Заговор корсиканок
Шрифт:
– В чем дело?
– Полен…
– Что с ним такое?
– Помер.
– Что?
– Мне пришлось его убить.
– Тебе?
– Это он прикончил Мариуса и Барнабе.
– Не может быть!
– Может… и тут уж – либо он, либо мы.
– Но почему?
Бэроль коротко объяснил, какие причины, по их мнению, толкнули Кастанье на убийство приятелей. Юбер слушал, качая головой, и наконец заявил, что наш мир становится все отвратительнее и что уже никому нельзя доверять. Напоследок он задал вопрос, волновавший его больше всего:
– Куда ты его девал?
– Пока лежит у дороги… Сейчас я схожу за трупом
– Сюда?!
– Когда ты закроешь лавочку, мы все втроем покатаемся на лодке.
– Втроем?
– Мы с тобой и он…
Сказать, что подобная перспектива безумно обрадовала Юбера, значило бы соврать. Хозяин «Веселого матроса» проклинал тот день, когда за крупное вознаграждение согласился обеспечить Фреду с дружками липовое алиби. А теперь на него взваливают еще и труп! А что, если они вдруг столкнутся с жандармами? От одной мысли об этом Юбер так взмок, что рубашка прилипла к спине.
Но вопреки его опасениям, все прошло без каких-либо приключений, и не в меру тщеславный Полен Кастанье с привязанной к ногам старой наковальней, много лет ржавевшей без дела в сарае «Веселого матроса», отправился спать на глубину более ста метров в наказание за преступления, которых не совершал.
Комиссар Сервионе по-прежнему пребывал в самом мрачном расположении духа, но зато в «малой Корсике» царила легкая эйфория. Старухи в конце концов рассказали обо всем мужьям, и те только и мечтали сравняться с ними в доблести. Казалось, кровь в изношенных жилах вдруг помолодела и заструилась быстрее, а усталые сердца забились с новой силой. К этим побежденным судьбой несчастным, кое-как дотягивавшим последние годы в полной нищете, неожиданно вернулись грезы юности. Подобно предкам, легенды о которых рассказывали им в детстве, обитатели «малой Корсики» на свой лад уходили в маки охотиться на жандармов. По вечерам то в одном, то в другом домишке шли долгие совещания – старики обсуждали, как им покончить с оставшимися убийцами. По общему согласию, решили сначала заняться Эспри Акро, этим спокойным чиновником преступного мира. Оставалось разработать план.
В непосредственном окружении Сервионе атмосфера стала совсем невыносимой. Кастелле при первой же возможности старался улизнуть из управления. Однажды он по собственной инициативе отправился к Базилии. Инспектор полагал, что старики, в глубине души понимая всю незаконность своих действий (если, конечно, они и в самом деле виновны), не могут не опасаться комиссара, чье высокое положение в полиции их пугает. Кастелле думал, что сначала надо их успокоить, а потом уговорить Базилию рассказать об ужасной сцене, невольным свидетелем которой она стала. Старуха приняла полицейского довольно любезно. Она знала, что Кастелле связывала с ее сыном Антуаном крепкая дружба, а потому спокойно его выслушала. Инспектор повторил все то же самое, что не уставал твердить Сервионе, но другим тоном и в иных выражениях.
– Я понимаю… – проговорила она, как только полицейский умолк. – И если бы я только видела убийц, сами знаете, тут же бы на них заявила…
Базилия лгала с безмятежной улыбкой, отлично понимая, что инспектор ей не верит. Кастелле вздохнул:
– Мне бы так хотелось отомстить за Антуана…
Старуху охватило такое волнение, что она, не думая о последствиях, невольно отозвалась:
– Это взяли на себя другие!
Инспектор
– Что вы имеете в виду?
– Комиссар рассказывал нам о смерти Бенджена и Пелиссана… Кажется, они – из тех, из убийц…
– А вы об этом не знали?
– Нет.
– И у вас нет ни малейших догадок, кто эти мстители, если, разумеется, таковые и впрямь существуют?
– Нет.
– А вас не удивило, что незадолго до смерти Пелиссана сторож заметил в Замковом саду двух женщин?
– Все имеют право гулять, где им вздумается.
– Так почему же комиссар решил, что одной из этих гуляющих были вы?
– Я хорошо знаю Оноре… Он из наших краев… и так любит выдумывать всякие истории, что в конце концов сам же в них верит. Но в том, что касается меня, я почти жалею, что он ошибся.
– Жалеете?
Старуха посмотрела в глаза Кастелле, и полицейский понял, что она хочет наконец сказать правду – объяснить причины, вынуждающие ее нарушать закон.
– Да… потому что мы перестали уважать своих мертвых… Будь мы еще достойны их, как наши матери были достойны своих, мы бы сами свели счеты с убийцами, не прибегая ни к чьей помощи.
– Но каким образом вы бы могли с ними справиться?
– Когда у тебя нет сил – шевели мозгами… Расставив лопушку, безоружный охотник может поймать самого свирепого зверя…
Кастелле, словно сомневаясь, покачал головой:
– Ну, это проще задумать, чем выполнить…
– Да нет же, достаточно иметь голову на плечах и набраться мужества. Только для начала необходимо выяснить привычки врага. Например, все знали, что Бенджен – пьяница. Что может быть проще, чем, сыграв на его слабости, Угостить несколько… необычным ликером, а потом оттащить тело туда, где его потом найдут? Точно так же и с Пелиссаном. Он славился как неисправимый бабник. Почему бы не пригласить его на свидание, где вместо трепещущей жертвы он встретит смерть?
Теперь полицейский знал, каким способом обоих бандитов отправили в мир иной. А Базилия лукаво добавила:
– Разумеется, это только предположения…
– Да, конечно… А что, если Консегюд и его подручные догадаются, кто убивает их приятелей одного за другим? Вы не думаете, что они могут отреагировать на это довольно бурно?
– Опытный охотник всегда должен (по крайней мере, я так думаю) предвидеть возможную реакцию добычи, которую он преследует. Кажется, это называется профессиональным риском. Вы собираетесь передать наш разговор Сервионе?
– Нет.
– Почему?
– Комиссар не поверит. Он вас всех здесь считает лгуньями. Базилия снова улыбнулась.
– Даже если нам случается порой сказать правду?
– Даже когда вы говорите правду, – серьезно подтвердил полицейский, глядя ей в глаза.
Когда Кастелле ушел, Базилия стала раздумывать, что на нес нашло и с чего это вдруг ей вздумалось делиться своими тайнами с полицией. Зачем было бросать дерзкий и совершенно ненужный вызов? Наверняка во всем виновата гордость, настоятельное желание показать молодым, что старики все еще способны дать им урок. Тем не менее Базилия немного устыдилась своего порыва и, ругая себя за неосторожность, решила ускорить события. Она пошла к Поджьо и попросила Барберину на минутку закрыть магазин. Поскольку туда все равно почти никто не заглядывал, это не причинило коммерции ни малейшего вреда.