За мгновение до счастья
Шрифт:
Грант нахмурился:
— Говорите, не тяните.
— Это касается группы исследователей…
Он фыркнул:
— Если можно назвать кучку бездельников, пересчитывающих тюленей, исследователями.
Алан задумчиво кивнул:
— Лео долго отказывался, прежде чем согласиться с ними сотрудничать.
— Я в этом не сомневаюсь.
— Понадобился год переговоров, чтобы он уступил.
— Я уже это знаю. Я встречался с Кейт Диксон.
Брови Алана взметнулись.
— Кейт к тебе приходила?
— На
— Какой она тебе показалась?
Слишком красивой для ученого. Слишком молодой для темных кругов под глазами.
— Кажется, она настроена решительно.
— Да, это похоже на Кейт. Она не позволяет своей печали мешать ей работать.
Грант стиснул зубы. До сих пор он считал Алана Сефтона своим союзником, но, похоже, этот человек попал под влияние мисс Диксон, как и его отец.
— Единственное, что ее опечалило, — это мое намерение запретить ей и ее команде появляться на моей ферме.
— А-а. — Пожилой мужчина кивнул. — Я гадал, каким будет твой выбор.
— Выбора нет. Если создать на побережье буферную зону, количество полезной земли сократится втрое и будет потерян доступ к океану. Я не собираюсь помогать людям, которые попытались отобрать у моего отца часть фермы.
Алан пристально посмотрел на него своими голубыми глазами:
— С каких это пор тебя начала интересовать ферма?
За то долгое время, что он работал на крупные корпорации, Грант научился скрывать свою боль и потрясение. Он смерил Алана суровым взглядом, и тот отвернулся:
— Прости. Мне не следовало этого говорить. Но позволь мне тебе напомнить, что эти девятнадцать лет я прожил рядом с твоим отцом. Я слушал его рассказы, знал о его мечтах.
Лео Макмертри мечтал, чтобы его единственный сын унаследовал его любовь к земле и способности к фермерству. Чтобы он мог с гордостью передать ему «Таллоквэй». К сожалению, судьба распорядилась иначе.
— Наши мечты не всегда сбываются, — просто сказал Грант.
— Это верно. Но вернемся к разговору о земле. Твой отец по собственной воле решил поддержать программу университета.
Грант фыркнул:
— Или его уговорил кто-то, кому он доверял.
Пожилой мужчина слегка покраснел:
— Мне нечего стыдиться. — Выпрямившись, Алан полез в карман за бумажником.
— Значит, это были вы?
— Твой отец никогда не любил перемен. Он долго стоял на своем, но в конце концов мне удалось его уговорить.
Грант наклонился вперед:
— Значит, вы поддерживаете тех, кто хочет превратить часть «Таллоквэй» в заповедник?
— Я поддерживаю Кастлеридж и его жителей. На программу Кейт выделена значительная денежная сумма. Если она поможет нам устранить разногласия с представителями рыбной промышленности и защитить наш туризм, от этого выиграют все.
— Все, кроме Макмертри. Я потеряю
Алан поджал губы:
— Да, ты не сможешь пасти на ней скот, зато перед тобой откроются большие возможности для развития экотуризма.
Грант снова фыркнул:
— Да мой отец скорее умер бы, чем пустил бы хоть одного туриста на свою землю.
Алан мрачно посмотрел на него:
— Ты помнишь, чтобы твой отец что-то делал только потому, что этого хотел от него кто-то другой?
Грант замер на месте. Живя с отцом, он часто пытался убедить его изменить свое мнение, но Лео был непреклонен. Возможно, он просто применял неправильные методы.
— У меня есть одна теория.
— В чем она состоит?
— Вы встречались с Кейт Диксон?
— Да, несколько раз. Она славная девушка. Правда, слишком много работает.
— По-вашему, это недостаток?
— Нет. — Алан небрежно махнул рукой. — Просто у меня создалось впечатление, что у нее в жизни ничего больше нет. В общем, ты понимаешь, о чем я говорю. О семье, о детях.
Грант усмехнулся:
— Полагаю, мисс Диксон приняла бы ваши слова в штыки. По-моему, ей хватает ее тюленей.
— Никогда не встречал более увлеченного и добросовестного профессионала, — сказал Алан. — Лео хорошо разбирался в людях. Полагаю, он увидел в ней что-то. Она так яростно защищала животных, так хотела им помочь.
— Вы, случайно, не президент фан-клуба Кейт Диксон? Она противник, Алан.
— Дело не в том, кто на чьей стороне.
— А для меня это важно, поскольку речь идет о моей ферме.
«С каких это пор тебя начала интересовать ферма?» — прочитал он в голубых глазах Алана и, вздохнув, продолжил:
— Девятнадцать лет назад я покинул «Таллоквэй», потому что знал, что не могу быть фермером, как мой отец. Подростком я постоянно терпел его обвинения в том, что меня не интересует ферма, которой он посвятил столько лет. — Грант прокашлялся. — Он позволил мне уехать, зная, что я не справляюсь даже с самой легкой работой на ферме. Я не могу поверить ни на секунду, что он оставил мне «Таллоквэй» для другой цели, кроме как для продажи ее достойному человеку. Я также не верю, что он мог добровольно отдать треть своей земли группе защитников природы.
Будь это так, Лео указал бы это в своем завещании. Нет, его отец не мог так поступить. Он покончил с собой, чтобы не видеть, как часть его фермы превратят в заповедник.
Алан выпрямился:
— В таком случае позволь мне обратиться к тебе как к человеку, который скоро унаследует «Таллоквэй». Я как мэр города поддерживаю программу, способствующую развитию научного партнерства и экотуризма, и прошу тебя о том же самом.
Грант поднял бровь:
— Хорошая речь. Вы долго ее готовили?