Заколдованная жизнь
Шрифт:
— Но тебе запрещено заниматься колдовством без присмотра, — заметил Крестоманси.
— Верно, — понуро ответил Мур. — Но я думал, что у меня все равно ничего не выйдет. А у меня получилось.
— Что ж, тогда немедленно верни Юфимии человеческий облик.
— Не могу… Не знаю как… — запинаясь, признался Мур.
Крестоманси посмотрел на мальчика с язвительной вежливостью и недоверием. Тот готов был забраться под стол, если бы только посмел шевельнуться.
— Отлично, — произнес хозяин замка, выдержав паузу. — В таком случае я попросил
Мэри протянула поднос мистеру Сондерсу. Учитель бережно взял Юфимию и перенес ее на стол. Лягушка взволнованно заквакала.
— Потерпи немного, — успокоил ее Майкл. Сложив ладони домиком, он подержал их над головой Юфимии. Никаких изменений. В некотором смущении он начал бормотать какие-то заклинания. Снова безрезультатно. Юфимия беспокойно вертела головой под его костлявыми пальцами, по-прежнему оставаясь лягушкой. Смущение мистера Сондерса сменилось полной растерянностью.
— Очень странно. Какое заклинание ты использовал, Эрик?
— Я не помню.
— Что ж, — рассудил учитель, — раз мне не удается подобрать заклинание, значит, придется тебе самому этим заняться. Подойди ко мне.
Мур с мольбой взглянул на Крестоманси, но тот кивнул, по-видимому уверенный в абсолютной правоте мистера Сондерса. Мальчик встал со своего места. Он почувствовал невероятную тяжесть в ногах, а его душа провалилась куда-то в подвалы замка. Неуверенной походкой он приблизился к столу. Юфимия отреагировала на появление мальчика так, что ни у кого не осталось сомнений в его вине: она совершила отчаянный прыжок со стола. Мистер Сондерс насилу поймал ее в воздухе и посадил на место.
— Что я должен делать? — спросил Мур. Его дрожащий голос слегка напоминал кваканье Юфимии.
Взяв мальчика за левое запястье, учитель положил его руку на склизкую спину Юфимии.
— А теперь сними с нее заклятие, — скомандовал он.
— Я… я… — пробормотал Мур.
Он подумал, что может хотя бы притвориться, будто старается.
— Сейчас ты перестанешь быть лягушкой и снова превратишься в Юфимию, — выпалил он, боясь представить, что его ждет, если Юфимия не послушается.
Но к величайшему изумлению мальчика, она подчинилась. Когда коричневый комок начал расти, Мур украдкой взглянул на мистера Сондерса, и, кажется, по лицу учителя скользнула еле заметная улыбка. В следующее мгновение все увидели, что Юфимия, целая и невредимая, сидит на краю стола. Ее коричневое платье слегка помялось, но ничего лягушачьего в ней больше не было.
— Никогда бы не подумала, что это ты! — крикнула она Муру, закрыла лицо руками и зарыдала.
Крестоманси подошел к ней и обнял за плечи. — Ну полно, полно, милочка. Представляю себе, какой ужас ты пережила. Думаю, тебе следует прилечь. — И он вывел плачущую Юфимию из комнаты.
Дженет изумленно присвистнула. Мэри угрюмо подала молоко и печенье. Мур совсем не хотел есть, поскольку до сих пор еще не пришел в себя. Дженет отказалась от печенья.
— Мне кажется, от здешней
Джулия восприняла это как личное оскорбление. В отместку она тут же извлекла носовой платок и завязала на нем узел. В результате стакан с молоком выскользнул из пальцев Дженет и разбился. Молоко растеклось по щербатому полу.
— Убери за собой, — потребовал мистер Сондерс, — а потом уходи отсюда и прихвати с собой Эрика. Я сыт вами по горло. А Джулию и Роджера попрошу достать учебники по волшебству.
Мур и Дженет отправились в сад, где почувствовали себя в большей безопасности. Они бродили по лужайке, с трудом приходя в себя после волнений того утра.
— Мур, — взволнованно начала Дженет, — боюсь, что это будет тебя раздражать, но я не вижу другого выхода. Мне придется прилипнуть к тебе как банный лист и не отходить ни на шаг, пока я не пойму, как нужно себя вести. Сегодня утром ты дважды спас мою шкуру. Я едва не померла, когда горничная принесла лягушку. Ну, думаю, плохи наши дела, а тут вдруг ты смог расколдовать ее! Я и не знала, что ты тоже колдун… то есть маг, да? Или ты вообще чародей?
— Нет, — возразил Мур, — я ни то, ни другое, ни третье. Все это — дело рук мистера Сондерса. Он, верно, хотел проучить меня.
— Но Джулия — колдунья, правда? Я ведь ей ничего не сделала, а она сразу меня возненавидела. То есть я имею в виду, неужели она настолько ненавидит Гвендолен?
Мальчик рассказал ей про змей.
— В таком случае я не держу на Джулию зла.
Но согласись, мне нелегко думать о том, что она сейчас совершенствуется в своих магических познаниях, а я не знаю даже самого ничтожного заклинания, которое могло бы меня защитить. Может, в замке найдется какой-нибудь самоучитель по карате?
— Вряд ли, — усомнился Мур, слышавший слово «карате» впервые в жизни.
— Ну ладно, — переменила тему Дженет. — А Крестоманси одет потрясающе, правда?
— Посмотрела бы ты на него в шлафроке! — засмеялся Мур.
— Надеюсь, мне это еще предстоит. Вероятно, это незабываемое зрелище. А почему его так боятся?
— Трудно объяснить. Просто он — это он.
— Да, ты прав. Когда он узнал в лягушке Юфимию и стал таким вежливо-удивленным, у меня мороз по коже пробежал. Я ни за что не признаюсь ему, что я не Гвендолен, — даже под самыми изощренными современными пытками. Поэтому-то мне и придется ходить за тобой как тень. Тебя это не очень злит?
— Вовсе нет.
На самом деле Муру отнюдь не светило общаться с Дженет с утра до ночи. «Может, она еще попросит, чтобы я таскал ее на закорках?» — с досадой подумал он. А еще он огорчался из-за того, что возвел на себя напраслину в истории с Юфимией. Чтобы отвлечься, Мур повел Дженет к развалинам древесного домика. Она была совершенно очарована лесным прибежищем и немедленно стала взбираться по стволу конского каштана. Мур почувствовал себя пассажиром, чье место в вагоне оказалось занято.