Захват Челси 426

Ллевеллин Дэвид

— Что ж, — вздохнул он, — я думаю, тебе лучше ввести его. — Он повернулся к Зику: — Нам придется закончить это позже.

Зик пожал плечами, как если бы ему не было дела ни до чего в мире, и вразвалку вышел из офиса.

За те секунды, когда Зик уходил, Райли Смоллс вошел в комнату. По сравнению с его обычным настроением, он, казалось, так же был рад видеть мэра, как мэр — его.

— Вы звали меня? — спросил Смоллс, садясь напротив письменного стола мэра, не дожидаясь, когда ему предложат сесть.

—

Да, совершенно верно, эм, да, — сказал мистер Седжфилд, возвращаясь на свое место и даря телеведущему неискреннюю улыбку.

— По поводу чего? — спросил Смоллс.

— Ну, — сказал мэр немного неловко. — По поводу этих ваших программ… Цветочного Шоу…

— Что с ними?

— Да… верно… ну… есть определенное единое мнение… в совете Колонии, я имею в виду… что ваши программы немного… эм… негативны… по отношению к приезжим.

— Абсолютно точно, — сказал Смоллс, скрещивая руки с ханжеским кивком.

— Да, — сказал Седжфилд, уголки его улыбки стали растягиваться. — И, эм, разумеется, вы озвучили свое мнение, но… эм… некоторые люди не могут не чувствовать, что, возможно, создался бы лучший… эм… образ колонии… в целом, понимаете, если бы мы были немного более… эм, какое же слово я ищу… позитивны по отношению к нашим гостям? Пока они здесь? Я хочу сказать… Ваше шоу транслируется на всех общественных экранах, и… эм… гости могут увидеть экраны и… эм… услышать, что вы о них говорите. Так что некоторые людиговорили, что, эм…

— Некоторые люди? — спросил Смоллс, наклоняясь немного ближе к мэру. — Вы имеете в виду, вы?

— Ну, — сказал мэр, нервно смеясь, — я не говорил, я хочу сказать, то есть я, эм…

— Совершенная ерунда. Все это совершенная ерунда. Я не просил никаких приезжих. И я разговаривал с довольно многими людьми в совете Колонии, и они тоже их не просили. Есть вопросы, на которые нужно ответить, мистер Седжфилд.

Мэр неуклюже сдвинулся на своем стуле, его сиденье неосторожно заскрипело от кожаной обивки.

— Например?

— Как удержать их от того, чтобы остаться? — спросил Смоллс. — Как только закончится Цветочное Шоу, я имею в виду. Как удержать всех этих приезжих с их причудливой одеждой и странными волосами от того, чтобы остаться здесь, на «Челси 426»? Сейчас их больше пятидесяти кораблей, мистер Седжфилд. Их почти столько же, как и нас. Достаточно, чтобы остались несколько кораблей приезжих, и через пять лет вы бы не узнали место. Они бы провели кандидата на выборах в совет, и следующее, что вы бы узнали, то, что мы внесли бы изменения в Кодекс Колонии.

— Ну, я не думаю, что сейчас нам нужно беспокоиться об этом, — выплюнул мистер Седжфилд. — Я хочу сказать, действительно…

— О, правда? — сказал Смоллс. — Может, вы

и не думаете, что нам нужно беспокоиться, но многие люди беспокоятся, мистер Седжфилд. Многие люди. Люди, которые голосуют.

Между двумя мужчинами повисла долгая пауза. Они рассматривали друг друга через стол, и мэр сложил руки холмиком, шпиль указательных пальцев уперся в его губы. Он глубоко вдохнул и резко выдохнул долгим медленным вздохом.

— Понятно, — сказал он, и затем более уверенно, словно это была заученная речь: — Что ж, разумеется, хотя мы признаем… резонанс, который вызвали приезжие на «Челси 426», мы убедимся, что есть жесткие регламенты для предотвращения какого-либо изменения нашего стиля жизни сразу после того, как Цветочное Шоу закончится. Здесь важна гармония, вы согласитесь, я думаю?

Смоллс кивнул, хотя он по-прежнему не улыбался.

— Согласен, — сказал он. — Мы хотим, чтобы они покинули эту колонию в ту же минуту, как закончится Цветочное Шоу. Все они.

— Все?

— Все.

— Хорошо. Да. Конечно. Хотя, на самом деле, это может быть немного…

— Я сказал все они, мистер Седжфилд, — сказал Смоллс, резко вставая и поправляя свой пиджак. — А иначе будут проблемы. Приезжие, собирающиеся с силами ко всему возможному. Бунтующие на улицах. И приходит время выборов…

— Да?

— Ну… скажем так, люди «Челси 426» могут хотеть такого человека в качестве мэра, который бы в первую очередь их об этом предупредил.

— Вы же не хотите сказать…

— Мистер Седжфилд, я не честолюбивый человек, но если того потребует гражданский долг… Что ж, кто скажет, что принесет завтрашний день. Надеюсь, я понятно объясняюсь.

Мэр робко кивнул.

— Абсолютно, — ответил он.

Глава четвертая

Над входом в Кислородные Сады была огромная табличка:

ЧЕЛСИ 426 ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС НА ЦВЕТОЧНОМ ШОУ ЧЕЛСИ!

Доктор прочитал табличку. Было что-то настолько формальное в том, как это было написано, вплоть до выбора шрифта, что это не казалось особенно гостеприимным.

Снимая свои очки, Доктор подошел к выходу, где неподвижно стоял полный, почти прямоугольный охранник, держа руки по швам. Даже несмотря на то, что Доктор был от него всего в нескольких шагах, охраннику не удалось заметить его присутствия, слепо уставившись вперед, как восковая фигура.

Доктор ждал ответа, но его так и не последовало.

— Здравствуйте! — наконец сказал он.

Охранник повернул к нему голову и свысока посмотрел на Доктора, пыхтя ноздрями так, как если бы одного только его присутствия было достаточно, чтобы испортить его вечер.