Загадка архива
Шрифт:
— Будем надеяться!
— Значит, до завтра!
— Если хочешь, позвони мне после встречи с ним, — предложил Эмиль.
Опять об украденном браслете
Он погрузился в чтение досье.
Браслет был украден месяцев за шесть до смерти актрисы. Главные подозреваемые: электрик Нягу и костюмерша Елена Фаркаш.
Следствие вёл тот же Пауль Михэйляну.
Это досье было ещё более пухлым, чем дело о смерти актрисы. Михэйляну, казалось, вложил в него много страсти. Допросы на месте преступления, в префектуре,
«— Что вы делали в комнате актрисы?
— Выключатель был старый и грозил коротким замыканием.
— Костюмерша говорит, что он не грозил никаким замыканием.
— А вы спросили её, что значит короткое замыкание?
— Кто приказал вам его заменить?
— Это входило в мои обязанности… Не буду же я каждый раз ждать чьего-то приказания, чтобы сделать то, чего требует от меня моя профессия!
— И вы его заменили?
— Ведь видно, что он новый. Кстати, я тогда же записал его в инвентарный список.
— Костюмерша была там?
— Когда я пришёл, была… потом вышла на несколько минут.
— Где находилась в тот момент Белла Кони?
— На сцене…
— Встретили ли вы кого-нибудь в коридоре?
— Конечно! Многих… Уборщиц, техников, электриков, поклонников…
— Куда вы пошли после того, как починили выключатель?
— Наверх, к пульту осветительной системы.
— Вы бросили пульт во время спектакля, чтобы починить выключатель?
— Я там был не нужен… Там находился мой помощник. Спектакль был старый, а в таких случаях дело идёт само собой, и в моём присутствии нет необходимости.
— Вы выходили из театра?
— Нет. Зачем? Я всё время находился возле пульта управления. Это может показать и мой помощник.
— Можете вы описать уборную актрисы?
— Не понимаю!
— Что вы там видели?
— Ничего особенного… Как всегда… Там брошенное платье, здесь — парик…
— Браслет лежал на столике возле зеркала?
— Я не заметил.
— В первый раз вы сказали, что да.
— Вы захватили меня врасплох своими адвокатскими уловками. Я к этому не привык. И потом, я не сказал, что там был браслет. Я сказал, что видел там драгоценности.
— Хотите, я прочту вам ваше первое показание?
— Можете прочесть… Может быть, я и сказал, что видел там драгоценности, но это не значит, что я видел и украденный браслет. Откуда мне знать, о каком браслете идёт речь?
— Тогда вы сказали: я видел там бриллиантовую драгоценность.
— Возможно. Но это могла быть фальшивая драгоценность, украшение для спектакля. Браслет или, с тем же успехом, кольцо.»
— Ясно, что Нягу не глуп, — решил Эмиль. — И по сути, он сказал правду.
Ведь мы постоянно говорим: золотое кольцо, бриллиантовый браслет, деревянная шкатулка… Уточнения, не вносящие точности! Скорее общие места, чем точные данные! И всё же, Нягу сумел воспользоваться этим обстоятельством в свою пользу. Михэйляну вынужден был прекратить
То, что Михэйляну был хорошим специалистом, показывала одна деталь. На зеркале перед столиком актрисы следователь обнаружил царапину сантиметров в пять длиной. Он подумал, что она была сделана бриллиантом. Наверное, вор решил проверить, настоящие ли это бриллианты и стоит ли рисковать. Но это может сделать лишь человек, который и в самом деле, рискует. Значит, кто-то, причастный к театру. Так, всё больше сжимая круг, Михэйляну остановился на нескольких работниках театра, заходивших в тот час в артистическую уборную.
В конце концов следствие всё же было приостановлено. Нягу не обвинил бы ни один суд. Тщательный обыск у него на дому не дал никаких результатов. Единственным возможным наказанием было — выгнать его из театра.
Вторая заподозренная, костюмерша, была переведена в гардероб. «Всё это прекрасно, думал Эмиль, но зачем майор Николау послал мне досье?»
Ведь Николау ничего не делает напрасно! Не оставил же он свои дела, чтобы просто поразвлечься, читая старое досье и занимаясь делом о браслете, украденном двадцать лет тому назад! Может быть, он думал нащупать связь между этим делом и смертью актрисы? Такое намерение было совершенно явным. Но что он хотел этим сказать? Пожалуй, только одно: «Внимание! Преступником может быть как раз человек, укравший браслет!»
«Да, вполне возможно, — думал Эмиль. — Ведь по сути… по сути… ведь и Серджиу Орнару, который провожал Беллу, сказал, что из её дома вышел “тот электрик”».
Но для чего совершил бы Нягу это преступление?
Из мести — за то, что его обвинили в воровстве? Тебя называют вором, а ты, в отместку, совершаешь убийство! Маловероятно…
У Эмиля было ощущение, что он попал в заколдованный круг. Он чувствовал, что разгадка лежит где-то близко, но он отдаляется от неё каждый раз, уже ухватившись за основное звено. Необходимо было найти слабое место в его рассуждениях. Эмиль подошёл к телефону и набрал номер.
— Майора Николау.
— Слушаю!
— Говорит Эмиль Буня. Я хотел бы спросить вас, для чего вы послали мне материалы о краже браслета?
— Для чего? Как для чего? Разве ты меня об этом не просил?
— Нет! — удивился Эмиль.
— Ну, значит, мне это показалось. Если он тебе не нужен, пошли мне его назад, — послышался насмешливый голос майора.
Значит, от Николау ждать нечего. Эмиль должен догадаться обо всём сам. И, если это ему не удастся, лично спуститься в царство архивов…
«Стало быть, убийца — Нягу! — пошёл Эмиль по следу браслета. — Но — “Кольт 32”?»
Но — алиби Орнару?
Но — грипп Пападата?
Но…
К тому же, Орнару показал, что перед тем как Нягу вышел из дома, не было никакого выстрела. «Разве я не бросился бы туда?» — сказал Орнару.
Нет! Убийца — не Нягу. Но Нягу знает убийцу или, по крайней мере, того человека, который был тогда в доме Беллы Кони.
И опять всё — на той же мёртвой точке!..