За тридевятью морями
Шрифт:
Старуха вытирает слезы, поднимается, молитвенно складывает руки, подходит к стене с распятием…
Вечером в деревне праздник. На площади около кафе собрались односельчане: молодые и пожилые. Играет музыкальный квинтет. Два гитариста и три барабанщика. Все танцуют румбу, самбу, сальсу. Владимир тоже пытается танцевать сальсу с Марией. У него это неплохо получается. Но все-таки он понимает, что лучше уступить площадку. Владимир отходит в сторону, садится около стариков Марии. Беременная кубинка в ярком цветастом, но явно
На площадку выходит стройный высокий кубинец, начинает хлопать в ладоши, гитаристы ускоряют темп. Мария хочет уйти, но парень преграждает ей путь, и тогда Мария начинает танцевать. Владимир понимает, что это не просто танец, а выяснение отношений. Он оборачивается к дедушке Марии, тот поощрительно кивает Владимиру. Владимир неотрывно следит за танцем… Мигель, так зовут парня, энергично хлопает, задавая головокружительный ритм.
– Значит, жениха привезла… А я тебя так ждал.
Мария выдерживает этот ритм, идет по кругу…
– Мигель не сердись, родной. Я полюбила…
Мигель делает несколько резких эффектных па, зрители восторженно цокают языками.
– Мы же обручены. Ты против Бога, против обычаев идешь.
Мария отвечает ему не менее эффектно, ноги ее выделывают какие-то немыслимые па.
– Обручены. Да. Но сколько времени уже прошло. И я тебе ничего не обещала. Не правда ли? Сердцу не прикажешь, Мигель. Володья очень хороший.
Мигель снова хлопает, еще более увеличивает ритм. Гитары и барабаны едва успевают за ним. Некоторые из зрителей, увлеченные танцем встают со своих мест.
– А как же я? Я ведь тебя с детства люблю. Вот пойду сейчас и зарублю твоего друга.
Мария буквально парит над площадкой…
– Тогда ты меня убьешь. Я его люблю. Понимаешь? На всю жизнь. А с тобой мы дружили. Не больше. Я тебя не…. И никогда не давала тебе повода считать меня твоей собственностью. Чтоб ты сейчас строил из себя оскорбленную невинность.
Мигель делает эффектную остановку перед Марией.
– Я тебя не считал своей собственностью. Но я тебя ждал. Надеялся. Тебя бабушка не благословит.
– Уже благословила. А надеялся ты зря. Я намеренно тебе не писала, чтобы ты не строил планов. Я не извиняюсь перед тобой, потому что ни в чем перед тобой не виновата. Время… детство… Мигель, пойми: уже ничего не изменить. Будь мужественным. Прошу тебя.
Мигель хочет обнять Марию, но она отталкивает его руку и на музыкальной коде ставит эффектную точку. Зрители это оценивают бурными аплодисментами, Мария идет к Владимиру, и садится с ним рядом. Мигель раскланивается перед зрителями, приглашает на поклон Марию, но она не выходит, тогда он подходит к ним… Мужчины долго и пристально, хмуро смотрят друг другу в глаза, пока их не разводит Мария.
– Надолго в наши края?
– На выходные. Завтра назад. Ну, что? Мир и дружба?
Владимир поднимается, протягивает руку Мигелю. Тот нехотя под кивание головой Марии слегка пожимает Володину руку.
– У нас тут небольшое ранчо. Не желаете поутру, на лошадях прокатиться?
– Ты нам все в округе покажешь, гаучо?
– Покажу. Что с вами делать? Эх, Мария, Мария! Я так мечтал, что мы будем вместе.
– Все! Все! Мигель, пошли веселиться. Ты вон какой стал. За тебя любая пойдет.
Мария поднимает бабушку и дедушку, обнимает их и приглашает на танец. Дед танцует с внучкой под аплодисменты односельчан.
– А сейчас, – говорит один из местных парней Хавьер, – мы покажем нашему гостю, как надо танцевать «горячие» танцы. Эй, ребята! Давайте исполним наш заводной танец для гостя из Москвы. Владимиро! Присоединяйся. Смотри, как танцуют настоящие кубинские парни настоящий кубинский танец!
Молодые парни и девушки танцуют сексуальный, бурный, чувственный танец. Владимир и Мария к ним присоединяются.
В свете красного фонаря Сапрунец печатает фотографии: выкадровывает, проявляет, закрепляет. На стекле сохнут фотографии с изображением счастливых Марии и Владимира.
Ольга Яковлевна переворачивает страницу книги, смотрит на часы на туалетном столике. В спальню входит Рытов.
– Ну, вот. Хана пришла твоему Ершову!
Ольга Яковлевна вопросительно смотрит на супруга.
– Застукали и засняли его с его кубинкой. Теперь он не отвертится! Вышлем в Союз ближайшей лошадью.
Рытов выходит из спальни, достает из портфеля черный конверт из-под фотобумаги, вынимает из него фотографии, возвращается с ними в спальню.
– Можешь полюбоваться. Очень профессионально снято. Лица четкие. Действия конкретные. Блуд во всей, так сказать, красе.
Он раскладывает фотографии на одеяле, жена наблюдает за его действиями.
– Зачем тебе это нужно? Никак не пойму. Ты-работник с кадрами. Хороший работник. Вот и веди свою работу. А зачем жизнь людям ломать? Влюбленных разъединять? Никогда не пойму!
– Как зачем? Для порядка! Работа с личным составом, а ты это прекрасно знаешь, и заключается в обеспечении здорового морального климата в войсках.
Ольга Яковлевна видит на одной фотографии целующихся Владимира и Марию.
– Ну, для какого порядка? Морального? А если двое любят друг друга! Это только укрепляет веру молодых в будущее, веру в дружбу народов, в поддержку государством молодых семей. Вспомни, сколько русских и иностранцев переженились после Международного фестиваля молодежи и студентов в Москве в 1957 году! А ты хочешь поставить счастье и будущее молодых под сомнение. От тебя одного сейчас зависит их судьба. Ты что, бог, чтобы так решать их судьбу? Если ты парня, как ты говоришь, для порядка опорочишь, или настрочишь на него что-нибудь в Москву, я тоже в Москву улечу.