Z значит Захария
Шрифт:
Продвигаясь таким черепашьим шагом, он достиг подножия холма примерно к пяти часам вечера (по моим часам) и добрался до дома как раз перед наступлением сумерек. Я вернулась по своей тайной тропинке в пещеру (где сижу и пишу сейчас) и принялась оттуда следить за незнакомцем в бинокль.
Подойдя к дому, он остановился на лужайке перед главным входом дом и положил оглоблю на землю. Вот когда я обрадовалась, что не подстригала газон! Прошлым летом я решила вообще не морочить себе этим голову; так что трава вымахала по колено, и вся лужайка заросла сорняками. И тут чужак принялся выделывать что-то странное. Вместо того чтобы подойти прямо ко входу, он, двигаясь с предельной осторожностью, обошёл вокруг дома и заглянул в каждое окно, причём хоронился, как будто не хотел, чтобы его увидели. Наконец он подошёл к двери и снова позвал — теми же самыми словами, что и раньше:
— Здесь есть кто-нибудь?
На этот раз он сказал это не так громко, как будто знал, что ему никто не ответит; должно быть, такое с ним случалось и раньше. Не постучавшись, открыл дверь и вошёл внутрь. Вот теперь я занервничала. А вдруг я что-то упустила? Например, забыла в доме полведра свежей воды. Или яйцо на полке. Да мало ли что! Любая мелочь могла бы выдать моё присутствие. Да нет, что это я. Наверняка всё в порядке.
Он вышел на порог минут через двадцать с недоумённым видом. Постоял перед дверью, глядя на дорогу и размышляя. Двинулся было к дороге, но передумал. Вероятно, решал, не пойти ли дальше, к церкви и магазину. От дома их не было видно, но он, конечно же, заметил их сверху, с вершины холма, так что знал об их существовании. Однако вместо этого он взглянул в небо; солнце село и становилось темно, поэтому незнакомец вернулся к тележке и поднял синтетический чехол. На этот раз он вынул несколько вещей, в том числе и какой-то толстый свёрток, который оказался палаткой.
Очевидно, зайдя на кухню, он выглянул в окно и увидел дровяной сарай — потому что как только палатка была установлена, чужак обошёл вокруг дома и вернулся с дровами для костра. Пока огонь разгорался, путник разгружал тележку. Уже совсем стемнело, и в неярком свете разгорающегося огня мне было не очень хорошо видно, что он делает, но через некоторое время я поняла, что он готовит себе ужин. Поев, он долго сидел у костра — пока огонь полностью не погас. После этого мне вообще практически ничего не стало видно, но, похоже, странник залез в палатку. Сейчас он, наверно, уже спит. Мог бы улечься в доме, но, думаю, дому он не доверял. Подозреваю, что зелёный мягкий пластик, из которого сделаны костюм, палатка и чехол для тележки, каким-то образом защищает от радиации.
Я сейчас тоже заберусь в пещеру и лягу спать. Всё ещё побаиваюсь. И однако во мне возникло чувство... как это называется... общности, что ли. Я больше не была одна в своей долине.
25 мая
Кажется, он совершил ошибку. Я не уверена. И если это действительно ошибка, то не знаю, насколько она серьёзна. Это мучает меня, потому что я могла бы его остановить, хотя и не представляю, как. Ведь тогда бы пришлось обнаружить себя перед ним.
Когда я этим утром выбралась из пещеры — очень осторожно, на четвереньках, пригнув голову — пришелец уже был на ногах, хотя солнце только-только встало. Он складывал палатку; справившись с этим, заложил её обратно в тележку. А потом сразу случилось много всего и очень быстро.
Первое: откуда-то из-за птичьего двора раздалось квохтанье курицы. Понятное дело, снесла яйцо. И почти сразу же закукарекал петух. А затем издалёка, словно отвечая на его зов, замычала корова, протяжно и громко. Незнакомец выронил миску, которую держал в руке, вскинулся и прислушался. Вид у него был ошеломлённый, словно он не верил собственным ушам. Наверно, он год, а то и больше не слышал звуков, издаваемых животными.
С минуту незнакомец стоял и лишь вслушивался, всматривался и размышлял. После этого он принялся за дело. Снова вытащил свой радиационный счётчик — тот, что поменьше — и взглянул на него. Он пока ещё ходил в своём защитном костюме, хотя и без шлема. Теперь он потянул за обшлага — наверно, там было что-то вроде застёжек — и снял перчатки. Нырнул в свою тележку и вынул оттуда ружьё, большое такое. Думаю, это был армейский карабин с квадратным магазином, торчащим снизу. Незнакомец осмотрел оружие, потом вернул его в тележку, и достал винтовку поменьше — ту, что брал с собой в палатку. Она сильно походила на мою 22-калиберку, только это была затворная винтовка, а у меня — помповое ружьё. Взяв её наперевес, он направился к птичьему двору.
Кур там, само собой, не было, потому что я выгнала их и закрыла ворота. Но кто-то из них держался поблизости. Так я и знала, что они не станут убегать далеко от места, где кормят. Отсюда мне не видно курятника, потому что его загораживают большие кусты сирени, растущие между домом и птичьим двором. Но через минуту послышался щелчок выстрела, а ещё через минуту чужак появился в поле моего зрения, неся в руке мёртвую курицу. Мою курицу!
Не думаю, что могу его в чём-то обвинять. Не знаю, есть ли у него в тележке какие-либо продукты, но в одном я уверена — свежего мяса у него точно нет. Да и вообще ничего свежего нет, если уж на то пошло. Так что его вполне можно понять: при мысли о курятине у кого угодно слюнки потекут. (Через несколько дней со мной наверняка будет то же самое.) Но слыханное ли дело — стрелять в курицу?! Я, конечно, тоже ем кур, как у нас в семье было заведено, вот только стреляла я последний раз ещё перед войной.
Он не стал ощипывать и потрошить курицу — просто положил её на верх тележки и сразу же отправился вниз по дороге — туда, где находились церковь, магазин... и мои коровы. С собой он взял винтовку, ту, что поменьше, а также стеклянную трубку.
Я решила, что будет лучше не выпускать чужака из виду, по крайней мере сегодня — пока не пойму, что это за человек и чем он дышит. Поэтому я отправилась следом — незаметно, по лесной тропинке, пролегающей выше по склону. Отсюда наблюдать за ним было удобнее: из пещеры некоторые участки дороги не видны, их закрывают деревья. С собой я прихватила бинокль и ружьё.
Он увидел коров сразу же, как только миновал амбар и ограду. Скотина мирно паслась на дальнем поле, у пруда. Все годы отец выращивал на этом поле овёс, но в последнюю весну он, к счастью, посеял овсяницу — ценную кормовую траву. Вот её и щипали коровы с телёнком; поле не было огорожено, но, как я и рассчитывала, животные держались поблизости от родного хлева. При приближении чужака они убежали, правда, не очень далеко. Да, коровы различают своих и чужих, хотя, кажется, не очень этим заморачиваются.
Он пошёл было за ними, но передумал и зашагал к краю пруда. Стал вглядываться в воду — сначала не доходя нескольких шагов, а потом, явно заинтересовавшись, подошёл к самой воде и опустился на колени. Я знаю — он всматривался в стайки мальков, они вечно играют у бережка. Незнакомец взял свой стеклянный счётчик, приблизил его к поверхности и подержал так, а потом сунул один конец в воду. После этого зачерпнул ладонью и попил. Хорошая, вкусная вода, уж я-то знаю, пью её всё время, хотя наполняю вёдра не в пруду, а в ручье, впадающем в него на дальнем конце. Пришелец возликовал — это было видно по всему.
Он двинулся дальше — к церкви, где провёл несколько минут; потом к магазину — там он пробыл гораздо дольше. Я не могла видеть, чем он занимается внутри, — наверно, оценивает выбор товаров, а заодно проверяет их с помощью своего счётчика. Когда он вышел из магазина, в руках он нёс коробку, думаю, полную каких-то консервов. Дальше по дороге он не пошёл, направился обратно к дому. Со всей поклажей — коробкой, винтовкой и счётчиком — идти ему было довольно тяжело.
Через несколько минут он внезапно положил коробку на землю, поднял винтовку и выстрелил в придорожные кусты. Наверно, там сидел кролик — их, наряду с белками, развелось множество, а вот певчие птицы пропали, осталось только несколько ворон, которым хватило ума не покидать долину. Остальные птицы улетели в мёртвые земли и погибли. По-видимому, незнакомец в кролика не попал.