Загляни в свое сердце. Жизнеописание. Письма Валаамского старца
Шрифт:
Есть помыслы, которые не что иное как мечтательные образы от прежних впечатлений, и к ним примешивается фантазия. У молодых очень богатая фантазия. Это естественное, человеческое.
Помыслы, от которых бывает душевный мир и умиление, — верно знай, что они Ангельские. А помыслы, от которых бывает душевное смущение и расстройство, — это бесовские. Иногда точно молния блеснет мысль о прежних пережитых случаях, даже и головой тряхнешь от неприятности. Долго недоумевал, почему они так внезапно налетают, наконец узнал, что они бесовские, и не стал обращать на них внимания. Святой апостол Павел говорит: Наша брань не против крови и плоти, но против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных (Еф. 6; 12). Вот бесы и воюют с нами через помыслы. Против таких мыслей употребляй духовное оружие, слово Божие — молитву. Без молитвы загромоздят они нашу головушку разными
Святые Отцы изобрели молитву Иисусову — вот самое могучее средство или врачевство против мыслей и вообще против всех неприятных случаев. Молитву читай так: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго. Ум заключай в слова молитвы, а внимание держи не в голове, а в верхней части груди. Такой способ самый правильный. Конечно, потребуется большой труд. Если будет навык, опытом узнаешь сердечное веселие, только вниманием на сердце не нажимай. Если будет внимание в груди, тогда и сердце будет сочувствовать.
Старец Валаамского монастыря.
«Инок, проверь себя»
11 ноября 1955 г.
Новый Валаам
Преподобный Арсений Великий сказал: «Монах — пришлец в чужой стране, ни во что не должен вмешиваться, — и тогда он будет спокоен». Чудно и справедливо сказал ты, великий отец, кратко, но очень глубоко. Конечно, слово это вытекло от великого твоего святого опыта.
А современное монашество, к стыду нашему, от невнимательной и рассеянной нашей жизни не стало следить за собой и очищать свою дорожку от терний. Следим, подчеркиваем немощи у других и вмешиваемся в чужие дела, а выходит разная болтовня, клевета и ропот — недовольство на монастырское начальство вместо послушания и повиновения, и даже делаем указания и даем советы.
Но этого мало, мы пошли дальше — вмешиваемся даже в мировые дела и готовы управлять странами. Конечно, причина известна: от чтения газет и слушания радио [30] . Нам, монахам, надо подумать посерьезнее: ведь мы отреклись от мира и всего, что в нем, так зачем же нам расстраивать свою мирную иноческую жизнь газетами, радио и узнаванием новостей.
Каждый инок, проверь себя: что ты почувствуешь в своей душе от чтения газет и от чтения Священного Писания и книг Святых Отцов. Конечно, найдутся готовые сказать: «Надо знать то и другое». А я скажу: двум господам служить никак нельзя. Аминь.
30
Простому монаху нет необходимости читать газеты и слушать радио, но монаху в священном сане, послушание которого предполагает общение с людьми, в т. ч. и внешними, как-то: настоятелю, эконому, любым начальственный лицам в монастыре, духовнику для богомольцев и т. д. — необходимо знать, что происходит. Иначе их советы, которые они дают приходящим к ним мирским людям окажутся в большинстве своем оторванными от жизни и неисполнимыми. Да как правило и обитель, находящаяся посреди мира — зависимая от мира, экономически и административно, хотим мы того или не хотим, может пострадать по причине неведения начальствующими некоторых тенденций, исходящих из враждебных монашеству кругов, которые можно было бы предотвратить.
Духоносные старцы и подвижники древности действительно не нуждались в газетах и слушании новостей, духом предвидя события на далеком расстоянии и за много лет до их совершения. Таковы ли подвижники нынешние? Есть мнение, и небезосновательное, что одна из причин революции в России начала XX в. заключалась как раз в том, что ищущая интеллигенция, интеллектуальный цвет нации, приезжая в монастыри, чая найти ответы на сокровеннейшие вопросы, сталкивалась с поразительным невежеством монахов, даже не подозревавших о переменах, которые произошли в обществе за последние десятилетия. Иноки, хорошо разбиравшиеся в богословских и социальных проблемах досинодального периода, цитировавшие наизусть жития и творения святых, к сожалению ничего не знали о социально-политических, научных, культурных и экономических проблемах современного им общества. Одной из причин неведения был, между прочим, запрет получать и читать газеты. Нет поэтому ничего удивительного в том, что интеллигенция уходила в марксистские кружки, и вина в этом (а значит и в разразившейся потом революции), некоторым образом, лежит на тех пастырях, которые не сумели, по причине невежества и ограниченности своего кругозора, ответить на вопросы ищущих.
Старец Валаамского монастыря.
О гордости и смирении
22 ноября 1955 г.
Новый Валаам
Некий мудрый старец увещевал гордящегося брата, но тот ответил ему: «Прости меня, отче, я не горд». Мудрый старец возразил ему: «Чем же ты яснее можешь доказать, что ты горд, как не тем, что говоришь: “Я не горд?”»
Да, гордость слепа, сама себя не видит. Гордость — изобретение дьявольское. Вот исчадия ее: гнев, клевета, раздражительность, лицемерие, ненависть, прекословие, непокорность. Крепко настаивает она на своем мнении, трудно подчиняется другим, замечаний не терпит, любит делать замечания другим; слова выбрасывает не осмысленно. Она не имеет терпения, чужда любви, дерзка для нанесения оскорблений, стремится к власти. Гордые очень страдают хульными помыслами. Написал кратко на основании святоотеческого учения.
Теперь скажу о смирении. О блаженное смирение, ты — Божественно, ибо приклонило небеса, и воплотилось в человечество, и грехи всего мира пригвоздило ко Кресту. Душа моя трепещет — как я могу сказать что-либо о величии твоем!
Богомудрые Святые Отцы вот что говорят о смирении. От него происходят: кротость, приветливость, удобоумиление, милосердие, тихость, благопокорность. Смиренный не любопытствует о предметах непостижимых, а гордый хочет исследовать глубину судеб Господних. Смиренный не хвалится природными дарованиями и гнушается людскими похвалами: как одетый в шелковую одежду, если на него брызнуть дегтем, отбегает, чтобы не запачкать своей дорогой одежды, так и смиренный убегает от человеческой славы. Свойство смирения — видеть свои грехи, а в других — добрые качества. Свойство гордости — видеть в себе только хорошее, а в других только худое.
Вот еще черта смирения: простота, откровенность и естественность. А что такое смирение и как оно рождается в душе, никто не может объяснить словами, если человек не научится этому из опыта. Из одних слов нельзя ему научиться.
Авва Зосима говорил о смирении. Его слушал ученый софист и спросил: «Как же ты считаешь себя грешным? Разве ты не знаешь, что ты свят? Разве не знаешь, что имеешь добродетели? Ведь ты видишь, как исполняешь заповеди, — и считаешь себя грешным?» Старец же не находил, что сказать, только говорил: «Не знаю, что сказать тебе, но я считаю себя грешным». Софист настаивал, желал узнать, как сие может быть. И снова старец не нашелся, что сказать, отвечал со своей святою простотой: «Не смущай меня; я подлинно считаю себя таким».
Тут находился авва Дорофей, и он объяснил софисту, что как в науках бывает некоторый навык, и человек, обладающий им, не может объяснить, как он это делает, так и в смирении. Авва Зосима обнял авву Дорофея и сказал: «Ты постиг дело, оно так бывает, как ты сказал». Софист остался доволен и согласился с ними.
Старец Валаамского монастыря.
Избавление от злой привычки
28 января 1956 г.
Новый Валаам
Господь сказал: Просите, и дано будет вам; стучите и отворят вам (Мф. 7; 7).
У меня, грешного, есть привычка, уже застарелая. Долго она мучила меня; я боролся и просил Господа, чтобы избавиться от нее. Но Господь не помогал мне. Читаю книги Святых Отцов и знаю способ борьбы со страстями по теории. Святые Отцы говорят, что начало страстей бывает таким: прилог, сочетание, пленение и страсть. Если отсечешь прилог, то за один раз отсечешь все страсти.
Но я, по своей немощи и лености, попал в плен страсти. Боролся, мучился и просил Господа о помощи, чтобы избавиться от нее, — но освобождения из плена не было. Однажды мне было тяжело, сознал свою немощь и бессилие, возопил ко Господу: «Господи! Помоги мне, грешному и немощному, избавиться от сей страсти». И Господь, по Своему милосердию, помог мне, грешному, избавиться от нее через людей; хоть они все делали бессознательно, а я ясно ощутил помощь Божию.
Молился я и раньше, но, вероятно, неискренно и больше было надежды на свои усилия, а не на Божию помощь. Вот Господь и не помогал мне, а вразумил меня, чтобы я не забывал Его слова: Без Меня не можете делать ничего (Ин. 15; 5).
Слава, Господи, святому милосердию Твоему.
Старец Валаамского монастыря.
О святом Евангелии
30 января 1956 г.
Новый Валаам
Святое Евангелие писали четыре евангелиста по внушению Святого Духа. Из них два — Матфей и Иоанн — из числа двенадцати, а другие два — Марк и Лука — из числа семидесяти. Матфей писал первым из евангелистов семь лет спустя после Вознесения Христова, на еврейском языке, для уверовавших евреев. Марк, наученный апостолом Петром, писал Евангелие спустя десять лет после Вознесения Христова. Лука — по прошествии пятнадцати лет, писал так, как слышал.