Загадочная Московия. Россия глазами иностранцев
Шрифт:
Базар в Москве бывает по средам и пятницам круглый год. На него съезжаются из всех деревень и составляют рынок для купли-продажи, причем открываются и все ряды. Базар происходит на этой площади, и здесь бывает невозможная теснота от большого скопления народу. Покупают и продают все потребное человеку беспрепятственно. Если случится в среду или пятницу Господний или другой выдающийся праздник, то лавок не открывают и не бывает торговли до окончания службы».
С Петром Алеппским соглашался Петр Петрей:
«Увлекательно смотреть, как на каждой улице рынка встречаются особенные и разные товары, так что на одной из них совсем не те, какие на других. На одной можно покупать разные пряности, благовония. На другой
92
Так в тексте!
Петрею вторил член шведского посольства Иоганн Филипп Кильбургер. В общем-то, думал Барон, все рассказчики говорят примерно одно и то же, правда, у каждого есть свои собственные, необычные замечания:
«Всякий может согласиться, что в городе Москве столько же лавок, сколько и в некоторых других европейских городах, хотя значительная часть оных так малы и тесны, что купец едва может поворачиваться между товарами. И хотя в Белом городе, то есть в пространстве, окруженном белою стеною, а также в Земляном городе, то есть в части, лежащей между этой стеною и земляным валом, который называется Скородом — есть великое множество мелочных и других лавочек, но Китай-город, или город, обнесенный красной стеною, как средоточие Москвы, посвящен собственно купечеству. Поэтому и не найдешь там отдельных домов, но только лавки, по большей части каменные, из которых некоторая часть принадлежит казне, а большая часть частным людям. При них денно и нощно в разных местах стоит караул и вода от пожаров, которые нигде так часто не бывают, как в Москве.
Более всего замечательно и похвально в Москве то, что для каждого рода товаров, от самых лучших до худых, есть особые ряды и рынки. Торгующие шелком имеют особые ряды. Равно есть особые ряды и для торговцев пряными кореньями или луком; и для шапочников, оловянщиков, медников, скорняков, сапожников, русских аптекарей; и для продавцов, торгующих кнутами, румянами, чесноком и так далее. Даже для продажи лоскутьев и тряпья назначено непременное место на базаре перед Кремлем, почему и избавляешься от труда долго искать товар, который тебе надобен.
Кроме сих рядов есть еще другой Лоскутный ряд, близ Вшивого рынка, где продаются всякие вещи, и между ними прекраснейшие и дорогие. Так что по справедливости можно считать его между лучшими рядами и называть иначе.
Также недалеко от Кремля есть Охотный ряд, в котором продаются всякие живые птицы, глухари и полевые тетерева, рябчики, пиголицы, скопы, соколы, перепелки, соловьи, жаворонки, щеглята и так далее, а также куры, голуби, гуси, утки, живые кошки и прочее.
По средам и пятницам бывает большой базар, и тогда, когда пробираешься сквозь толпу народа, надо не забывать держать руки в карманах, потому что кроме торговцев, в рядах много воров.
А еще расскажу о винных и яблочных погребах. На базаре или большем рынке перед Кремлем есть множество винных погребов, стоящих рядом, которые частью принадлежат казне, а большею частью частным людям. Но в них продают только испанское и французское вино. Войдя в погреб, тотчас подают тебе разные пробы в скляночках, и какие выберешь, о том торгуются. Мера называется «галенками» [93] ,
93
Галенок— название пришло из английского языка; обычно означало полштофа (штоф — это десятая часть двенадцати литрового ведра).
Еще у русских есть яблочные погреба, в которых круглый год продаются всякие яблоки, из которых лучшие называются наливными и часто так прозрачны, что на солнце видны зерна.
А все кабаки, винные, пивные и водочные кружала [94] в пространном русском государстве принадлежат исключительно царю. От этого в кабаках редко находится хорошее пиво, и то продается дорого, хотя ячмень, солод и хмель дешевы. Но кабаков, как в Москве, так и в других городах и селениях не слишком много [95] .
94
Кружало,или кружечный двор — кабак. К середине XVII века по специальному указу полагалось в каждом городе или селе иметь один кружечный двор.
95
Олеарий насчитывал в Московии до тысячи кружечных Дворов.
Почти у всех, а особливо у крестьян, есть жидкий напиток, называемый квасом. Напиток этот, насколько мне известно, не варят, а мешают только ржаной солод с горячей водою; он всегда держится в открытой посуде, и вечером наливают в него столько, сколько выпито днем. Но когда, наконец, он начнет делаться слишком жидким и слабым, то делают его снова и таким образом продолжают беспрестанно. Такой квас продается в Москве на всех улицах.
Можно русских похвалить за то, что не только в кабаках, но и во всяком доме в городе есть ледники для прохлаждения напитков в летнее время. Это делается так: каждый год в марте месяце ледники набиваются льдом, после чего то место, где должно стоять питье, раскапывают надвое и льют воду, которая ночью замерзает, и место делается гладким и ровным. После чего на лед стелют солому, от чего он летом не так скоро тает, а бочки не так сильно портятся от сырости».
Читая про прогулки приезжих иностранных гостей по московским кружечным дворам и яблочным подвалам, Барон вспоминал, что иногда нелегко бывало не увлечься чрезмерно даровым опробованием испанского или русского вина [96] под ледяные прозрачные яблоки, моченые в ароматном рассоле. В общем, многие рассказы иностранцев о Москве, как она виделась им изнутри, звучали одобрительно.
А уж когда речь шла о том, почем следует в Москве покупать подарки на родину, тут похвалам не было конца. Например, чех Бернгард Леопольд Таннервосторгался:
96
Русским виномназывали водку.
«Разных драгоценностей у москвитян много — жемчуга, смарагдов, бирюзы, сапфиров — благодаря частым сношениям с персиянами. По крайне мере, мелкие граненые рубины до того дешевы, что продаются на фунты — 20 московских или немецких флоринов за фунт».
Барон вспомнил, что во время Тернера в Московии уже давно работал завод, на котором делали стекло. Так что каковы были эти рубины — знали только настоящие знатоки камней. Проще было определить, какова русская икра. Она была дешева, многим же иностранцам казалась небывалой редкостью. Павел Алеппскийписал о ней так: