Заговорщица
Шрифт:
Крийон понял, что король все решил заранее.
— Сир, — взволнованно произнес старый солдат, — подумайте о той ответственности, которую вы берете на себя перед Господом и людьми. Если Ваше Величество решит изменить свой план, я всегда к вашим услугам.
И старый военачальник поклонился и вышел.
— Крийон теперь знает ваш секрет… — с нажимом произнесла Екатерина.
— Перестаньте, мадам! — оборвал ее король. — Крийон никогда не проговорится! А вы, Бирон, что посоветуете мне вы?
— Ваше Величество, вы совершенно уверены, что Гиз вынашивает преступные замыслы?
— Абсолютно уверен! Даже клятва на Святых Дарах не остановила герцога…
— Если это так, то я разделяю точку зрения господина Крийона: герцога надо судить и воздать ему за предательство по заслугам.
— А кто будет его судить?
— Парижский парламент, наверное…
— А кто его арестует и доставит на этот суд?
— Я, сир! Отдайте приказ, и я сегодня же арестую герцога де Гиза! Мне нужен только приказ об аресте, а уж в Париж я арестованного доставлю!
— И в Париже сразу же начнется восстание. Горожане подожгут дворец правосудия, разнесут Лувр и из его обломков настроят баррикад, разграбят королевскую казну и убьют нас всех, начиная с короля и кончая последним солдатом…
Бирон опустил голову, но храбро продолжал:
— Я думаю, опасения Вашего Величества в какой-то мере оправданны. Но я по-прежнему считаю, что королю надо действовать открыто. Все королевство и весь христианский мир должны убедиться, что если герцог де Гиз приговорен к смерти, значит, он этот приговор заслужил.
— Спасибо, Бирон, спасибо, — любезно сказал король. — Я понимаю ваши сомнения. Они одолевали и меня самого. Но сейчас не до сомнений… будьте любезны, покиньте нас. Я должен принять решение и не хочу, чтобы вы разделяли со мной ответственность за него.
Старый маршал вышел, а Екатерина Медичи вздохнула:
— Как жаль, сир, что такие храбрые солдаты, верные и преданные, не могут дать вам подходящий совет…
После Бирона говорил д'Омон. Его мнение совпадало с точкой зрения маршала, и король также попросил д'Омона удалиться. Потом настала очередь уйти Матиньону.
Надо сказать, что Генрих полностью доверял этим четверым. И они вполне стоили его доверия. Секрет короля был навеки похоронен в сердцах Бирона, Крийона, Матиньона и д'Омона. В битвах они сражались прекрасно, однако же подстраивать ловушки не умели.
После ухода Матиньона оставшиеся быстро пришли к согласию. Король обратился к графу де Луаню, и тот спокойно заявил:
— Сир, я не буду оспаривать те советы, что дали вам ваши верные и преданные слуги. Я уверен, что они сделают все, чтобы спасти короля. Думаю, каждый должен делать свое дело. Крийон, Бирон, д'Омон и Матиньон блестяще организуют охрану вашей персоны. А мы, мы будем действовать… И у нас есть только один путь… есть только один судья, который может судить герцога де Гиза… Вот он!
И Луань вытащил кинжал.
— Смерть! Смерть предателю, сир! — воскликнул Шалабр.
— Черт побери! О чем тут вообще можно спорить! — вдруг взорвался Монсери. — Вепрь пошел в атаку — его надо убить!
— Заверяю вас, сир, — добавил Сен-Малин, — мы его не только приговорим — мы его и казним!
Екатерина Медичи с улыбкой слушала эти страстные речи. Потом она жестом остановила собравшихся и произнесла:
— Успокойтесь, друзья, вы храбры и преданны, король не забудет, что вы спасли ему жизнь… он никогда этого не забудет!..
— Но Его Величеству вовсе не обязательно помнить! — воскликнул Дезеффрена, один из Сорока Пяти.
— Конечно! Ведь мы отомстим не только за короля, но и за себя!
— Мы все ненавидим этого проклятого Гиза!
— Он нанес мне удар кинжалом, — сказал Луань, — и все из-за того, что ему почудилось, будто я обнимал его жену! А кто ее не обнимал? Что же, из-за этого надо перерезать всю французскую знать?
— Он запрятал нас в Бастилию, и мы чудом выбрались оттуда! — воскликнул Сен-Малин.
Королева прекрасно знала, как ненавидят собравшиеся герцога де Гиза. Но ей хотелось еще больше накалить страсти.
— Итак, все решено? Герцог должен умереть? — настаивала королева.
— Смерть ему! Смерть!
Король повернулся к огню и грел ледяные руки. Казалось, он потерял интерес к происходящему.
— Остается только выяснить, как и когда мы покараем предателя, — сказала Екатерина Медичи.
— Немедленно! — воскликнул Луань.
— У него во дворце! — добавил Монсери.
— Лучше всего — ударом кинжала! — заключил Сен-Малин.
— Ах, дорогие друзья, — улыбнулась Екатерина. — Надо подумать и о том, что делать на следующее утро, когда смерть Гиза всколыхнет все королевство. У нас есть еще два-три дня. Не стоит торопиться. Нам предстоит обсудить три важных момента: где, как и когда.
Установилась полная тишина. Все подошли поближе к камину, и Екатерина Медичи едва слышно стала говорить. Король сидел у огня и даже не повернулся к матери. А королева спокойно убеждала собравшихся:
— Где? Не у него, не на улице… здесь, в покоях короля… Когда? Выясним завтра… Как? Сейчас я изложу мой план…
Глава XXXI
НАКАНУНЕ РОЖДЕСТВА
(продолжение)
Итак, в этот день в замке были приняты важные решения. Но мы, читатель, на время покинем замок Блуа и направимся в убогую на вид гостиницу, находившуюся рядом с королевской резиденцией. Из-за своего местоположения небогатое заведение именовалось «Замковая гостиница».
В комнате на втором этаже ходил из угла в угол шевалье де Пардальян. На столе горела свеча, которая давала больше дыма, чем света. Однако же рядом с ней красовался неплохой обед: судя по количеству блюд, Пардальян поджидал сотрапезников. Тех яств, что он заказал, вполне хватило бы на трех-четырех человек, но шевалье ждал лишь одного.