Шрифт:
Сержанты полиции Чумаков и Вострикова на Патриарших прудах успели и наслушаться всякого, и повидать многое. Но, положа руку на сердце, беспокоиться им приходилось нечасто. Всё-таки не окраина московская, тут проблемы гости нечастые. Слухи и сплетни - дело журналистов и писателей, бог им судья. А вот порядок достойный обеспечивать - это не языком молоть.
Очередную неприятную странность первой заметила сержант Вострикова. Неприятность накатывалась издалека с шумом, гамом, матерной руганью и шараханьями гуляющей публики. Очень скоро неприятность оформилась в двух
Оторопевший только на миг наряд сработал чётко. Пока Вострикова выхватывала пистолет, Чумаков уже летел под ноги окамзоленному маньяку. Немаленького, к слову сказать, роста и комплекции основательной. Но масса и скорость дают такую инерцию, что любое препятствие может стать непреодолимым. Чумакову некогда было вспоминать физику. Он на рефлексе вспомнил любимое дзюдо.
Результат получился сногсшибательным. Негодяй рухнул. Но топор и трость по-прежнему остались в его руках. Слава богу, не улетели в спину убегавшему и не повредили Чумакова. Ловкая Вострикова для надёжности немедленно приложила злодея рукояткой пистолета по затылку. А рука у Востриковой, несмотря на комплекцию, была тяжёлой. От удара человек в камзоле, как было задумано, должен был потерять сознание. Но сознания он терять не торопился. Вместо этого замотал головой, на которой, кстати, не было полагавшегося по этикету парика, и разразился отборнейшей бранью. Попытался было приподняться, но был немедленно скручен. Трость и топор благоразумно отобрали, подальше отодвинули.
Дяденька, издали наблюдавший за победой над его преследователем, приободрился и счёл нужным осторожно подобраться к победителям. Встал не слишком близко, потому что человек в камзоле попытался дотянуться до него хотя бы ногой.
– Вот и все, Михайло Васильевич, вот и всё!
– скорбно констатировал очкастый дяденька.
– А я ведь предупреждал вас, коллега.
Определение "коллега" не понравилось помятому в стычке сержанту Чумакову. Он резонно предположил, что одним безумным дело явно не ограничивалось.
– Что за ломоносовы тут разбегались?
– строго осведомилась старший сержант Вострикова.
Обращалась она при этом сразу к обеим сторонам конфликта.
Скрученный, при камзоле и в узких штанах, и вправду походил на известного по картинкам учёного.
– Где-то сегодня день открытых дверей, - покачал головой Чумаков, - Но разберёмся!
Вострикова, как старший наряда, представилась чётко по наставлениям и предложила сторонам конфликта назваться.
– Селистратов Дмитрий Вениаминович, - бодро отрапортовал дяденька, - Физик, пенсионер.
Названный ранее Ломоносовым отозвался в адрес физика-пенсионера отборной бранью, отчего даже бывалая женщина немного смутилась.
–
– порекомендовала Вострикова скапливающейся вокруг толпе. Толпа возмущённо зашепталась, но расходиться явно не спешила, заинтересованно сверкала вспышками фотокамер на телефонах, усиленно записывала видео.
– Съёмку прекращаем!
– безнадёжно призвала Вострикова. Она была всегда строга к праздным зевакам, но сегодня в душе их понимала - случай действительно стоил быть записанным.
– Сейчас разберёмся, кто тут Ломоносов, а кто тут Кащенко, - пообещал Чумаков, вытягивая из кармана рацию.
Селистратов вдруг забеспокоился.
– Погодите!
– взмолился дяденька, - Я могу всё объяснить...
– В участке разберутся, - пообещал ему Чумаков и вызвал оперативного дежурного. Селистратов сокрушённо вздохнул, но всё-таки замолчал. Только попытавшийся встать на ноги "Ломоносов" был немедленно осажен сержантом.
Подъехала группа оперативного реагирования, высыпала из машины и оттеснила толпу зевак подальше.
– Что тут у вас?
– дежурно осведомился старший.
– Цирк тут, товарищ лейтенант, - признала Вострикова.
– Статья тридцатая, похоже. Покушение на преступление.
Она многозначительно кивнула в сторону топора, лежащего на брусчатке. Селистратова и горе-преследователя ловко и быстро загрузили в машину, вместе с уликами - топором и тростью.
Вострикова и Чумаков проводили глазами отъезжавшую машину и порекомендовали взволнованной толпе, наконец, заняться полезными делами. Дождались, пока толпа не стала рассыпаться на обычных прохожих и потопали себе дальше. Теперь со странными людьми будут разбираться другие. Служба такая - сдал и давай, не забывай про работу, потом спросишь - что да как, кого куда определили.
Между тем доставленных в Краснопресненское отделение полиции надлежало зарегистрировать и определить согласно заслугам. Этим и занялся старший оперативный дежурный, назначив по одному сотруднику смены на каждого из участников происшествия. Опрос проводили разных кабинетах, конечно. Один из поступивших сидел строго в наручниках. А на входе на всякий случай ещё и сержанта дежурного обеспечили, на случай внезапного буйства. Другому участнику происшествия, как свидетелю и почти потерпевшему, повезло больше. Повезло и тому, кто его опрашивал.
– Видите ли, - втолковывал грустному лейтенанту Селистратов, - Я физик, доктор наук, в прошлом - профессор. Моё хобби то же, что и на работе - физика. И я изобрёл машину...генератор...Он вырабатывает энергию, много...Много больше того, что затрачено при запуске.
– Сверхединичность?
– блеснул знаниями из интернета лейтенант и погрустнел ещё больше.
– Можно и так сказать, - ободрился Селистратов, почувствовав человека "в теме".
– Поздравляю, - ободрил его ещё больше лейтенант
– Ирония ваша законна, - понимающе кивнул Селистратов.
Он гордо воззрился на полицейского. Тот, конечно, не физмат явно не заканчивал, но про изобретателей генераторов был наслышан. Однако точно не предполагал, что может предложить миру Селистратов.
– Вас же не смущает, когда предприниматель вкладывает в дело рубль, а получает два?
– задал он грустному лейтенанту риторический вопрос, как, бывало, огорошивал студентов.
– Вот и в моём устройстве так! Система не замкнута, понимаете?