За кормой сто тысяч ли
Шрифт:
Эта длительная пауза не была простой случайностью. С 1424 года со смертью Чэн-цзу в Китае началась кампания против дальних заморских походов. Причины ее весьма сложны и связаны с теми особенностями китайского феодального строя, которые во второй половине XV и в XVI веке вызвали упадок Минской державы и ее самоизоляцию от внешнего мира. Об этом мы скажем ниже, подводя итоги деятельности Чжэн Хэ. Те доводы против заморских экспедиций, которые противники их выдвинули в 1424 году, лишь в слабой степени отражают действительные причины, определившие резкий поворот во внешней и торговой политике в 20-х и 30-х годах XV века. Новый император Жэнь-цзун по совету видного сановника Ся Юань-ши отменил особую подать — «деньгу на флотилию Западного океана», которая взималась при прежнем императоре. По инерции двор продолжал посылать миссии в дальние западные страны и принимать послов из этих стран,
Была отправлена лишь одна (седьмая и последняя) экспедиция Чжэн Хэ, которая, однако, не заходила дальше Хормуза. Эта экспедиция предпринята была в период с января 1431 по июль 1433 года. В этом плавании принимали участие все летописцы заморских походов Чжэн Хэ — Ма Хуань, Фэй Синь и Гун Чжэнь, и о нем сохранилось наибольшее число письменных свидетельств.
«Сим повелевается, — говорится в императорском указе от 25 мая 1430 года, — первому евнуху Чжэн Хэ направиться в Западный океан. Большим и малым морским судам надлежит выйти с их прежних стоянок в Нанкин, дабы запастись всем необходимым, и каждый ямынь [52] должен представить соответствующую сумму денег и припасы, а также всяческие вещи для подношения, равно как и товары, которые, коли будет на то желание, закупят командиры, отправляющиеся в плавание, а также все необходимое на кораблях».
52
Местный орган власти.
В поход вышло двадцать семь тысяч восемьсот пятьдесят человек. Флотилия 19 января покинула Нанкин. 8 апреля 1431 года вошла в бухту Чандунган в Фуцзяни, где простояла до зимы. Во время стоянок на Янцзы и в фуцзяньских водах Чжэн Хэ велел воздвигнуть мемориальные надписи в Люцзягане и в Чанлэ.
Седьмая экспедиция — это единственный заморский поход, подробный маршрут которого дошел до наших дней. Вот основные даты этого маршрута:
1431 год 19 января — выход из Нанкина
3 февраля — прибытие в Люцзяган
8 апреля — прибытие в Чанлэ
1432 год 12 января — выход из прохода Ухумэнь
27 января — прибытде в Да-Вьет
12 февраля — отплытие из Аннама
7 марта — прибытие в Сурабаю на Яве
13 июля — выход из яванских гаваней
24 июля — прибытие в Палембанг
27 июля — выход из Палембанга
3 августа — прибытие в Малакку
2 сентября — выход из Малакки
12 сентября — прибытие в Ачин
2 ноября — выход из Ачина
14 ноября — прибытие на Никобарские острова
28 ноября — прибытие на Цейлон
2 декабря — выход из гавани на Цейлоне
10 декабря — прибытие в Каликут
14 декабря — выход из Каликута
1433 год 17 января — прибытие в Хормуз
9 марта — выход из Хормуза
31 марта — прибытие в Каликут
9 апреля — выход из Каликута
15 апреля — прибытие в Ачин
1 мая — выход из Ачина
9 мая — прибытие в Малакку
6 июля — флотилия вошла в устье Янцзы
7 июля — прибытие в Тайцан
22 июля — прибытие в Нанкин
Из Каликута в начале апреля 1433 года на нескольких кораблях было направлено посольство к «арабам». В этом посольстве, которое побывало в Мекке, участвовало семь рголмачей и, вероятно, в числе их был Ма Хуань.
Седьмой экспедицией Чжэн Хэ командовал будучи уже преклонных летах. Вскоре по возвращении из плавания, во второй половине 1433 или в 1434 году, великий мореплаватель умер, и его кончина была одновременно и кончиной заморских предприятий. Экспедиция соратника Чжэн Хэ — Ван Цзин-хуна в 1434 году в Ачин была лишь финальным эпизодом в истории дальних плаваний первой трети XV века. У Колумба и Васко да Гамы оказалось по нескольку могил; судьба останков Чжэн Хэ более печальна: все следы его могилы утеряны, и хотя есть предположение, что прах его был похоронен в Нанкине, надгробной эпитафии с именем великого флотоводца до сих пор не удалось отыскать на нанкинских кладбищах.
Искусство водить корабли
Более десяти тысяч морских миль — почти двадцать тысяч километров — отделяют гавани и якорные стоянки в устье Янцзы от аденского рейда и грязно-белых «пристанищ» Восточного рога Африки. Путь туда лежит через шесть морей и два океана и на тысячемильных трассах пересекает открытое водное пространство, где кормчий неделями не видит берегов.
Естественно, что в походах, подобных экспедициям Чжэн Хэ, вождение кораблей было делом весьма нелегким.
53
Т. А. Шумовский. Три неизвестные лоции Ахмада ибн-Маджида, 1957, стр. 74.
Очевидно, всего важнее было в каждый данный момент определить положение корабля в море. Задача эта была достаточно нелегкой, даже когда судно следовало вдоль берегов Китая, Явы и Суматры. Никакое наставление (а подробные лоции южных морей появились лишь во время заморских плаваний Чжэн Хэ и их приходилось составлять «на ходу») не могло дать исчерпывающего описания всех извилин и выступов берега, всех возможных ориентиров для мореплавателя. Приходилось держать в памяти тысячи береговых примет и твердо помнить, что скала, подобная медвежьей голове, или песчаная коса с одинокой кокосовой пальмой лежат на таком-то расстоянии от такого-то места фуцзяньского или Малабарского берега. Надо было знать на память все островки и мели у берегов Калимантана, все рифы близ побережья Мамбасы и при этом твердо помнить, что приливы и отливы, морские бури, а порой даже различное освещение солнцем меняют конфигурацию берега, что неутомимый работник-море то до основания размывает песчаные отмели и косы, то воздвигает их в самых неожиданных местах. Чтобы вести корабль в открытое море, надо было постоянно определять координаты судна и согласовывать эти определения с курсом, которым оно шло, и со скоростью его движения. В тропических широтах, где днем люди изнывают от невыносимого зноя, наиболее благоприятны для плавания ночные часы. Положение звезд — небесных ориентиров — над горизонтом для различных местностей было известно уже задолго до плаваний Чжэн Хэ. Так, для северного полушария ведома была высота стояния над линией горизонта Полярной звезды (китайцы называли ее Бейцзисин) и различных звезд созвездий Малой Медведицы, Пегаса, Рыб, Ориона и т. д.
Высоту звезд над горизонтом измеряли очень простым прибором.
Единицу, которой измерялась высота небесного светила над горизонтом, арабы называли «исба», а китайць: «чжи». И на арабском и на китайском языке слово это означает палец. Один чжи соответствовал 1°36', и если по угломерному прибору оказывалось, что Полярная звезда стояла на высоте трех чжи, то широта этого места примерно равна была 4,1 градуса.
Если широту можно было установить по солнцу или по звездам с точностью до 1–1,5 градуса, то куда хуже обстояло дело с определением долготы.
Без точных приборов, по которым можно было бы исчислить разность времени между данным исходным пунктом и тем местом, где находится корабль, сколько-нибудь точно долготу определить было невозможно. Поэтому координаты в пути определялись по данным исчисления широты и по трассе пройденного пути, а она рассчитывалась по румбам компасной шкалы.
Китайцы пользовались компасом со шкалой, разделенной не на тридцать две, как у европейцев и у арабов, а на двадцать четыре части.
Разумеется, точность определений координат в открытом море была не так уж велика. Ведь не только примитивные угломерные приборы, которыми пользовались в движении, когда корабль сильно качало, но и югоуказующая игла давали весьма неточные показания.