула мужа пренебрежительным взглядом. – Не из тех он!
Фомин посмотрел на Семена и кивнул,
– А чего это я не мог? – сжимая кулаки, спросил Семен.
– Кишка тонка! – язвительно улыбнулась Майя.
– Кишка тонка?!
– И кишка, и все остальное.
– А у Славки твоего какая кишка?
Майя с трудом отказала себе в удовольствии вывести мужа из себя. До точки кипения его довела, пора и честь знать.
– Сема, а иди-ка ты домой!
– Иди?!
– Или я тебе сейчас такого наговорю… Оба потом жалеть будем.
Семен понял, что Майя сдерживает себя, и решил последовать ее совету.
– Оба?
– Не было у меня ничего ни с кем. Ни со Славкой, ни с Фоминым. И Варшавин этот мне и даром не нужен.
– Варшавин?
– Принц на белом коне!
– Ты уже и с ним познакомилась?
– Сема!.. Этот жук на свадьбе у нас был, если ты не помнишь! С Фоминым приехал. И сейчас он за Фоминым приехал. За его женой. А я ему триста лет не нужна… Ну все, иди!.. А я пойду. – Майя устало махнула рукой в сторону реки.
– Куда?
– Искупаюсь – и назад… Нет там никакой яхты. – Она снова повела рукой – на всю видимую длину.
А дом у них, считай, на холме, слева река до горизонта, справа – до самой излучины. Слева теплоход, справа баржа с углем, лодка какая-то, а яхты нигде не видно. Да не нужна она Майе. Ей на самом деле очень хотелось искупаться в реке.
Яхта так и не появилась, зато подъехал сам Варшавин на своем дорогущем внедорожнике. Он задорно улыбался, глядя на Майю, нравилась она ему, и это чувствовалось. Но в его взгляде угадывалось и другое. Мужчина, казалось, не очень хорошо понимал, зачем он здесь. Ему бы в Ниццу на своей яхте, а он здесь, в степной глуши. Может, и не нужна ему ни Майя, ни Валерия, может, он лишь время на них от нечего делать тратит. Майя и не пыталась разгадать его мысли, просто подумала о нем как о сумасшедшем. А так это или нет, ей все равно.
– Опять вы, – вздохнула она, не зная что делать, оставаться на месте или бежать домой.
Нехороший он человек, только снаружи привлекательный, а в глубине души у него темное коварство, и это чувствовалось. Но в то же время такие мужчины на дороге не валяются. Молодой, точно не старше Фомина, видный, интересный и, что немаловажно, богатый мужчина. И вроде как холостой. И он уже успел сообщить об этом, и обручальное кольцо на пальце не отсвечивало.
– Можно на «ты»!
– Ну нет, – качнула головой Майя.
С Фоминым она перешла на «ты» с первой минуты общения. Потому что не побоялась быть втянутой
– А ты попробуй.
– Ой, я, кажется, утюг оставила включенным! – Майя повернулась к Варшавину спиной.
Уж лучше она в бане искупается, бассейн в ней есть небольшой, но ей хватит. А ночью она извинится перед мужем за недостойное поведение. Он, может, и не красавец, зато свой, а когда-нибудь и родным станет. А яхта у нее своя когда-нибудь будет. У них с мужем на двоих земли почти три тысячи гектаров, а пшеница сейчас второе золото. И в этом году взяли рекордный урожай, и в прошлом продали с хорошей прибылью. Лет через десять, глядишь, гектаров сто зерном засеют, а это миллионы, и не рублей. Все у них будет, надо лишь захотеть. А у Семена большие планы на будущее.
– Стоять! – скомандовал Варшавин.
– А что такое? – возмущенно глянула на него Майя.
Возле машины стоял знакомый бугай, но не станет же охранник бросаться на нее с кулаками. Да и Фомин, возможно, где-то рядом.
– Полковник юстиции Варшавин, главное управление Следственного комитета!
– И что?
– Кто такой Вячеслав Стенькин?
– Не помню, – усмехнулась Майя.
– Как это не помнишь?
– Ну, он же не помнит, и я не помню, – отшутилась девушка.
– Он вспомнит.
– Так я не против!
– А ты знаешь, что с ним?
– Знаю… Фомин приезжал, спрашивал… – Майя заставила себя замолчать. Варшавину совсем не обязательно знать об их с Родионом разговоре.
– Кто мог его ударить, спрашивал?
– Ну да.
– Возможно, твой муж.
– Моего мужа можно оставить в покое.
– Муж объелся груш? – усмехнулся Варшавин.
Майя вдруг поняла, что его взгляд прикован к круглому вырезу сарафана на ее груди. Вот сволочь!..
– Оставь моего мужа в покое!
– Ну вот, уже и на «ты» перешли, – улыбнулся Варшавин, нехотя отрывая взгляд от ее груди.
– И не трогал мой муж Стенькина… Да, кстати, я сама сейчас съезжу и скажу ему!
Ехать Майя не собиралась, но ей нужен был повод сбежать от Варшавина с его липким взглядом.
– Могу подвезти.
– Да я сама уж как-нибудь.
– В Москву?
– Почему в Москву?
– Я отправил Стенькина в Москву, сегодня утром ему сделали операцию. Гематома головного мозга у него… А Фомин не говорил?
– Нет. – Майя сначала сказала, а потом уже подумала. Может, и не надо было отвечать Варшавину. Ясно же, что спросил он с каким-то подвохом.
– Ну правильно, это же я Стенькина спас… И его жену, – едва слышно добавил Варшавин.
– У Стенькина нет жены.
– У Фомина есть. Врач приемного отделения. А ты знаешь, что такое неправильный диагноз для врача?
– Догадываюсь.
– Ну да ладно…
– Не говорил мне ничего Фомин, – сказала Майя, с вызовом глядя на Варшавина.