Заговор генералов
Шрифт:
Да, деньги нужны. Много денег. На восстановление России…
И наконец, третий вопрос. Коновалов желал увидеть крах Генки. Может, не столько даже самого, сколько его поганого дела. Так пусть же дочь его, став женой Стаса, будет свидетельницей морального падения отца и благородства души Коновалова, который не даст размазать Генку, словно дерьмо по стенке сортира, а с легким сердцем отпустит на веки вечные в желанную ему Америку, ко всем чертям, на все четыре стороны…
Неожиданно вспомнилась Зинка, доверчиво прильнувшая к его плечу в машине. Вот уж
От приятных размышлений отвлек резкий сигнал телефона. Володя доложил, что на даче все в порядке, девушка сдана с рук на руки Марине Федоровне, совмещавшей у Коновалова должности кухарки и домработницы, они вроде поладили, а сам он возвращается. Не будет ли каких срочных указаний?
Хороший человек Володя. Преданный. И четкий – два раза повторять не нужно.
– Чем занимается наш подопечный?
– В настоящий момент, Андрей Васильевич, его «семерку» разоружают в спецгараже ГУВД.
– Смотри-ка, упрямый какой…
– Так точно.
– Как считаешь, это хорошо или плохо?
Володя молчал: видать, раздумывал, какой ответ нужен генералу. Наконец прорезался:
– Может, он не знает, с кем дело имеет. Поэтому?
Уклонился от прямого ответа, усмехнулся Коновалов.
– Так я повторяю вопрос: хорошо это для нас или плохо?
– Андрей Васильевич, – в голосе адъютанта-телохранителя послышалась обида, – вы ж не поставили задачи, а требуете решения.
– Верно. Ну, раз не знаешь ответа, не спускай с него глаз. Где Вениамин?
– Все ваши инструкции ему переданы, полагаю, в настоящий момент уже там. О связи договорились. Первая информация будет в восемнадцать. Я доложу отдельно.
– Хорошо… – Коновалов почему-то тянул время. – Ну… а как там… все-таки?
– Вы имеет в виду девушку?
– Не только… я вообще, как там?
– Если хотите моего совета, Андрей Васильевич, я бы предложил вам отложить сегодняшний визит к Кострову, заменив его телефонным разговором, а самому отправиться отдохнуть. На всякий случай я попросил Марину показать новенькой, где что, так сказать, и вечером, если ничего экстраординарного не произойдет, быть свободной. Или отменить?
– Не надо… Раз так решил, пусть будет… Может, ты, дружок, и прав. Ладно, жду. Приезжай, подумаем, что делать дальше.
Совсем забыл про Кострова! А нельзя. Это – деньги прежде всего. И очень большие.
Коновалов в задумчивости покачал в руке трубку сотового телефона, в безопасности которого был абсолютно уверен, и ловко, словно играючи, набрал той же рукой номер Кострова.
– Здравствуй, Марк. Это я. Какие новости? Как с поступлениями?
– К сожалению, Андрей Васильевич, не могу сильно порадовать. Правда, это не телефонный разговор…
– У тебя возникли подозрения? Прислать специалиста?
– Особых-то, в общем, нет, – вздохнул Костров. – Только кто ж в этой-то стране может быть в чем-то абсолютно уверен?
И этот тоже, зло подумал Коновалов. «Эта страна, это государство!» Будто оно не их! Не они в нем живут, да и помирать собираются! Патриоты херовы! Впрочем, справедливости ради следовало сказать, что и самого себя генерал иной раз ловил на том же… Но он-то имел в виду чулановское государство, а не Россию, какой уж по счету кровью умытую. О своей бы России он так никогда не сказал…
– Если потеряем уверенность, Марк Михайлович, – строго заметил генерал, – тогда нечего и огород городить. Без уверенности мы вроде этих… демократов ваших.
– Ну, уж сразу и моих! – засмеялся Костров. – Что-то вы воинственно настроены сегодня, господин генерал! К чему бы это? А вы, между прочим, собирались посетить мой салон. Вот, кстати, будет возможность и дружков заклятых поглядеть! Приезжайте, уверяю вас, не потеряете времени зря. Заодно и о делах поговорим. Без посторонних. Как?
– Так ведь на твоих посиделках, Марк, такая публика в основном, что плюнуть хочется. И откуда они только берутся, эти пидоры недобитые, шлюхи и прочая сволотень!
Костров уже хохотал от речей негодующего Коновалова.
– Нет, – отсмеявшись, сообщил почти доверительно, – нельзя вам так, Андрей Васильевич. Какой же вы после этого губернатор будете? Да вас же, такого прямолинейного и непримиримого, никто не выберет. Не-е, приезжайте обязательно, будем вас обтесывать да воспитывать, интеллигента из вас лепить, хотя бы на время выборов.
Похоже, насмехается! Какую ж это он, интересно, неожиданно силу за спиной ощутил? С чего такой тон?
– Не мельтеши, Марк, – с грубоватой генеральской прямолинейностью перебил собеседника Коновалов. – Навестил я тут одного твоего приятеля, так просто, по пути, как говорится. Спросить хочу: это уж не твоя ли идея – оказать посильную помощь одному знакомому бывшему генералу?
Все знал Коновалов, но вопрос его мог быть очень неприятен Марку. Ничего, пусть слопает и держит себя согласно чину. Невелик босс.
– Так ведь… насколько мне известно, вы сами… – даже растерялся Костров.
– Да вот в том-то и дело, что вы, прежде чем начинать, могли бы поставить старших в известность. А то получилось, как у сопливых мальчишек: вы натворили, а мне – расхлебывай вашу дурь. Вот завтра в прокуратуру поеду, – не стал открывать правды генерал, – буду говорить с замом генерального по следствию. Не знаю, не знаю…
– Я скажу вам честно, Андрей Васильевич, – словно решился Марк, – просьба исходила от Толи со ссылкой на… в общем, известно вам откуда. А то, что сработано топорно, это, извините, издержки производства. Не мои кадры, знаете сами. Прикажете утопить, за этим дело не станет. А оно – для всех нас превыше всего. Ваши слова.