Загадка подзабытого убийства
Шрифт:
При звуке его голоса человек вздрогнул. Он какое-то время всматривался в Сиднея Гриффа, потом в его глазах отразилось легкое удивление и быстро исчезло. Взгляд стал настороженным. Он повернулся и неторопливо направился к Гриффу, как будто бы сразу перестав спешить, даже походка его изменилась.
Грифф следил за его приближением слегка удивленно, но, казалось, был настороже.
— Ты по делам здесь, Ресайн? — спросил он.
Покачиваясь на широко расставленных ногах, развернув плечи и не сводя внимательного взгляда с криминолога, Карл Ресайн насмешливо бросил:
— А ты, Грифф? У тебя тоже здесь дела? Грифф кивнул.
— Да, — сказал он, — мне бы хотелось повидать миссис Кэттей.
— Едва ли подходящее время для светского визита, — заметил Ресайн.
Грифф с рассеянным видом пожал плечами.
— В конце концов, Ресайн, — промолвил он, — это уж самой миссис Кэттей решать. Если она нашла время для мистера Ресайна из Детективного агентства Ресайна, то уж, вне всякого сомнения, она в состоянии принять и меня.
— Может быть, — небрежно заметил Ресайн. Наступило молчание.
— Не можешь ли сказать, что именно тебя заинтересовало в этом деле? — спросил Ресайн.
— А что, ты считаешь, могло меня заинтересовать? — поинтересовался Грифф.
Ресайн недовольно нахмурился.
— О! — воскликнул он. — Стоит ли играть словами? Ты, конечно, можешь не говорить мне, если не хочешь, но стоит ли так задирать нос? В конце концов, ты ведь не сверхчеловек, даже если твое имя и Сидней К. Грифф.
Грифф промолчал, но в глазах его промелькнуло легкое удивление.
— Я подумал, — сказал примирительно Ресайн, — что, может быть, тебя заинтересует предложение обменяться информацией по этому делу.
— Конечно, — поддакнул Грифф, — предложение весьма заманчивое. Можешь начинать. Расскажи мне то, что тебе известно, а потом то же самое сделаю я.
— Договорились, — согласился Ресайн. — А теперь скажи мне, на кого ты работаешь?
Грифф саркастически хмыкнул.
— Это ты называешь обменом информацией, так, что ли, Ресайн?
Раздался шум подъезжающей машины, и у входа остановился небольшой автомобиль. Из него выскользнул водитель, открыл переднюю дверцу и нетерпеливо взглянул на разговаривающих мужчин.
— Не находишь ли ты, — вкрадчиво спросил Грифф, — что в этом шофере есть что-то странное? Обернись и незаметно посмотри на него. Он одет в форменную куртку, но обрати внимание на выражение его лица. Похоже, что, застав нас здесь за разговором, он страшно разозлился.
Ресайн не обернулся, но как-то весь внезапно подобрался и заговорил официальным тоном.
— Просто он торопится, — предположил он. — Он получил приказ отвезти меня в одно место. Ну, мне пора. Всего доброго.
Ресайн быстрыми шагами направился к машине. Стоя с неподвижным, как маска, лицом, шофер нетерпеливо поджидал его. Дождавшись, пока детектив сядет в машину, он быстро захлопнул за ним дверцу.
— Миссис Кэттей не сможет принять вас, — сообщил он, придерживая переднюю дверцу машины. Он не ждал ответа от Гриффа, как не ждал и указаний от детектива, куда ехать.
Сказав это, он скользнул на переднее сиденье. Заворчал мотор, и машина плавно скользнула по дорожке к выходу.
Сидней Грифф не сводил с нее глаз, пока она не свернула за угол, затем позвонил в дверь и минуту спустя уже протягивал свою визитную карточку дворецкому с высокомерно-замкнутым лицом, от которого он имел удовольствие услышать, что миссис Кэттей не намерена кого-либо принимать.
— Вы все-таки сообщите ей, — велел Грифф, — что хотя мне очень не хотелось бы тревожить ее в ее нынешнем состоянии, но у меня к ней дело чрезвычайной важности. Скажите ей, что моя профессия — криминолог и что, если она все же найдет в себе силы принять меня сейчас, это может значительно облегчить ей жизнь в будущем.
Дворецкий неохотно взял визитку и проводил его в небольшую приемную, куда и вернулся через несколько минут с сообщением, что миссис Кэттей согласна уделить ему немного времени.
Тишина, царившая в доме, поразила Гриффа, все, казалось, было пропитано атмосферой недавней смерти. В воздухе чувствовался слабый аромат увядающих цветов, как бы тоже напоминая о присутствии покойника в доме. По дому с унылыми, замкнутыми лицами сновали слуги. В этой торжественной и слегка гнетущей атмосфере энергичные шаги Гриффа звучали как поступь пришельца из другого, внешнего мира, так, как если бы в затхлую, спертую атмосферу покойницкой вдруг ворвался поток свежего морского воздуха.
В удобном кресле, в платье, которое драпировалось изящными складками вокруг нее, полулежала миссис Кэттей. Лицо ее было бледным, а усталые глаза были обведены темными кругами. Свисавшие с подлокотников кресла руки казались вылепленными из воска, и в глазах ее, когда она обратила их на навязчивого посетителя, было что-то трогательное и беззащитное. Гриффу показалось, что он заметил в них удивление, печаль, горечь и, может быть, в первую очередь темный, животный страх.
— Прошу вас, садитесь, — пригласила она. Сидней Грифф поблагодарил и опустился на стул.
— Поверьте, миссис Кэттей, — извиняющимся тоном сказал он, — меньше всего мне хотелось бы тревожить вас в такое печальное для вас время. Но я пришел, чтобы сделать вам предложение, и предложение достаточно простое.
— Какое же именно? — спросила она.
— Я бы хотел обратиться к вам с просьбой, — сказал он, — чтобы вы дали свое согласие на вскрытие тела.
Она вздрогнула, но ничего не сказала.
— У меня уже был разговор, — продолжал Грифф, — по поводу неожиданной и трагической смерти вашего мужа с вашим адвокатом, Чарльзом Фишером. Он сообщил мне, что вы поторопились заключить соглашение с редакцией «Блейд», поскольку ваш муж серьезно заболел и вы оба были уверены, что болезнь эта была вызвана тем эмоциональным потрясением, которое пережил ваш муж в связи с публикацией в газете пресловутой статьи.