Заколдованный круг
Шрифт:
Оказалось, что не понимал он.
— Как получилось с Ривом? Неужели это ты?
— Что я?
— Дон… — Тер повернулась к нему, она сидела на полу на коленях, положив на них ладони, длинные волосы, подсвеченные сзади огнем камина, казались странным удлиненным ореолом вокруг ее головы, а лицо черным пятном тонуло во мраке, — Дон, поклянись, что это не ты!
— Что не я?..
— Поклянись, что не ты его убил! Слышишь, поклянись, я поверю.
Дон вскочил. Он наклонился к Тер, стараясь заглянуть в глаза, тряс за плечи.
— Что ты сказала? Рива убили? Кто? Когда? О чем ты говоришь? Этого не может быть!
Он тряс ее, а она смеялась, заливалась счастливым смехом, качала головой, длинные волосы золотым флагом мотались из стороны в сторону над склоненным лицом.
— Что ты смеешься, Тер? Да скажешь ты, наконец, что случилось?
— Как я счастлива! Как здорово! — Она вскочила, обняла Дона за шею, поджала ноги, повисла на нем. — Теперь я твердо знаю, что это не ты! Так нельзя притворяться!
Дон расцепил ее руки. Зажег верхний свет, усадил перед собой и потребовал немедленных объяснений.
Вот что рассказала Тер.
Поехав с вечеринки к сестре Робена, куда ее неожиданно вызвали, она узнала, что ни сестры, ни Робена в загородном доме нет и что никто ей не звонил. Это было странно. Но еще необъяснимей показалось исчезновение Дона. Два дня она разыскивала его в университете, в спортзале, дома. Дон как в воду канул. Родители сходили с ума, но отец категорически отказывался заявлять в полицию (она так и не поняла почему).
Тер отправилась в тюрьму выяснять, нет ли там Дона. Дело в том, что в университете произошло столкновение между студентами и полицией.
Организация «Власть студентам» не успокоилась на обещании попечительского совета рассмотреть вопрос о дешевом кафетерии для неимущих. И, не получив ответа, устроила большую демонстрацию. К ней присоединились не только сами неимущие, что естественно, но и большинство других студентов. Одни — из чувства солидарности; другие — чтоб их не обвинили в черствости; третьи — чтоб воспользоваться случаем и побить стекла, избить кого-нибудь, что-нибудь поджечь (такие тоже были).
Была вызвана полиция, студенты забросали ее камнями, палками, подожгли на шоссе несколько машин. Полицейские, в свою очередь, кидали слезоточивые гранаты, поливали демонстрантов пенной жидкостью, били палками.
В конечном итоге десятки студентов были ранены, сотню арестовали.
И хотя Тер знала, что. Дон в такие дела старается не ввязываться, но кто его знает, — ведь товарища он тоже в беде не оставит, если все это происходит у него на глазах…
Но Дона среди арестованных не оказалось.
Тер стала звонить Лилиан, Риву (которого уже давно не видели дома), даже олимпийскому тренеру. Дона нигде не было. И вот сегодня утром она узнала из газет, что Рив убит. Маленькая заметка: «В заливе выловлен труп неизвестного юноши, который при проверке оказался…»
Она помчалась к Лилиан. Та сидела дома, зареванная. Лилиан пыталась что-нибудь выяснить у отца, но тот не хотел говорить (хотя, наверное, все знал).
Однако Тер была понапористей Лилиан. Она учинила полицейскому начальнику такой допрос, что тот не выдержал. Рив был убит ударом в затылок и, вероятно, сброшен в воду. Рив не только сам наркоман, но и распространял наркотики, привлекая к их употреблению других, в основном детей. Его связывали тайные, еще полностью не установленные нити с какими-то подпольными контрабандистами, вообще с преступным миром.
Видно, он в чем-то провинился, так как недавно его зверски избили. Возможно, то было предупреждение, а затем пришло наказание — смерть.
Трудно установить, где он бывал в последнее время, но раза два его видели с Доном, в том числе в вечер убийства. Непонятной оставалась и причина кражи принадлежащей Луиджи машины, па которой он, судя по спидометру, совершил в тот вечер длинный путь, а потом бросил ее в глухом переулке возле порта (там-то и видели, как он вылезал из нее в сопровождении какого-то высокого неизвестного).
О'Кин даже намеревался вызвать на допрос Дона, но дочь и Тер уговорили его не делать этого, подробно объяснили, чем занимался это время Дон и какие у него были с Ривом отнюдь не близкие отношения. Но сама Тер, знавшая от Дона о его похождениях, связанных со «спасением» Эруэль, пришла в ужас.
Сначала она решила, что Дона тоже убили, но еще не нашли. Потом — неизвестно почему, — что Рива убил Дон. А почему, она так и не могла объяснить ни себе, ни тем более ему.
— Почему ты мог заподозрить меня в измене, а я не могла тебя в…
— Тер, убийство и измена все же не одно и то же, — убеждал ее Дон.
— Да? Ты так считаешь? Так вот, я предпочла бы, чтоб ты лучше убил меня, чем изменил!.. — Глаза ее сверкали, квадратный подбородок некрасиво выставился вперед.
Впервые за последние дни Дон улыбнулся. Вот она стоит перед ним, его Тер, длинноногая, длинноволосая, в дурацких брюках с именами преподавателей, в толстом свитере и норковом палантине, стоящем тысячи. Она готова скорее умереть, чем быть обманутой и… Словно угадав его мысли, Тер воинственно закончила:
— …Но раньше, чем ты изменишь мне, я сама тебя убью. Пх! Пх! — Она наставила на него указательный палец, имитируя выстрел из пистолета.
— Все-таки это ужасно, Тер. — Дон никак не мог прийти в себя от потрясающего известия.
Рива нет. Какая страшная смерть! Дон забыл предательство Рива, его коварство. Оп помнил несчастного, запутавшегося, гибнущего друга, пытавшегося хоть как-то выбраться из трясины, выплыть, удержаться на поверхности.
Теперь его нет. Пришел конец, которого Рив так страшился, от которого пытался спастись.