Заговорщица
Шрифт:
— Она думает, вы в Италии.
— Да. И вы говорили, дорогой Ровенни, что, может, представится случай… пока она считает, что я далеко… как вы сказали в прошлый раз? У меня память — совсем никуда, забывать стал…
Сикст V снова раскашлялся и замотал головой:
— Пора… пора уж мне…
— В прошлый раз, — напомнил ему Ровенни, — я сказал, что скоро представится удобный случай… когда заговорщики соберутся вместе…
Сикст V, сидя в кресле, бессильно покачал головой, словно умирающий, которому уже чужды все дела земные.
— Ваше Святейшество слышит меня? — встревоженно спросил кардинал.
— Да… говорите, дорогой Ровенни, говорите… значит, заговорщики соберутся… все без исключения?
— По крайней мере те, кто последовал за ней во Францию, чтобы подготовить известные вам события…
— Падение Валуа…
— Да, Ваше Святейшество, а также дальнейшее изменение судеб королевства…
— Понимаю… на престоле окажется Гиз.
— Да, Ваше Святейшество. Вижу разум ваш, как обычно, ясен…
Слабая улыбка скользнула по бледным губам Сикста V.
— Продолжайте, дорогой друг! — прошептал папа.
— Итак, основные участники заговора, кардиналы и епископы, соберутся на торжественную церемонию. Она умеет все обставить так, чтобы потрясти воображение окружающих.
— Да… я пренебрегал подобным, и, оказывается, напрасно… Люди жаждут зрелищ, театральности, великолепных или устрашающих спектаклей… не забывайте об этом, Ровенни, когда станете папой!
— Ах, — пролепетал кардинал, — что я слышу, Ваше Святейшество?!
— Господи, я, кажется, проговорился… но больше ни слова… будем считать, вы ничего не слышали… продолжайте, мой добрый друг, продолжайте…
— Так вот, Ваше Святейшество, самое простое — воспользоваться собранием заговорщиков…
— А Гиз? — спросил папа, и глаза его блеснули.
Ровенни удовлетворенно улыбнулся:
— Герцог де Гиз явится на церемонию со своими приближенными… Его должны предупредить накануне — не раньше и не позже… И знаете, кому поручено оповестить герцога? Мне, святой отец!
— И что же? — спросил папа, делая вид, что не понял.
— Я просто-напросто ничего не стану сообщать Гизу.
Сикст V воздел к потолку руки и воскликнул:
— Господи, благодарю Тебя за то, что вернул достойного кардинала Ровенни в лоно церкви… Пусть тиара увенчает его благородную главу… главу предателя, иуды и лжеца!
Последние четыре слова Сикст произнес про себя, так что Ровенни остался в полной уверенности: папа благоволит к нему, а папская тиара вот-вот будет возложена на его голову.
— Весь вопрос в том, — продолжал кардинал, — сможет ли Ваше Святейшество…
— Не беспокойтесь, друг мой! Господь сотворит чудо и придаст мне силы. Впрочем, есть надежные люди… они помогут…
— Добавлю, Ваше Святейшество, что я употребил все мое влияние на то, чтобы поколебать заговорщиков… многие размышляют, сомневаются… они на перепутье…
— Прекрасно, прекрасно… Так где состоится собрание? В Париже?
— К счастью, нет, место выбрали уединенное, но неподалеку от столицы… один маленький монастырь на Монмартрском холме.
— Очень хорошо… я заранее пошлю туда моего человека.
— А как мы его узнаем?
— По кольцу. Я дам ему такое же кольцо, как дал вам. Теперь, дорогой Ровенни, мне осталось лишь узнать день… сообщите же дату…
— Именно за этим я и пришел.
— Когда же?
— Завтра! Если завтра в десять утра Ваше Святейшество посетит монастырь на Монмартре, вы застанете там всех мятежных кардиналов и епископов.
Лицо Сикста V как-то странно передернулось, и Ровенни не без страха спросил:
— Я и те, кто готов вернуться на путь истинный, должны дождаться вас, Святой Отец?
— Да! — твердо ответил папа. — Я явлюсь обязательно, даже если мне станет совсем худо — Господь придаст силы!
— Значит, сначала приедет ваш посланник и предъявит кольцо, а потом и вы сами, Святой Отец?
— Вы выполните любой приказ моего человека. Считайте, что распоряжения исходят от меня лично.
Кардинал Ровенни пал на колени, папа благословил его, и приближенный Фаусты покинул мельницу. У подножья холма Сен-Рок Ровенни сел на лошадь и направился в сторону Нового моста. Но перед тем как уехать, он обернулся, взглянул на мельницу и прошептал:
— Папа! Через два месяца я стану папой! Он думает, что протянет еще шесть месяцев… Но для этого нужно чудо, а времена чудес давно прошли!
Кардинал Ровенни поскакал в город. У городских ворот он что-то сказал стражникам, те поспешно опустили подъемный мост, и вскоре кардинал уже затерялся на парижских улицах.
…Едва гость вышел из комнаты, как согбенный старец выпрямился, стремительно поднялся с кресла и усмехнулся:
— Как же легко обманывать людей! Стоит пообещать — и они самого Господа предадут… Иуда! Обманщик! Какой из тебя папа! Потерпи — я еще жив! Шесть месяцев? Шесть лет подожди! Терпение, мой милый Ровенни, терпение, клянусь Мадонной! И вы потерпите, предатели! Погодите, приедете в Рим, я вас всех похороню — как положено, со всеми почестями! Мерзавцы. Эй, Каэтан!
Папа ударил молоточком в серебряный гонг, и в комнате появился Каэтан, доверенное лицо папы Сикста V. Читатели встречались с ним в начале нашего повествования во дворце Екатерины Медичи.
— Сколько у нас людей? — спросил папа.
— Двадцать, но можно вооружить лакеев — будет тридцать пять.
— Хватит и двадцати. Пусть приготовятся — завтра поедут сопровождать меня. А тебе, Каэтан, я поручу одно дело, дело рискованное…
— Моя жизнь принадлежит Господу и вам.
— Хорошо. Ты выедешь пораньше туда, куда я прикажу. Среди присутствующих найдешь одну женщину… именем Всевышнего и именем папы римского ты арестуешь эту женщину.