Заклятие слов
Шрифт:
Не возвращаясь в номер, я вышел из гостиницы. По пути я решал, стоит ли рассказывать Татьяне, чем она обязана своему спасению. И решил, что не стоит. Пусть для нее это останется такой же тайной, как для Бурдюкова.
А Бурдюкова теперь ни за что не разубедишь, что Татьяна не ведьма. Он и другим будет рассказывать, новые слухи пойдут, новые легенды возникнут. Что ж, для Татьяны это только к лучшему. Такие слухи и легенды станут ей неплохой защитой на будущее.
Я зашел в библиотеку. Букет роз – и правда, грандиозный, стоял в кувшине, на входе в большой читальный зал.
Татьяна Валентиновна,
Она широко улыбалась.
– Доброе утро, – приветствовала она меня.
– Доброе утро. Я вас поздравляю.
– С чем?
– Бурдюков уже успел рассказать мне, что ваши неприятности внезапно кончились, – я кивнул на розы.
– Ах, да! – она рассмеялась. – Конечно. Теперь он наверняка воображает, что без колдовства не обошлось.
Я пожал плечами.
– Порой вы сами даете повод…
Она пристально на меня поглядела.
– Да. Даю. Пойдемте, я вам покажу кое-что.
Она повела меня в хранилище, в другую его часть, не в ту, что показывала раньше.
– После нашего разговора мне пришла в голову одна идея, – заговорила она на ходу, – и я поняла, что должна эту идею просчитать и проверить. Вот видите, вы мне помогли. Помогли хотя бы тем, что я выговорилась перед вами, заново изложила давно знакомые факты – а в итоге, смогла их увидеть под другим углом.
– Я рад, что оказался полезным.
– Еще как оказались! Взгляните, – она взяла с обшарпанного рабочего стола, стоявшего в закутке хранилища, листочек с цифрами, буквами и наспех записанными словами, и протянула мне.
– Боюсь, без вашей помощи я в этом не разберусь, – улыбнулся я.
– Что ж, объясняю. Когда вы меня расспрашивали, и я про сельское хозяйство упомянула, то словно в голове у меня щелкнуло. Не так давно я разбиралась с каталогом книг по сельскому хозяйству, дополнительные перекрестные ссылки выстраивала, с учетом новых поступлений, и пометила для себя, что следует сделать особую ссылку на классические труды Болотова по агрономии, которые тоже Новиков издавал. Самая-то знаменитая книга Болотова, “Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им самим для своих потомков”, много позже была официально издана, и это понятно… Да неважно.
– Труды Болотова были среди книг, которые вы нашли? – спросил я.
– Нет, они были среди книг, сохранившихся изначально. Но все, что касается собрания Новикова, меня очень интересует. В общем… вот, – она опять указала на листочек. – Не хочу утомлять вас всеми выкладками, просто поглядите на итог. “Периодический номер” работы Болотова по почвам сельскохозяйственного назначения совпал с “периодическим номером” книги Волкова “Блок и театр” 1926 года издания. Более того, эти книги еще дважды пересекаются. При перерегистрации 1927 года у них оказываются однаковые места на одинаковых полках, 5-35, соответственно в Фонде 1А и в Фонде Новых Поступлений, а при последней перерегистрации дополнительный номер Болотова – 1880, а дополнительный номер Волкова – 1921.
– И?..
– 1880-1921, даты жизни Блока, неужели не видите? Начало и конец. Книги ясно сигналят, что я опиралась на конец, на театр – а надо было обращаться к корням, к началу!
– Но при чем тут Болотов?.. Хотя, погодите, у
– А я поймала! Как называлась “диссертация” Блока при выпуске из университета – “дипломная работа”, как сказали бы мы сейчас? “Новиков и Болотов”! Он писал о взаимопереплетающихся судьбах двух русских просветителей, и уж, конечно, изучил их вдоль и поперек. То есть, Новикова он знал отлично, со студенческих лет, а может, и еще раньше им увлекся. То, что вошло в “Розу и крест” – это, в очень сильной степени, идеи Новикова, усвоенные Блоком намного ранее. И, очень вероятно, при работе над диссертацией он мог использовать материалы, которые нам теперь недоступны. И, получается, ключ ко всему – не в “Розе и кресте”, а в этой научной работе. И в ней должны найтись такие подсказки, где и как искать разгадку многих тайн Новикова, которые можно расшифровать.
– А не может это означать нечто иное? – предположил я. – То, что Болотов оказывается на пересечении имен Блока и Новикова, не значит ли, что какие-то откровения, касающиеся Новикова, Болотов, хитро спрятал в своих книгах, в самых неожиданных и чисто “агрономических” и “почвоведческих” местах, чтобы они не пропали для потомков, а Блок эти откровения уловил?
– Мне это тоже приходило в голову, – сказала она. – Я и этот вариант проработаю. Но, согласитесь, прорыв намечается.
– Согласен. Поздравляю вас.
– Какие у вас сегодня планы? Мы могли бы организовать для вас…
– Боюсь, времени у меня совсем немного. Я приглашен на обед к Ремзину, скоро за мной заедут.
– К Ремзину? – она почему-то вздрогнула. – Но ведь он…
– Вы не знали, что он в городе? – удивился я.
– Я думала, он уже уехал. Впрочем… Впрочем, ладно. Мы на завтра наметили ваше выступление, на четыре часа дня. Нормально?
– Разумеется.
– Афиши готовы. Их уже начали развешивать.
– Очень хорошо.
Мы попрощались, я вышел из библиотеки. У входа в библиотеку, на фанерном щите для различных объявлений, укрепляла афишу, уведомляющую о моей встрече с читателями, моя вчерашняя знакомая, Саша.
– Привет, – сказал я.
– Доброе утро, – откликнулась она. И, понизив голос, добавила. – Мы обязательно будем, порядок.
– Я могу задержаться, так что не удивляйтесь и не пугайтесь, если меня еще не будет, – предупредил я. – Просто подождите.
– Хорошо, – и, почти шепотом, сообщила. – А перед тем, как отправиться книги разыскивать, тетка с Ремзиным встречалась и разговаривала. И, кажется, больше ни с кем интересным она тогда не виделась.
– Вот как? Спасибо за информацию.
Опять-таки, было над чем подумать.
Я вернулся в гостиницу, принял душ, а потом где-то с час работал.
Ровно без четверти двенадцать я спустился вниз. Возле гостиницы меня ждал темносиний “вольво” с шофером, сразу выскочившим и открывшим передо мной дверь. То ли ему показали меня заранее, то ли подробно описали.
Мы помчались по центральным улицам города, свернули к западу и через пятнадцать минут – ну, может, с небольшим хвостиком – затормозили у высокого кирпичного забора с такими же глухими металлическими воротами. Ворота сразу открылись, шоферу и сигналить не пришлось: видимо, нас ждали.