Забыть о мести
Шрифт:
– Мяу.
– Ты, наверное, голоден, – пробормотала она, снова закрывая глаза и радуясь, что из-за снега не может выйти из дома. Как хорошо, что сегодня очередь Огастины открывать кафе. – Придется поискать тебе что-нибудь повкуснее.
Котенок согласно пискнул и снова принялся мяукать. Хлоя открыла один глаз.
– Ой! Совсем забыла про кошачий туалет! Придется действовать, и как можно быстрее.
Предательское пятно на ковре – и гнев мистера Торнтона обрушится на ее голову.
Хлоя вскочила с постели, почти не чувствуя холода, несмотря на то, что из всей одежды
– Сейчас что-нибудь сообразим, но нужно быть как можно осторожнее и скрываться, пока я не решу, что делать с тобой… Гарольд.
Котенок мирно спал, вытянувшись на постели. Кто-то постучал в дверь. Немного полюбовавшись очаровательным ленивым созданием, Хлоя поспешно завернулась в одеяло и отправилась встречать незваных гостей. Она повернула ключ в замке и отступила, раскрыв от удивления рот. На пороге с угрюмым видом стоял Томас, нагруженный сумками.
– Почему ты не спросила, кто к тебе пришел?
– Я…
– И почему у тебя нет цепочки на двери?
– Потому что…
– Даже не поинтересовалась, кто за дверью. А если грабитель?
Или сам огромный страшный Томас Магуайр? Хлоя с трудом удержалась от улыбки, зная, что еще больше рассердит Томаса своим легкомыслием.
– Здравствуй. Ты всегда такой жизнерадостный по утрам?
Он молча, все еще хмурясь, протиснулся мимо Хлои и направился в крошечную гостиную.
– Проходи, будь как дома, – пробормотала она, отступая.
– И не смей открывать кому попало, Хлоя. В этом квартале шляется всякое отребье… Господи, да тут, как в холодильнике. – Он зябко передернул плечами. – Так вот, значит, как ты поддерживала тепло всю ночь… – И осекся, уставясь на сползшее с ее плеч одеяло. – Иисусе милостивый! Да ты совсем раздета!
Хлоя села на корточки перед остывшим камином.
– Еще слишком рано.
Она попыталась взять спичку синими непослушными пальцами, но удалось ей это лишь с третьей попытки.
– Ты всегда так открываешь дверь, не узнав, кто пожаловал? – настаивал Томас.
Уловив какие-то незнакомые нотки в хрипловатом голосе, Хлоя взглянула на Томаса, но он с бесстрастным видом продолжал изучать ее. Неужели ей только почудились искорки восхищения в его глазах, когда соскользнуло одеяло?
– Всегда, особенно, когда еще нет семи и я не успела выпить кофе.
– Я разбудил тебя?
Томас, казалось, смутился и, присев рядом, взял у нее из рук кочергу.
– Ты вся дрожишь, – тоном столь же ледяным, как атмосфера в комнате, заметил он. – Неужели не можешь надеть что-то теплое?
Хлоя, весело покачав головой, пробежала через крохотную комнатушку в еще более тесную кухоньку. Собственно говоря, «кухня» было слишком лестным определением для обыкновенной ниши в стене. Поплотнее завернувшись в одеяло, Хлоя поставила на огонь кофейник.
– Прости, что так рано пришел, – извинился Томас, возникая у нее за спиной. Он едва умещался в тесном проеме. Лицо по-прежнему – как грозовая туча. Он далее не позаботился побриться. В усталых глазах сверкала злость, о причинах которой Хлоя могла лишь гадать. Заметив его стиснутые кулаки и поджатые губы, она поняла: что-то случилось.
– Я не спала, – весело сообщила она. – И как раз пыталась сообразить, что делать с Гарольдом.
– Гарольдом?
Как заставить его разговориться? Рассказать, что привело его в такое бешенство?
– С котенком.
– Ты назвала котенка Гарольдом?! – не веря своим ушам переспросил Томас. Хлоя только усмехнулась и протянула ему чашку кофе, которую он с благодарностью принял.
– Ну да.
Она пожала плечами, и одеяло снова поползло вниз. На этот раз невозможно было не заметить, как вспыхнули его глаза. Томас шагнул к ней, и его голодный взгляд отозвался в сердце Хлои незнакомой тоской. Что-то снова ранило его, снова причинило боль, и она всей душой стремилась помочь, инстинктивно понимая, что он нуждается в большем, чем богатство и та роскошь, которую покупают за деньги. Как она хотела утешить его, вселить в него надежду, вернуть ему способность смеяться! Показать, что это такое – настоящая жизнь.
К своему ужасу Хлоя вдруг поняла, что хочет Томас Магуайр. Но ведь, она была в этом уверена, истинной леди и думать о таком не подобает.
– Сейчас приготовлю завтрак, – сообщила Хлоя.
Томас развел огонь в камине, и тепло уже добралось до кухни. Хлоя постепенно оттаивала.
– Ты расскажешь, что тебя подняло с постели в такую рань?
– Вряд ли тебе это будет интересно.
– Ошибаешься.
Хлоя потянулась к его руке, но Томас тут же отпрянул. Хлоя, сделав вид, что не обратила на это внимания, подвинулась, давая ему место, и он мгновенно оказался рядом. Прекрасно, значит, ему действительно не нравится, когда до него дотрагиваются. И хотя Хлоя не понимала причины такой щепетильности, приходилось считаться с его привычками.
– Если не трудно, расскажи, что ты делал все эти годы, – попросила она и, видя его удивленное лицо, невольно задалась вопросом: многие ли осмеливались предложить дружбу этому человеку?
– Боюсь тебе наскучить.
– Ну в таком случае признавайся, почему так расстроен, – настаивала Хлоя. Томас грустно усмехнулся.
– Не беспокойся обо мне, Худышка.
– Ничего не могу с собой поделать.
Не сводя глаз с Хлои, он поставил на стол чашку и подтянул одеяло к самой ее шее.
– Тебе нужно одеться, – посоветовал он.
Костяшки пальцев Томаса скользнули по ее прохладной коже. Предательское одеяло опять поползло вниз, обнажая плечо. Хлоя мгновенно напряглась, остро ощущая магию его прикосновения.
– А если я оденусь, ты объяснишь, почему пришел так рано?
– Ищешь приключений на свою голову, Хлоя Уокер? – вкрадчиво осведомился Томас. Теплые пальцы двинулись вверх к подбородку, погладили щеки. Хлоя затаила дыхание. – Прямо здесь, в собственной кухне? – прошептал он. – Понимаешь?
Она понимала. И ей было все равно, что он о ней подумает. О нет, дело не в том, что у нее долго не было мужчины. Томас. Это из-за него с ней творилось что-то невероятное. Только он обладал даром заставить ее забыть о благоразумии. Потерять голову. Лишиться рассудка.