Закат. Re_Animation
Шрифт:
Всегда можно принять душ, но сегодня ему хотелось именно полежать в ванне, чтобы никто не беспокоил и не отвлекал. Он хорошо вчера поработал и заслуживал немного спокойствия. Нет, конечно каждый раз приятно доказывать в первую очередь самому себе, что ты еще не старый и есть порох в пороховницах, это дает уверенности, придает сил, но всё равно хочется иногда побыть вдали от всех. Скорее, даже в большинстве случаев побыть вдали от всех, именно поэтому он и решил тут поселиться. И лишь иногда хочется действовать.
Конечно, благодаря Виктору нога, которая и так воспринималась как родная сейчас работала безотказно. А когда чувствуешь себя здоровым жить веселее. Приятно жить и работать тут в глуши, дружить с немногочисленными местными и иногда выбираться в город, но всё же это существование какое-то бесцельное. Все цели какие-то локальные, как краткие задания. А никакой глобальной цели не придумать.
Увидев движение со стороны беседки Комбат ругнулся, выпрыгнул из своей ванны, схватил грязные вещи, забежал в дом и переодевшись лёг на кровать, под одеяло. Резко вскочив, он закрыл дверь и вернулся в своё ложе.
Виктор постучал в дверь. Дернул ручку, дверь была заперта.
– Что случилось?
Ответа не последовало.
– Я хотел кое-что обсудить. Можно войти? – повторил стук в дверь Виктор.
– Я устал. Не сегодня. – гулко донеслось из недр дома.
– Всё нормально? – произнес Виктор и прикусил губу от глупости постановки вопроса, на который никогда нельзя получить вменяемый ответ.
– Кроме того что я устал и отдыхаю да, всё нормально.
– До встречи тогда. – вздохнул Виктор, прислонившись к двери.
– До свидания. – произнёс голос.
Они с Алёной вернулись за стол, где Сергей изучающе смотрел на блики керосинки на бутылке самогона. Он никак не отреагировал на их возвращение и они просто сели рядом.
– Что нам делать? – спросил Виктор.
– Что хотите. – сказал Сергей и слегка отодвинув керосинку всматривался в бутылку.
Разговор явно не клеился.
– Ты от нас чего-то хочешь?
– Нет.
Алёна нагнулась к уху Виктора, но Сергей отрезал эту попытку взглядом, тогда она обратилась во всеуслышанье:
– Может ты нам что-то хочешь посоветовать? Что нам делать?
Сергей еле заметно улыбнулся и придвинул керосинку вплотную к бутылке.
– Вы кто по профессии?
– Я вра… – начал Виктор.
– Не. – прервал его Сергей и кивнул на пресскарту. – Вас «тех» уже нет. И ваших близких нет, я это уже всё говорил. Вот идите и работайте. Привыкайте к новой жизни.
– Как же это? – спросил Виктор.
– Ну я не знаю как это. Мне что вам карту курьера нужно было делать? – возили бы бутерброды и роллы на самокатах. Прётесь куда-нибудь, спрашиваете что-нибудь. Записываете, потом или публикуете или продаете или что хотите делаете.
– Я конечно всё понимаю, но кто нас примет и кому мы нужны как репортеры? И кому наш ремесленный материал нужен будет, мы же не профессионалы?
– Это уже точно не моё дело и не мои проблемы. Или что мне вам камеру с микрофоном купить и на курсы вас записать? Говорить то вроде оба умеете. Язык подвешен.
– Так нам же даже телефон нельзя иметь, как ты говорил. – сказала Алёна.
– Тогда нельзя было. Сейчас уже можно. Только со мной связываться нельзя. А так живите как угодно.
– Тебе интервью у кого-то взять нужно? – спросил Виктор, прощупывая почву и пытаясь выяснить наличие подводных камней.
– Я новости не люблю. И всем не рекомендую. А уж мнение одного тупого жиробаса-мутанта о действиях другого, мне точно не интересны.
В свежем вечернем воздухе не было враждебности, в нём всё становилось спокойнее. Город, стоящий вдалеке уже готовился ко сну, шум трассы затихал и уступал место шёпоту ветра.
– Как нам добраться до Москвы? – спросил Виктор, разрушив молчание.
– Вам машину вызвать? – спросил Сергей и выпил еще стакан… Хотя… подвезу до города. – поставил он бутылку под лавку и огляделся.
Виктор с Алёной сели на заднее сидение и впервые смогли осмотреться в этом «москвиче». Несмотря на то, что свет в салоне не горел, на приборной панели виднелись десятки лампочек, ряды тумблеров, кнопок и рычагов. Сама коробка выглядела как какой-то игровой джойстик с двумя кнопками. Увидев интерьер такого «космического корабля» любой ребёнок впал бы в эйфорию от «почемучества», и непременно захотел бы прикоснуться к подобному бизиборду. Всё это множество кнопок, очевидно каждый отвечающий за что-то своё и сочетание включенных и выключенных функций поражали воображение и в то же время пугали, так как непонятно как можно подобное держать в голове и управлять этим. Если бы приборная панель была интерфейсом какого-то приложения, то его бы тут же отправили на доработку с целью сделать его более интуитивно понятным. Этот же автомобиль не был ненужен никому, и даже заводился он не простым поворотом ключа зажигания, а какой-то комбинацией кнопок и рычагов, которые незаметно включил пилот, пока подносил одну руку с ключом.
Он спокойно ехал, слушая музыку, при этом его правая рука, постоянно спрыгивала с «джойстика» и нажимала на какую-то кнопку или изменяла положение какого-то тумблера. На панели, где у машин обычно располагается спидометр и информация про обороты был цифровой дисплей, на котором несколько рядов значений, и графическая модель автомобиля с 4 точками в районе каждого колеса, которые Сергей периодически переключал между собой, кидая взгляд на значения.
Машина плавно скользила между рядами припаркованных автомобилей. Некоторые из них стояли прямо на дороге. Внезапно сзади показались мигалки.
– Вот блядь! – выругался Сергей. Нажал на несколько кнопок и стекла машины потемнели, став черными. Одно из значений на экране поползло вверх 260… 280…320… Мигалки скрылись из виду.
– Это что, скорость? – спросил Виктор.
Алёна взглянула на дисплей.
– Это? – Сергей кивнул на панель. – Да.
– А я то думала, что это машины с фарами вокруг припарковались посреди дороги.-, недоуменно произнесла Алёна.
– Не едут. И машины и водители. – сухо произнес Сергей, продолжая периодически управлять на панели. – Некоторые хотя бы себе знак урода ставят, тогда сразу ясно, что за рулём невменяемая, неадекватная обезьяна.