За границами легенд
Шрифт:
Сначала взгляд мой зацепился за Акара, стоявшего в первом ряду. Отрок внешне был спокоен, но глаза слишком цепко ловили и впитывали в себя происходящий танец поединка. А потом… Потом противники на несколько мгновений замедлились, вдруг остановились, напряжённо наблюдая друг за другом…
Это… это… Жизнь, ты шутишь, что ли?! Или тебе нравится издеваться надо мной?!
В Чистом поединке выступили убийца Лэра и… Зарёна.
"Оборванная мелодия" 9.8
— Прошу прощения, Хэл, — тихо сказал, возникая рядом со мной, знакомый мне Старейшина, —
Противники отступили по паре шагов друг от друга. Молодой дракон судорожно сжимал кулак, а начавшая запыхаться Зарёна следила за ним с лёгкой и насмешливой улыбкой, расслаблено смахнула короткую вымокшую прядь с брови. Они… были безоружны!
— Необычная версия Чистого поединка, — задумчиво прибавил Амиар, — Ни магии, ни оружия. Только одно тело против другого.
О танец бури, а ведь он может оказаться намного старше её, этот мальчишка! И тогда его подготовка окажется намного качественнее. Матарн превзойдёт её в скорости и выносливости! Надо было позволить принцессе пройти хотя бы вторую степень военной подготовки. Но поздно… уже поздно… Сегодня я могу потерять последнего своего ребёнка.
Резко развернулся к Старейшине:
— А вы учли пункт о «желаемом равенстве противников»?
— Уровень серьёзности её подготовки вызывает сомнение. Но она пришла слишком внезапно и, увы, была слишком невежлива с Матарном. Впрочем, правитель Эльфийского леса — вы, а поэтому вы более ценная фигура. Я подумал, что есть определённые преимущества в сложившейся ситуации. Для вас же.
Сорвался на крик:
— Но она — моя дочь! Мой последний ребёнок!
Зарёна всё-таки обернулась, растерянно расширились её глаза. К счастью, противник не воспользовался её замешательством: молодой мужчина мрачно выжидал, когда она вернётся мыслями и сердцем на серую каменную плиту.
— Заря, не засыпай! — задорно завопил Акар.
Полукровка и принцесса обменялись быстрыми взглядами. Зарёна вдруг мрачно усмехнулась. И почти бесшумной тенью рванулась на убийцу брата.
Приближалась и ускользала, приближалась и ускользала… И часть самых сильных ударов принцессы как будто стремилась в одну точку. В одну… точку?!
Оцепенев, наблюдал за долгим поединком и градом её ударов.
Дочка не стремилась защитить своё тело! Нет. Иногда раскрываясь для его удара, подставляясь, когда могла бы хоть немного смягчить его силу или ускользнуть, совершая очередной досадный промах за промахом, она… Она стремилась прорваться и ударить его в живот или в спину, там, где Матарн прорвал магический слой Лэра или разорвал его плоть лезвием меча! Точно по отмеченным на том рисунке местам! Но… какой в этом смысл? К чему её подтолкнул Акар?!
Дочка слабела и выдыхалась. Да, противник был куда более сильным воином, чем она. Временами намеренно бил её по уязвимым местам. Видимо, мог бы быстро прикончить или распластать по каменной плите, но всё-таки считал ниже своего достоинства применять все свои навыки и знания против девчонки. А Зарёна упорно целилась по тем же местам, куда он бил её брата. Зачем? Похоже, что Матарн сам по себе в хорошем состоянии. Можно ж было с умом ударить, а она…
На мгновение после очередного пропущенного ей удара и тычка в спину молодого дракона, на губах Акара проскользнула усмешка. Кажется, он следил не за поединком… Подумать только! Основную часть его внимания получал её враг.
Лёгкий треск — и на мгновение чужая боль будто бы стала моей болью.
Я вдруг ясно заметил магический слой вокруг Матарна — словно покрывало или кокон из узоров белого инея, слегка серебристого… Трещину в нём… И первую кровавого цвета каплю… Первые красные искорки высыпавшиеся на его спину, соскользнувшие по ещё целой корке магического слоя на каменную плиту, растаявшие на ней…
Нарушать правила Чистого поединка запрещено. Никакой магии. Никаких уловок. И, в данном случае, никакого оружия. Вот только юный полукровка придумал, как обойти все запреты!
Око за око, зуб за зуб. Есть у некоторых человеческих народов такое правило: мстить за раны и унижения примерно тем же. Есть и древнее суеверие в Жёлтом краю: если подлым образом ударил в спину, то однажды в спину ударят тебя. Насколько справедливо это старинное мнение, неясно. Месть бывает, да и это вполне понятно: редкие сумеют забыть причинённую им боль, редкие захотят забыть и, ещё меньше, смогут. Однако кое-кто из лекарей древних магов однажды выдвинул нелепую теорию, что каждый наносящий сильный удар по телу или магическому слою другого, заодно истончает и свой собственный магический слой. Того эльфа высмеяли и запомнили разве что в анекдотах. Потому как прямых подтверждений его теории не обнаружили. Мда, многие злодеи человеческого и других Основных народов плохо заканчивали, но обычно там была самая банальная месть, болезни или старость… Их магический слой… Хотя, конечно, за всеми негодяями особенно и не следили ради исследования.
Зарёна упала, ударяясь спиной о камень. Гримаса боли растеклась по её лицу.
Я подался вперёд, но мой знакомый старый дракон вдруг сжал моё плечо, не пуская меня. Яростно посмотрел на него. Старейшина грустно качнул головой. Добавил:
— Поединок ещё не закончился.
Матарн наклонился, протягивая руку своей сопернице. Спросил с усмешкой:
— Ну, съела, девчонка?
Теперь лицо эльфийской принцессы исказилось от злобы. Мокрое от пота, страшное.
Почему-то покосился на наблюдавшего за ними полукровку. А тот… довольно улыбнулся. Он… против моей дочери? Нарочно её подговорил?! Ты у меня получишь, мальчишка!
Зарёна напряглась и выгнулась, пиная противника в грудь, мимо протянутой руки. Почти в то же самое место, где была самая страшная рана у Лэра.
Воздух сгустился. Я отчётливо ощутил вдруг всю ледяную липкую слизь злобы на её ноге… Злобы, ставшей особой Силой. Силой Разрушения… Это даже не магия… нет… Это та природная мощь доведённого до отчаяния и загнанного в угол существа, которая вливается в последний отчаянный удар и становится особой силой…
И слегка треснутый магический слой драконьего парня затрещал, шумно разрываясь в огромной глубокой трещине. Почти на том же месте, как и у наследного принца. Почти точь в точь! И красная жизненная энергия, словно густые кровяные капли хлынула по мерцающей и узорной белой поверхности магического слоя.