Забыть о мести
Шрифт:
– Но я никак в толк не возьму…
– И не нужно. Просто последуй моему совету.
– А что, если я сказку, что ты у меня в долгу?
– В долгу?
– Именно. И теперь обязан сделать что-то и для меня?
Томас стиснул зубы. Хуже всего, что это чистая правда. И, судя по загоревшимся глазам Хлои, она сказала это не просто так.
– Прекрасно. Что тебе нужно?
– Пока еще не решила, – покачала головой Хлоя. – Но когда придумаю, ты первый узнаешь.
Томас уставился на Хлою, так и не поняв, издевается она или нет. Но Хлоя ответила ему немигающим взглядом.
– Я вовсе не желаю оставаться у тебя в долгу, – фыркнул Томас. Губы Хлои чуть изогнулись в грустной улыбке.
– Я так и думала.
– Послушай, я не знаю, что с тобой делать, – откровенно признался Томас. – Честное слово. И снова эта неотразимая улыбка.
– Я тоже.
Господи, только бы поскорее исчезнуть, прежде чем он сотворит очередную глупость и снова ее поцелует. Даже несмотря на то, что Хлоя так очевидно пытается использовать его в своих целях. Все, что было сейчас для Томаса действительно важно, так это удрать от нее подальше, хоть на край света. И побыстрее.
Слегка обескураженная, Хлоя наблюдала за Томасом. С того самого момента, когда он появился в городе, настороженный, готовый немедленно ринуться в схватку, с ее сердцем творится что-то странное.
Сначала она просто хотела вернуть ему радость жизни, заставить открыть душу. Такая простая цель – научить человека верить людям. Всего-то… Но Хлоя попала в собственную ловушку, и надо честно признать – она безнадежно влюблена. Нет, она по-прежнему желает, чтобы он радовался жизни. Но только вместе с ней. И, пожалуй, ей стоит гордиться – за очень короткое время многого удалось достичь.
Томас всеми силами старался возненавидеть Хлою, она это знала. Он делал вид, что не нуждается в ней. Но сильнее всего он противился их взаимному притяжению. Правда, к счастью, все получилось наоборот – Хлоя чувствовала, что нравится Томасу. Она была уверена, что нужна ему. Осталось совсем немного: чтобы он наконец это понял…
Следующие два дня Томас провел в домашних хлопотах: он ремонтировал дверь черного хода, а по ночам пытался научить Гарольдину спать где угодно, только не у него на ногах.
На третий день явился Конрад. Томас мельком взглянул на него, прежде чем возобновить работу.
– Как, сегодня без формы? Что случилось? Так мало преступлений в этом паршивом городишке, что тебе нечего делать?
– Пока нет. Но поскольку ты вернулся, это только вопрос времени.
Томас напрягся.
– Да успокойся ты, никто не хотел тебя оскорбить. – Конрад передал ему пригоршню гвоздей. – Я просто хотел сказать, что кто-то тебе мстит. Судя по тому, как ты дергаешься, можно подумать, что тебя изводит комплекс вины или не дают покоя угрызения совести.
Угрызения совести? Подобные глупости никогда в жизни его не тревожили. До последнего времени. По-видимому, он и в самом деле размяк. Становится слабаком. И во всем виновата Хлоя, черт ее возьми!
Он не должен распускаться. Не имеет права. Ему ли пугаться какого-то негодяя, затаившего на него злобу? Верно, стоит признать, что взрыв на кухне переходит границы обыкновенного хулиганства, но, слава Богу, ни он, ни Хлоя почти не пострадали. И это покушение не заставит его отступиться от намеченной цели.
– Я мог бы порекомендовать мастера, который починил бы дверь не хуже, – беспечно заметил Конрад.
Томас в раздражении уронил молоток и уставился на незваного гостя.
– Послушай, ты никуда не спешишь?
– Абсолютно никуда, – ухмыльнулся тот.
– Везет же.
И тут откуда ни возьмись появилась Гарольдина. Осторожно пробираясь между раскиданными инструментами, она немного дрогнула под разъяренным взглядом Томаса, но затем смело двинулась вперед и почти обвилась вокруг его ноги. Джинсы мгновенно порыжели.
– Мяу.
Томас закрыл глаза и вздохнул.
– Ладно, – бросил он Конраду, – раз тебе все равно нечего делать, покорми, по крайней мере, проклятую кошку!
– Котенок Хлои? – Конрад нагнулся и подхватил кошку. – Гарольдина? Как она сюда попала?
– Хлоя сказала, что у тебя аллергия на кошек. Кстати, огромное тебе спасибо за это.
Хорошее настроение Конрада мигом улетучилось. Куда девалась ослепительная улыбка? Взгляд его был так серьезен, что Томас мысленно поежился.
Конрад осторожно опустил котенка на пол.
– Она отдала тебе свою кошку?
– Нет. Навязала.
Гарольдина вновь подобралась к Томасу, принялась тереться об его ногу, глядя на хозяина вопрошающими глазами. Томас едва преодолел нелепое желание наклониться и погладить глупое существо.
– Она отдала тебе кошку, – медленно повторил Конрад. – А потом спасла тебе жизнь…
Томас предпочитал не думать об этом. Но что правда, то правда – Хлоя спасла его жалкую шкуру. И он у нее в долгу.
– Да.
Конрад покачал головой.
– Господи, что за сердце у этой женщины! Что за сердце! Готова отдавать, отдавать и отдавать, ничего не требуя взамен. Пока не отдаст все. До последней капли. Я от нее с ума сойду!
– Что именно она отдает?
Конрад даже не посмотрел в его сторону.
– И при этом она сама не понимает, что делает. Не видит, что скоро растратит себя. И ничего не останется.
– О чем это ты толкуешь, черт возьми?
Конрад окинул Томаса долгим оценивающим взглядом.
– Попробуй сам понять. – И решительно направился к выходу.