Закат. Re_Animation
Шрифт:
– Но и не влип бы… – улыбнулась Алёна.
Виктор наклонился и закрыл ей рот поцелуем.
– Мы же только что сказали. Давай без этого.
Она поднесла ему бутылку, потом сама сделала большой глоток.
Виктор с трудом открыл глаза, голова не болела, но все мысли были туманными и мутными. Журчание воды из шланга и природное естество заставили его проснуться. Он захотел встать, но увидел, что у него на коленях, свернувшись на лавке калачиком, подобно коту, мирно спит Алёна. Он взглянул на её алые губы, на подрагивающие во сне ресницы и умилился. Но природное желание было сильнее. Он аккуратно подтянул рюкзак, в котором остались только вещи, приподнял голову Алёны и, переложив на рюкзак, тихонько вышел из беседки, чтобы не нарушить сон и, слегка пошатываясь пошёл к лесу.
Солнце уже садилось и на улице не было той жары, в которую особенно тяжко просыпаться после выпитого за ночь.
Виктор встал рядом с деревом, закрыл глаза, расстегнул ширинку и расслабился, облегченно вздохнув.
Он резко открыл глаза, взглянул на свои руки и побежал к беседке. Там на рюкзаке мило дремала Алёна, сон которой он еще минуту назад не хотел тревожить. Он взглянул на её коленки, на её бровь, на губы.
– Вставай! – крикнул он.
Алёна резко дернулась и вскочила. Еще не отойдя от сна она редко моргала, смотря на Виктора.
– Что? Что случилось? – не понимая сказала она.
Виктор молча улыбался.
– Что? Ну скажи что, чего разбудил-то?
– Это как? – рассмеялась она взглянув на свои ноги и осознав факт того, что она стоит.
– Как-то так. – ответил он улыбаясь.
– Это в смысле всё? Это не сон? И не сон то что вчера было? – произнесла Алёна, и взяв пустую бутылку от вина, посмотрела в отражение на своё лицо – от ссадин не было и следа.
– Я сам не ожидал, что так подействует. – сказал Виктор.
– Это супер! А еще и никакого похмелья нет… А хотя да, если снимает отёки и воспаление… – радостно произнесла Алёна и слегка подпрыгнула, проверяя свои ноги.
– Ну это как приятный бонус. – сказал он, смотря на свои руки.
– Надеюсь привыкания не вызывает. – улыбнулась Алёна.
– Не должно. Если ты конечно не любишь себя калечить…
– Я сейчас. На минутку. – сказала Алёна и побежала в сторону леса. Виктор проводил её взглядом.
– Сейчас уже эйфории от препарата нет, наоборот должна быть дисфория от алкоголя, но несмотря на это я смотрю и восхищаюсь тем, насколько она прекрасна. – подумал он.
– Надеюсь дом не закрыт, я бы приготовила завтрак, я бы сейчас весь вчерашний шашлык съела! – на ходу крикнула Алёна. – а ты пока полей всё в парнике, хорошо?
– Ты всё еще думаешь с ним иметь дела? – спросил Виктор, нахмурившись.
– Участок Александра, он милый и он ничего нам не сделал… Разве чуть не расплющил тебя там на поле. – улыбнулась она, поравнявшись с беседкой и облокотившись на неё.
Виктор со вздохом кивнул и взял шланг. Алёна ушла к дому.
Полив цветы и подышав соцветиями помидоров в душном парнике, Виктор вошёл в дом.
На кухне, поверх дубового самодельного высоченного стола, прикрытого красной белой клетчатой клеенкой с васильками стояла деревянная подставка, на которую Алёна тут же поставила черную чугунную сковородку с дымящейся яичницей.
Стол стоял у открытого окна, на котором стояла ваза с авторским гербарием. Помимо цветов, растущих около дома, там были какие-то полевые травинки, напоминающие колоски, еловые ветки и еще куча разных трав, букет ароматов которых вовсе не был каким-то изысканным, но выполнял свою функцию отлично – на кухне действительно не было мух и москитов, что удивительно для деревенского дома, который располагается на лугу около леса. Окно выходило прямо на то место, где теоретически была дорога, согласно проектной документации этого района. А по факту была просто глина, которую проехать можно только в недождливую погоду.
Пока Виктор рассматривал гербарий, на столе уже появился чайник с заварным чаем, который был укрыт вязаной «наседкой». Если так посмотреть на обстановку этой кухни – с комодом, наверняка полным сладостей, со старым гудящим как ЛЭП холодильником МИНСК, хромовая надпись которого уже покрылась налётом, с большим сундуком, накрытым пледом стоящим в углу, с самодельными подвесными полочками, покрашенными в тёмнозеленый цвет, на которых стояли баночки с крупами, сахар, соль, специи, с подвешенным сущащимся у потолка на лесках луком, то скорее скажешь, что тут живёт какая-то бывшая советская партийная работница, коротающая остатки своих дней ближе к земле, а не кровожадный воин-убийца.
– Тут очень мило. – будто прочитала его мысли Алёна, ставя на вторую подставку сковородку с поджаренным на сливочном масле хлебом. – жалко, что шашлыка не осталось вчерашнего. – добавила со вздохом она.
Позавтракав, они отправились в беседку, чтобы встретить вечер уходящего дня, прихватив с собой керосиновую лампу и спички с кухни.
Они молча сидели в обнимку и любовались закатом, смотря как неспешно потрескивает керосинка.
– Как лампадка… – сказала Алёна.
– Я готов повторить тебе то, что вчера сказал. – произнёс Виктор и взглянул ей в глаза. – ты очень красивая и с тобой очень хорошо…
На полевой дороге показались огни приближающейся машины.
– Не успели сбежать. – сказала Алёна.
Залетев на участок «москвич» остановился прям у беседки, из-за руля выпрыгнул Сергей, крутя в руке пистолет, оглянулся на шлейф от колёс еле слышно матюгнулся. Алёна встала и подняла клинки.
– Не стоит пытаться! – сказал Сергей таким тоном, что невольно заставил поежиться всех, даже только что выпрыгнувших из машины Клопова и Хорошилова.
Он сел напротив, раздраженно вздохнув, и зафиксировав пистолет в руке начал:
– У меня есть вопросы.
– У нас тоже. – ответил Виктор.
– Ни – ни! – сказал Сергей и кивнул на пистолет, которым указал Алёне сесть.
– Если ты нас решил убить, то мы точно не ответим на твои вопросы. А если ты сначала ответишь на наши, то мы ответим на твои.
– Вполне разумно. Без учёта некоторой переменной, но аргумент принимается. – сказал Сергей и улыбнулся. – видишь ли, если бы я был настроен, то я мог бы угрожать жизни одного из вас.-, он поводил пистолетом из стороны в сторону.