Забытые генералы 1812 года. Книга вторая. Генерал-шпион, или Жизнь графа Витта
Шрифт:
Однако члены тульчинской управы тайного общества побаивались Витта, имевшего, и не без оснований, репутацию интригана и провокатора, разоблачителя заговоров.
А генерал Юшневский, один из умнейших заговорщиков, прямо заявил: «Можно ли доверять Витту? Кто не знает этого известного шарлатана? Мне известно, что в настоящую минуту Витт не знает, как отдать отчёт в нескольких миллионах рублей, им истраченных, предав нас связанными по рукам и ногам».
Полковник Пестель же считал, что Витта надобно основательно проверить, но никоим образом не отвечать ему сразу отказом,
Витт обещал Пестелю, что в случае смерти Александра Павловича он со своим кавалерийским корпусом пойдёт на Киев и захватит тамошний арсенал. Этот план хладнокровного обычно Пестеля привёл в состояние чуть ли не восторга.
Поразительно всё-таки, что именно Павел Пестель, имевший среди декабристской молодёжи и в целом среди тульчинского офицерства репутацию высочайшего государственного ума, более всех готов был склониться на коварные предложения графа Витта, который давно уже был известен как профессиональный провокатор.
Ещё два слова о полковнике Пестеле
Почему же всё-таки такой умница, каковым являлся Павел Иванович Пестель, какое-то время готов был склониться на предложения графа Витта, который был известен как личный агент императора Александра и глава тайного сыска в южных губерниях России?
Могу дать объяснение локальное и совершенно приватное. Оно не всё объяснит, но, может, кое-что прояснит.
В 1821 году, в самый разгар устройства военных поселений на юге, Пестель сватался к дочери Витта, Изабелле, встречал у графа самый радушный приём, и, видимо, никак не хотел предположить, что тот может сдать его властям. В общем, великий революционер имел свои виды на Витта.
Между тем Пестеля, родной отец его, многоопытный сановник, занимавший множество ответственных постов (был он и московским почт-директором, и директором почтового департамента, и, наконец, сибирским генерал-губернатором, прославившимся своим казнокрадством) предупреждал наследника своего, что «Витт – низкий интриган». Однако Павел Иванович, как видно, не очень полагался на родительское мнение, а зря.
Всё-таки потом полковник Пестель расстался с Изабеллой Витт. Послушался родителя, или уразумел, что граф Иван Осипович со своим корпусом в сорок тысяч сабель на самом деле никогда не перейдёт на сторону заговорщиков.
Мне кажется, вероятнее всего второе. Плюс был тут ещё и имущественный момент, связанный с имениями Витта (об этом после).
И уже, как можно предположить, незадолго до восстания Пестель и Витт находились в состоянии решительной вражды.
Отказавшись вдруг от завиднейшего брака на графине Изабелле Витт, разорвав помолвку, что, конечно, было против всех правил чести, полковник Пестель, говорят, имел самое жестокое объяснение с генералом Виттом. И опять же говорят, что Пестель напрямую обвинил Витта в том, о чём он и так должен был знать с самого начала, обвинил в том, что Иван Осипович является не кем иным, как царским провокатором.
Пестель,
Потом произошло восстание, Пестель был арестован в числе главных зачинщиков-южан, и, возможно, он и так был бы казнён, однако несомненную роль в том, что он был приговорён к повешению, сыграла и та информация о заговоре, которую император Николай Павлович получил от Витта и Бошняка, когда шёл процесс над декабристами. Эта информация, собственно, и была ответным ударом Ивана Осиповича. Так что дуэль-таки в каком-то смысле можно считать состоявшейся; причём, закончилась она смертельным исходом.
Мотивы сначала сближения, а потом и столкновения Пестеля с Виттом коренились во многом в некоторых чисто личных обстоятельствах.
Отказаться от уже условленной помолвки – это значит нанести самое настоящее оскорбление невесте и её семье, тем более что семья эта была богатой и титулованной, как было в интересующем нас сейчас случае.
Так что даже если бы Пестель и не назвал Витта провокатором, Иван Осипович должен был в любом случае отреагировать на неблаговидное в этическом плане поведение полковника. И он отреагировал; странно, неожиданно, но отреагировал.
Можно смело сказать, что Изабелла Витт была отомщена с лихвою. Бросивший её жених был казнён как государственный преступник.
Витт и Поляки
Помимо исключительного внимания к российским заговорщикам, граф Витт не выпускал из внимания поляков, частенько «залетавших» на юг России. Он всячески их соблазнял, клялся в польском патриотизме и набивался в члены тайных обществ. Так, например, осенью 1824 года Витт предложил некоему Грушецкому, полковнику Блендовскому, будущему участнику польского восстания, и князю Леону Сапеге сопровождать в инспекционной поездке по южным военным поселениям. Те, ясное дело, согласились.
В ходе той инспекционной поездки Витт щедро делился со своей польской свитой тайными политическими откровениями. В частности, генерал доверительно рассказывал о существовании и в России и в Польше тайных обществ, о предстоящей в России революции, которая могла бы помочь полякам вернуть Польше независимость.
Витт вызывал поляков на откровенность, и, видимо, вызвал. При этом он особенно напирал на враждебные отношения свои со всесильным графом Аракчеевым, что полякам не могло не импонировать. Можно предположить, что хоть кто-то из гостей Витта да «раскололся», хотя впоследствии, после польского восстания, они решительно заявили, что сразу сочли откровения Витта провокационными.