Забытые дела Шерлока Холмса
Шрифт:
— Стало быть, он сам себя обвиняет в убийстве этих девушек? — с легким недоумением в голосе отозвался мой друг.
— Только перед своим отцом, мистер Холмс. Мы еще не знаем, является ли он настоящим убийцей. Возможно, это сделал другой человек. Но мы уверены, что он был знаком с обеими девушками, причем одна из них забеременела от него, когда еще жила в Брайтоне.
— Но зачем ему очернять себя?
— Он полагал, что отец, кое-что слышавший о его поведении, не посмеет обратиться в полицию. Он скорее согласится заплатить, но не доведет дело до публичного скандала, который погубит едва начавшуюся карьеру сына. По нашим сведениям, Харпер не хотел учиться на врача, но вынужден был уступить отцовским настояниям. Если хотя бы половина из того, что мы о нем узнали, окажется правдой, то он законченный негодяй. Деньги на учебу он давно уже истратил, а потом залез в долги, так что у него остался лишь один способ поправить свои дела. Не добившись успеха со случайными адресатами, Харпер решил шантажировать единственного человека, который ни при каких обстоятельствах не выдаст его полиции.
— А как же убийства? — с надеждой спросил Холмс.
— Как вы думаете, мистер Холмс, откуда злоумышленник и его сообщники узнали, что Эллен Донуорт была отравлена? И что укрепило их в уверенности, что Матильда Кловер должна умереть? Сопоставьте все это с обвинениями из письма, и тогда, возможно, мистеру Уолтеру Харперу придется отвечать не только за вымогательство.
Прощаясь с инспектором, Холмс энергично пожал ему руку:
— Поздравляю вас, мой дорогой Лестрейд! Вы проявили себя с лучшей стороны и заслужили этот успех. Я могу лишь принести извинения за то, что осложнял вашу работу, пытаясь самостоятельно распутать это дело.
Лестрейд покраснел от удовольствия:
— Весьма благородно с вашей стороны, мистер Холмс. Я бы даже сказал, великодушно.
— Однако позвольте узнать одну подробность. Мистер Харпер — высокий мужчина?
Лестрейд недоуменно уставился на него:
— Высокий?
— Да, какой у него рост?
— Какое это имеет…
— Уверяю вас, что имеет.
— Хорошо. Полагаю, около пяти футов и девяти дюймов.
— А телосложение?
— Говорят, он играл в регби за сборную больницы.
— Какая у него прическа? Борода, усы?
— У него каштановые волосы средней длины. Усы коротко острижены на военный манер.
— Он носит шляпу-котелок?
— Не знаю, я видел его в помещении! — воскликнул Лестрейд, теряя терпение. — Зачем вам все это понадобилось?
— Всего лишь праздное любопытство, — миролюбиво объяснил Холмс. — Составляю мысленный портрет вашего убийцы.
Любопытство моего друга или нет было тому причиной, но я не мог отделаться от ощущения, что инспектор ушел от нас несколько менее уверенным в себе. Как только дверь за ним закрылась, я спросил у Холмса sotto voce [74] :
74
Вполголоса (ит.).
— Вы обратили внимание на адрес молодого Харпера?
— Разумеется! В этом доме останавливался ваш клиент доктор Нил, когда приезжал в Лондон.
— Неудивительно, что Нилу казалось, будто вымогатель где-то поблизости.
— Ничуть, — согласился он.
— И разве не такого регбиста с каштановыми волосами и короткими усами видела миссис Филлипс у Матильды Кловер в тот вечер, когда бедняжка умерла?
— Несомненно.
Он наклонился к камину и пошевелил кочергой тлеющие угли.
— Значит, Лестрейд нашел своего убийцу! — воскликнул я.
Холмс обернулся ко мне:
— Не сомневаюсь в этом, мой дорогой друг. Он нашел своего убийцу. Но нашли ли мы нашего?
К нему вернулось прежнее расположение духа. В течение нескольких минут я не решался прервать его раздумья у камина, а затем спросил с невинным видом:
— Полагаю, Холмс, вас не затруднит через день-другой отдать деньги, которые вы мне задолжали?
— Деньги? — удивился он. — Какие деньги?
— Вы забыли о пари, — спокойно объяснил я. — Помните, мы поспорили с вами на днях, возвращаясь с Ламбетского кладбища? И я утверждал, что после письма коронеру, обвиняющего некоего молодого врача в убийствах на Стэмфорд-стрит, вымогатель отправит следующее послание успешному доктору либо его семье. Так в конце концов и вышло.
— Бога ради! — негромко ответил Холмс. — Мы поспорили, и вы выиграли пари. Только сначала, будьте так любезны, помогите мне в одном деле.
— В каком?
— Я хотел бы с вашей помощью осмотреть жилище Уолтера Харпера. Меня не очень волнует, повесят его или оправдают, но мне кажется, что в том и другом случае не следует торопиться. А после этого я со спокойной совестью расплачусь за проигранное пари.
Два дня спустя новые слухи об отравителе переполошили весь Ламбет. Мэйси, юная домработница миссис Эмили Слипер, проживавшей на респектабельной Ламбет-Палас-роуд, услышала стук в дверь и открыла ее. Дело происходило в понедельник утром, в половине десятого. Весна только начиналась, и на деревьях по обочинам широкой пустынной улицы еще не успели распуститься почки. На пороге Мэйси увидела усатого человека среднего роста и крепкого телосложения. На голове у него был котелок, цепочка от часов свисала из кармана его потертого жилета.
— Дживонс, инспектор газовой компании Южного Лондона, — представился он, чуть приподняв шляпу. — Миссис Слипер дома?
— Нет, сэр, — сказала девушка, слегка покраснев под белым чепцом.
Мужчина выглядел таким важным, что она едва не сделала книксен.
— С кем тогда я могу поговорить?
— Никого нет, кроме меня, сэр.
Он взглянул на нее, плотно сжав губы:
— В доме чувствуется запах газа?
— Нет, сэр. Не думаю, сэр.
— Что значит «не думаю»?
— Это значит, что я не обходила весь дом, — раздраженно ответила она. — И джентльмены, как назло, ушли, так что мне не у кого спросить.
— Где-нибудь в доме горит огонь?
— Должно быть, только на кухне.
— Немедленно погасите его.
— Я не могу. Хозяйка прибьет меня!
Он сдвинул брови:
— Милая девушка, надеюсь, вы слышали о ламбетском отравителе?
Мэйси очаровательно вздрогнула:
— Да, о нем много говорили.
— Ну, болтать-то можно что угодно, а я пришел вас официально уведомить: вчера он прислал нашей компании письмо, в котором угрожал отравить всех жителей района. Он собирается пустить в трубы газ под повышенным давлением. Другими словами, даже если все краны будут закрыты, газ все равно просочится сквозь щели в соединениях. Днем или ночью. Так тихо, что вы ничего не почувствуете, кроме сонливости. И уснете последним, вечным сном. Понадобится всего десять минут.
— Боже мой!
— Будьте благоразумны, — посоветовал инспектор Дживонс. — Мой механик мистер Крэбб сейчас обходит улицу и скоро будет здесь. Он только затянет соединения труб, мисс, и все. Но если почувствуете запах газа, немедленно выбегайте из дома.
Он ушел, а перепуганная девушка бросилась в кухню гасить огонь. По пустынной улице прошел булочник, толкая перед собой тележку. Неподалеку остановилась повозка молочника, он выкрикнул: «Молоко! Дешевле некуда!» — и хлестнул лошадь кнутом. Вдруг дверь дома миссис Слипер отворилась, и Мэйси, едва не споткнувшись, выбежала на улицу.