Загробные миры
Шрифт:
Когда мы миновали группу десятиклассниц, они уставились на меня, и я услышала, как шепчут мое имя. Джейми быстро заткнула им рты враждебным взглядом.
– Дурехи, – пробормотала она.
Я задумалась о новой попытке убедить Джейми в небойфрендовском статусе агента Рейеса. Увы, это было бессмысленно. Как ни крути, она увидела его собственными глазами, что в любом случае круче невидимого психопомпа. Зато она перестанет думать, будто я спятила и витаю в облаках.
– Спасибо, Джейми.
– За что?
– За доверие.
Она крепче сжала мой локоть.
– Повторяю:
Я кивнула, не имея ничего против того, чтобы Джейми отвела меня на наш первый урок по актерскому мастерству.
Странно. Наш разговор изобиловал полуправдами и недопониманием, но, поговорив с Джейми, я разобралась во всем, что случилось. Я никогда не понимала, почему Яма сначала так колебался, говоря, что мне лучше обо всем забыть. Вероятно, новоявленные призраки все время привязывались к нему, как утята, которые запечатлеваются на своей матери. [67] И он беспокоился, что те маленькие девочки запечатлеются на мне…
67
Запечатление, или импринтинг (от англ. «imprint» – «оставлять след»), – специфическая форма обучения, а также вспышка внимания, которая остается в памяти и влияет на дальнейшее поведение субъекта. Наиболее изученная форма импринтинга – «реакция следования» птенцов или детенышей млекопитающих за своими родителями и друг за другом.
Но я уверена, между нами все иначе.
С первого мгновения нашей встречи Яма был таким красивым, таким необходимым. Не потому, что я перенесла душевную травму, а вопреки ужасу, который творился вокруг. С нашего первого поцелуя в аэропорту он стал частью меня. Я до сих пор ощущала его губы на своих, и он услышал мой зов.
Наша связь была реальна, и разговор с Джейми сделал ее настоящей. И не важно, сколько раз мне пришлось солгать.
Глава 21
Всего через десять дней после первого настоящего поцелуя Дарси Патель получила долгожданное письмо от своего редактора. Ей показалось уместным обмениваться не только поцелуями, но и новостями.
– Оно здесь! – прокричала она в телефон.
– Не вешай трубку, – раздался сонный голос Имоджен, а потом звук того, как она чистила зубы и сплевывала. – Ты о письме от редактора? Давно пора.
– Сама знаю, книга выходит через четыреста двадцать восемь дней!
– С чего ты взяла?
– Ниша прислала мне утром эсэмэс.
Имоджен рассмеялась.
– Удобно. Что говорится в редакторском письме Нэн?
– Я его еще не читала. Ты нужна мне сейчас! – Произнеся эти слова, Дарси почувствовала себя жалкой и слегка рассердилась, что пришлось просить. – Зайдешь ко мне?
– Вероятно, я смогу наскрести для тебя время, – процедила Имоджен, но затем добавила: – Перешли мне письмо. Увидимся через пять минут.
Спустя четверть часа они сидели на крыше дома Дарси с мобильниками и кексами в руках. Дарси до сих пор была в пижамных штанах и футболке, а вот Имоджен пришла в классической
– Пока все хорошо, – Дарси просматривала вступительный абзац письма. – Она в восторге от первой главы.
– Нэн всегда начинает с похвалы, – мазнув пальцем, Имоджен сдвинула содержимое экрана.
– Эй! Тут моя похвала. Не перелистывай!
– Прибереги комплименты до тех пор, пока они тебе не понадобятся. Десерт подается последним.
Дарси закатила глаза.
– И это говорит человек, который ест кексы на завтрак. Почему же мы читаем письмо на крыше?
– Чтобы не лишиться перспективы, – сказала Имоджен, махнув рукой в сторону линии горизонта.
Дарси даже не стала спрашивать, что это значит. Для ее глаз существовал лишь имейл. В следующем абзаце говорилось о второй и третьей главах, когда после нападения в аэропорту Лиззи оказалась в подземном мире Ямараджи.
Там явно ощущался недостаток похвал.
– Ой, ей не нравится!
– Нет, неправда.
– Она говорит, будто все это вступление!
– В этом есть зерно истины. – Имоджен скомкала пустую обертку от кекса и положила ее рядом со стаканчиком кофе. – Но мне так нравится предыстория Ямараджи! Мстительные ослы, это что-то!
– Спасибо, – поблагодарила ее Дарси. Осел был одной из немногих историй в книге, которую она придумала сама. Его ничто не связывало с Ямараджей из «Вед» или убитой подругой матери. Казалось, он появился откуда ни возьмись, как история из другой эпохи.
Но Нэн была права. В огромном вступительном блоке – на целые две главы – Ямараджа и Ями находились в своем дворце и объясняли Лиззи правила загробного мира. А это как раз и запрещалось во всех руководствах по написанию книг. Почему же Дарси не заметила оплошности раньше?
Она ощутила дрожь в ладонях и спазм в желудке, как будто надо решать – бежать или сражаться. Внезапно те две главы стали ей ненавистны.
– Допустим, они объяснят порядки позже, – хрипло проговорила она. – Тогда Лиззи придется самостоятельно познавать обратную сторону. А это даже придаст Ямарадже загадочности.
Имоджен кивнула.
– Отличная идея. В конце концов, он же бог смерти.
– Кстати, насчет Ямараджи…
Дарси продолжила не сразу, задумавшись, когда именно она решила позаимствовать столь религиозный образ. Возможно, предания из «Вед» постоянно вертелись у нее в голове и все получилось вообще неосознанно.
Но в какой-то миг Яма перемешался с другими историями, слился с болливудскими моделями, возлюбленными из манги, сексапильными героями паранормальных любовных романов и даже с красавцами-принцами из диснеевских фильмов.
– Надо же! – воскликнула она.
– Что? – спросила Имоджен.
– Ямараджа отводит Лиззи в свой дворец. Я сглупила! Парни, которые являются хозяевами шикарных замков, – это типичный диснеевский прием!
– Он раджа загробного мира, – сказала Имоджен. – Где еще ему жить, в бунгало?