Забытые дела Шерлока Холмса
Шрифт:
Интересно, зачем он это сделал. Когда Хауэлл зашагал дальше, я подскочил к ящику и вытащил кожаный саквояж. Его даже не закрыли на замок. Я ожидал увидеть внутри что угодно — бомбу, или пачку денег, или еще какой-нибудь предмет. Но там было пусто. Я мог отправиться за любым из двоих мужчин, одновременно вышедших из «Драммондс-банка» на Пэлл-Мэлл. И теперь убедился, что сделал неправильный выбор.
— Мой дорогой друг, возможно, вам послужит утешением то обстоятельство, что они одурачили нас обоих.
Солнце уже поднялось над трубами Бейкер-стрит, и Холмс поднес
— Но кто он такой, этот длинный? — спросил я.
— Полагаю, это и есть клиент. — Холмс нахмурился и опустил на пол сумку, не обнаружив в ней ничего интересного. — Надеюсь, вы простите мне маленькую хитрость, дорогой Ватсон, но когда вы пошли за Хауэллом, я отправился за вами. Я видел, как вы размышляли у «Драммондс-банка», кому из этих двоих с саквояжами сесть на хвост. Вы решили продолжить наблюдение за нашим общим знакомцем, а я проследил за другим. И ту же самую сценку разыграли передо мной на Стрэнде. Высокий человек зашел в «Гриндлейс-банк», а через несколько минут появился в сопровождении другого мужчины с таким же багажом. Я наугад бросился за новым участником игры. Он привел меня на восток, в Чипсайд, к Лондонскому городскому и пригородному банку. Сюжет оставался неизменным, и наши противники не заботились о том, шпионят за ними до сих пор или нет. Из банка снова вышли двое, причем вторым оказался тот самый длинный сутулый господин, которого мне пришлось оставить без внимания на Стрэнде. Я не выпускал его из поля зрения, пока он не скрылся в дверях «Индо-Суэцкого банка» на Кинг-Уильям-стрит. Они могли продолжать игру хоть до самого Судного дня. Один человек заходит в банк — двое выходят обратно. Лестрейду не хватило бы и пятидесяти помощников, чтобы проследить за ними. Они ведут себя так, потому что считают, будто все козыри у них на руках. Опасное заблуждение.
После встречи Холмса с Хауэллом минуло несколько дней. Если дело и продвигалось, то я этого не замечал.
— Получается, что мы топчемся на месте, — резюмировал я.
— На первый взгляд так и есть, — с беззаботным видом ответил Холмс. — Однако мы пока не можем выйти из игры. Я должен еще раз встретиться с Хауэллом и попросить, чтобы его клиент назвал свои условия сделки. Хауэлл сообщит мне ответ завтра вечером. Я передам его слова сэру Артуру Биггу, и пусть он дальше сам выкручивается как хочет.
— Значит, нам не справиться с этими негодяями? — Я не верил своим ушам.
Холмс кивнул на пустой саквояж:
— В настоящий момент, вероятно, нет.
Подобное безразличие было настолько не свойственно Холмсу, что я начал опасаться за его здоровье. Но на всякий случай решил испытать своего друга:
— Тогда моя помощь вам больше не нужна? Меня ждут пациенты, к тому же скоро возвращается миссис Ватсон, и я должен привести дом в порядок.
Он согласно кивнул, затем посмотрел на меня.
— Будьте добры, Ватсон, сделайте мне еще одно одолжение, — попросил он. — Я бы предпочел, чтобы кто-то наблюдал за этой комнатой завтра вечером, когда я буду встречаться с Хауэллом. Если это не навредит вашей практике и отношениям с миссис Ватсон, не составите ли компанию Лестрейду?
— Инспектору? Но где именно?
Холмс показал на окно:
— Я арендовал комнату напротив, на первом этаже в доме Кэмдена. Наша квартира оттуда прекрасно просматривается. Если произойдет что-то непредвиденное и мне понадобится помощь, я погашу свет.
Он определенно чувствовал себя не в своей тарелке, теперь я не сомневался в этом. Чтобы великий Шерлок Холмс побоялся остаться один на один с таким трусливым негодяем, как Хауэлл, и попросил меня и людей из Скотленд-Ярда находиться поблизости — нет, это было решительно не в его характере.
— Лестрейд согласен?
— Да, — тихо ответил Холмс. — Он согласен. Но ему известно лишь то, что я веду частное расследование.
— Хорошо, я составлю ему компанию.
— Спасибо, мой дорогой друг, — все тем же негромким голосом произнес он. — Я никогда не сомневался в том, что могу на вас положиться.
Около семи вечера, когда на улице уже стемнело, мы с Лестрейдом явились в условленное место и устроились у окна, выходившего на Бейкер-стрит напротив нашей квартиры. Комнаты в доме Кэмдена сдавались внаем, и в каждой стояли лишь два стула и небольшой стол.
Холмс задернул кремовые шторы и зажег огонь. Он сидел в своем кресле, в ярком свете лампы сквозь ткань был отчетливо виден его силуэт. Если бы Хауэлл или его компаньоны решились на крайние меры, Холмс оказался бы прекрасной мишенью для стрельбы из дома напротив или даже с улицы. Затем мой друг встал и исчез из виду. За окном начал моросить мелкий дождь, прохожие кутались в шарфы, поднимали воротники пальто и раскрывали зонтики.
— Скажите, вам не кажется странным поведение Холмса в последнее время? — обратился я к Лестрейду.
С сигарой во рту, в тужурке и шейном платке, наш друг из Скотленд-Ярда в полутьме немного напоминал старого моряка.
— Не стану отрицать, доктор Ватсон. Просить у меня помощи из-за встречи с мелким мошенником — это на него совсем не похоже.
— Действительно!
— А эта его навязчивая идея поймать хулигана, портящего краску на фасадах лондонских банков.
— Что вы сказали?
— Да у него не выходит из головы тот парень, что шатается по Лондону и портит стены и трубы городских банков. Такого я за Холмсом раньше не замечал. А вы?
Я заверил, что наши мнения совпадают. И прежде чем успел добавить что-либо еще, по мостовой застучали копыта и возле дома 221-б по Бейкер-стрит остановился кеб. К Холмсу приехал посетитель. Мы не смогли его рассмотреть, поскольку дверь мгновенно отворилась и тут же закрылась снова. Мой друг оставался наверху, лишь обернулся в своем кресле, когда услышал шаги. Экипаж тронулся. Вероятно, в назначенное время он должен был вернуться. Кто-то — вероятно, сам Холмс — чуть приподнял шторы на окнах.
Разглядеть, что происходит в комнате, было очень сложно. Время от времени в оконном проеме мелькали темные силуэты сыщика и его гостя. Приблизительно через час появился кеб и увез посетителя. Как будто провожая его, зазвучала негромкая, но хорошо различимая мелодия — Холмс играл на скрипке Мендельсона.
Мы подождали еще минут двадцать, а затем случилось то, чего я опасался: свет в гостиной погас. Лестрейд схватил свою черную парусиновую сумку.
— Пусть меня и не посвятили в подробности дела, доктор Ватсон, но я обязан помочь.