Заговорщик
Шрифт:
Итак, я вышел в сад. Помимо желания побыть немного одному, мной двигала еще одна страсть - неожиданно для себя здесь, на Хеинве, я увлекся коллекционированием. В свое оправдание могу сказать лишь то, что предметом моего увлечения стало доселе не виданное мной искусство - садовые фонтаны. Эти сооружения встречались на планете на каждом шагу. Да что и говорить, в жаркий солнечный день приятно посидеть возле сияющих на солнце пенных струй и вдохнуть их приятную прохладу.
Искусство это было, по всей видимости, очень древним, поэтому зодчие Хеинвы достигли в нем такого совершенства. Водные струи, подчиненные человеческому гению, создавали объемные, легко узнаваемые фигуры, их компоновали
Коллекционирование фонтанов давно уже было едва ли не самым модным хобби, и практически в каждом доме можно было увидеть спроецированную через головизор копию. Популярность того или иного фонтана могла прославить его владельца, поэтому каждый хозяин такого сооружения старался заботиться о желающих запечатлеть предмет его гордости. Для удобства гостей устанавливали шезлонги, тенты, скамьи и специальные тумбы для камер. Ведь далеко не всегда можно принести с собой штатив, а для экспонирования требуется довольно значительное время. Некоторые коллекционеры даже оставляют свои камеры на сутки, чтобы потом выбрать наилучшее освещение. Выбранная мной тумба оказалась уже занятой, и я огляделся в поисках собрата по увлечению.
Она полулежала на шезлонге и, держа в руке раскрытую книгу, смотрела на исполненный совершенства, сверкающий водяной шар фонтана, увенчанный, словно короной, кольцом кипящих струй. С первого взгляда она показалась мне подростком - настолько мала она была по сравнению с соотечественницами. Потом я подумал, что она приезжая, не жительница Хеинвы. В отличие от большинства она была темной шатенкой, если не брюнеткой, с узким лицом, острым подбородком и карими глазами. Полные губки ее, красивые, как на рекламном проспекте, были чуть приоткрыты, и почему-то именно они в первый момент произвели на меня самое большое впечатление. Она была одета в длинное золотистое вечернее платье, перехваченное у талии пояском, а туфельки, выглядывающие из-под подола, показались мне удивительно маленькими и изящными. В глазах ее было такое выражение, словно она только что спала и, проснувшись, еще не поняла, где находится, все еще пребывая в мире своих видений. Но, несмотря на расслабленную позу, во всей ее тонкой фигуре чувствовалась такая внутренняя сила, что в своем золотистом платье она напоминала сувенирный кинжал - такой красивый, но все же остающийся оружием. Впоследствии мое первое впечатление оказалось самым верным.
Приблизившись, я привлек ее внимание легким покашливанием. Она медленно перевела свой задумчивый взгляд с фонтана на возмутителя спокойствия и некоторое время смотрела куда-то сквозь меня. В груди моей непонятно почему прокатилась холодная волна, а голове стало жарко. Но ослабить галстук я не решился, хотя казалось, вот-вот задохнусь.
– Не припоминаю, - наконец промолвила она.
– Где мы могли с вами встречаться? Вы не были на балу у мэра города пару дней назад?
– Был, - ответил я, хотя это было неправдой.
– Возможно, нас там даже знакомили.
– Она с непередаваемой грацией приложила
– Но не могу припомнить, извините…
– Меня зовут Иваном.
– Ах да, конечно! Ваше имя настолько необычно, что я просто обязана была его запомнить. Еще раз извините!
– Я принимаю ваши извинения, - входя в роль светского льва, ответил я.
– Но и вы примите мои…
– Я напомню, - она сразу поняла, в чем дело, - меня зовут Нолли.
– Очень приятно.
– Мне подумалось, что при этом принято целовать даме руку, но Моя новая знакомая не сделала никакого движения, а я, смущенный ее пристальным взглядом, не решился проявить инициативу.
Однако она не дала повиснуть неловкой паузе, неизбежной в таких случаях.
– О! Вы тоже коллекционер!
– воскликнула Нолли, увидев камеру в моей руке.
– И как велика ваша коллекция?
– Я совсем недавно начал этим заниматься, поэтому думаю, что не смогу рассказать вам ничего нового.
– Ну что вы! Двум одинаково «больным» людям всегда есть о чем поговорить. У вас есть фонтан из сада возле президентского дворца?
– Есть, мы недавно были там на приеме, и я сумел выкроить время на съемку. Но при первой возможности постараюсь все же переснять в другом освещении.
– А внутренний фонтан в здании парламента?
– Честно говоря, я от него не в восторге, но для пополнения коллекции он вполне пригоден.
– Чем же он вам не нравится?
– Он не имеет четких очертаний, слишком абстрактно.
– А как вы находите большой фонтан в Аандеке?
– Где?
– не понял я.
– О! Это самый большой каскад, какой только существует, - пояснила Нолли.
– По крайней мере из функционирующих. Это километров двести на северо-запад отсюда.
– Нет, так далеко забираться мне пока не приходилось…
– Вы много потеряли, а впрочем… У меня очень большая коллекция, и я живу здесь недалеко…
– Не знаю, право, могу ли я принять ваше предложение, - смутился я под слишком уж откровенным взглядом ее глаз.
– Оставьте ваши предрассудки!
– сказала она, грациозно поднимаясь с шезлонга.
– Быть может, на своей планете вы, поступая таким образом, были бы и правы, но не здесь.
– Вы знаете, - вырвалось у меня, - по-моему, на этой планете сильный пол выглядит несколько иначе…
– Вот именно, - жестко сказала она, переходя на почти оскорбительный тон, - здесь все по-другому.
Ее можно было понять приблизительно так «Здесь сейчас распоряжаюсь я, а твое дело - подчиняться!» Не знаю, как на подобное обращение реагировал бы абориген, но от меня она добилась только бурного протеста, которому, впрочем, я не позволил вылиться наружу. Однако тон мой стал довольно сух и холоден.
– Извините, Нолли, но я все же останусь здесь. Прием, конечно, неофициальный, но будет просто невежливо уйти столь внезапно и не попрощавшись. Благодарю вас за ваше любезное предложение. Я обязательно воспользуюсь им, но только в другой раз. До свидания!
Я повернулся и направился к дому.
– Подождите!
– Я не без удивления заметил в этом возгласе нотки покорности, чего в принципе невозможно было ожидать от местной уроженки.
– Извините, - она пересекла разделяющее нас расстояние, - быть может, я действительно была несколько несдержанна. Но и вы по нашим меркам довольно необычны.
– Разве?
– удивился я, уже не зная, то ли уйти, то ли остаться.
Дело в том, что до того момента мне ни разу не приходилось сходиться с туземками в приватной беседе. Встречи на приемах можно не брать в расчет - там можно разговаривать с несколькими десятками людей подряд и ни одного из них не запомнить.