Забытый - Москва
Шрифт:
– Ну все, поспешите, ребята! И очень вас прошу: сделайте морды повеселей. А то сами своих хуже татар напугаете.
Князья криво улыбались. Бобер вспомнил Синюю Воду:
– Меня однажды спросили перед боем, что в коннице главное. Вот и я вас спрошу. Знаете? Нет?
Семен, один по молодости принявший вопрос всерьез, неуверенно предположил:
– Разведка?
– Нет. В коннице самое главное - не бздеть!
Иван заржал во всю глотку, поднял коня на дыбы и с криком "Верно, князь! Правильно!" пустил его вскачь к своему полку. Веселей
* * *
Полки еще не успели установиться на позициях, как татарские разъезды уже вылетели из леса и, увидев перед собой стену воинов, заметались вправо-влево, высматривая и оценивая неожиданно возникшее препятствие. Выдвинувшиеся за строй арбалетчики начали постреливать. Это добавило в татарских рядах суеты и шума.
Дмитрий остановился за полком Ивана у стайки жидких осинок. Больше, казалось, негде: поляна, ровная как плешь - ни холмика, и отовсюду были видны только лошадиные хвосты, да спины своих бойцов.
– Сенька, сигай на дерево, будешь рассказывать.
Сенька птицей взлетел на дерево, но лучше не стало. В его рассказе преобладали междометия. "Ух, вон туда пошли!.. Ох, крутят!.. Ой-е-ей, сколько их из лесу валит!.." и т. д. Бобру это сразу надоело, он чувствовал себя как слепой на базаре.
– Слазь к чертовой матери! Скачи на левый фланг. Не один! Василько, Антон, Кузька и ты, Васька Меньшой, поедете с ним. Будьте там. В бой не соваться, а через короткие промежутки приносите мне вести, как пойдет. Поняли?! Сенька, ты старший.
Сенька скатился вниз, а Бобер подъехал к самому высокому деревцу, встал на седло и с него полез вверх. Не так шустро, как Сенька, но ловко не забыл еще Алешкиных уроков, и взбирался до тех пор, пока ветки не начали гнуться и трещать.
"Не хватало только с дерева сверзиться! Воевода гребаный..." - Дмитрий примостился поудобней, зацепился руками и ногами, глянул на поле. Вглядываться и разбираться пришлось довольно долго. Наконец Дмитрий понял, что татары, так и не приняв всерьез стоявших перед ними русских, не удосужились даже построиться в боевой порядок, а сразу пошли вперед, устроив перед нижегородским строем вихрь и круговерть с бешеной стрельбой. И по мере подхода новых сил вихрь этот все усиливался и начал превращаться в ураган. Как отбивались нижегородские стрелки, было не очень понятно видно было плохо: пыль столбом, мельтешение. Но полки стояли, и Бобер решил, что пока терпимо.
Из леса сзади выскочил разъезд разведчиков Великого князя. Доложили, что войско через час подойдет.
– Час?! Что так долго-то?
– Как ты и велел. Коней не неволят.
– Скачите! Торопите! Скажите, что дело уже началось и неизвестно как обернется. Живо, мать вашу!
– и разведчиков как ветром сдуло, а Дмитрий прислушался к себе: как там? "Там" было очень неспокойно. Правда, ощущения беды, тоски - не было. И то ладно! Прискакал первый отрок с левого фланга:
– Стреляют, князь. Крутят винтом перед нашим строем и сыпят, сыпят стрелы, аж жутко!
– А наши?
– Наши тоже.
– Арбалетчики впереди стоят или ушли?
– Стоят пока вроде...
– Пока... Вроде... Ты как смотрел?!
– Стоят, князь! Ты же сам велел вперед не соваться.
– Не соваться... В драку не суйтесь, а так - смотрите получше, а то какой же от вас толк. Где князь Василий?
– Вон, чуть левей, за полком стоит с дружиной.
– Ладно, езжай. Как только в сабли сойдутся, я сразу должен знать.
Минут через пять прискакал второй:
– Они как будто и не собираются атаковать, князь. Мечутся и стреляют, и стреляют.
– Что, потери большие?
– Да, раненых уже много. Коней попортили до черта.
– Что ж арбалетчики-то, мать их...
– Дмитрий чувствовал, что не владеет ситуацией, ощущал себя все более беспомощным, а придумать ничего не мог. "Может, попробовать вперед дернуться? Тогда Корноуха не у дел оставлю". Стрелков Корноуха он спрятал в опушке, справа-впереди Семенова полка, не сказав о том никому, даже Семену, и наказав Корноуху сидеть тихо до тех пор, пока татары не пойдут в сабли, не подставят ему голый фланг. Бобер крепко надеялся, что арбалетчики смогут дезорганизовать это крыло противника полностью. Если же пойти вперед... Нет! Придется ждать.
Внизу появился князь Иван. Он крутил головой, выискивая Бобра среди отроков.
– Тут я, князь, - окликнул его Дмитрий сверху, - чего хотел?
– Дыть...
– Иван посмотрел вверх, по-детски приоткрыв рот, - ...делать что-то надо! Они ж не атакуют. Вернее, атакуют, но издали. Крутятся и стрелы сыпят. У меня уже убитых полно. А раненых, а коней! Значит, и у других... Еще часок так постоим, они всех нас перещелкают.
– А арбалетчики стоят?
– Стоят. И стреляют. Только толку что-то не видать.
– Ничего. Раз стоят, толк будет.
– Когда?! Потери большие, князь! Может, пугнуть их атакой? Они ж далеко не отскочат, лес за спиной. А?!
– Нет, всем нельзя.
– Дмитрий быстро соскакивает с дерева, падает в седло.
– Ты вот что: пусти по центру сотни три (арбалетчиков не убирай!), пусть попробуют сцепиться. А если сцепятся, на себя постараются потянуть, отступить. Понял? Только воеводу толкового... Илюшку пошли, чтоб сделал все как надо.
– Один я?
– У Василия пешцы впереди.
– А Семен?
– Тому вперед соваться нельзя. Совсем.
Иван пожал плечами и поехал выполнять, за что был ему Бобер несказанно благодарен. Он не переспрашивал и не кобенился, хотя имел на то все основания. Хотя бы как командир полка. Центрального! А он к тому же ведь и князь. "Молодец, Ваня! Хороший из тебя вояка выйдет". Дмитрий огляделся и опять почувствовал себя слепым и не у дел.
"Б..дь! Хоть опять на дерево лезь! Нет, нельзя так командовать. Для войска место выбрал. А себе?!" Пришлось вновь карабкаться на свою осинку и снова долго привыкать и разбираться, что к чему.