Закон Мёрфи в СССР
Шрифт:
– Фотографировал? А дрался с кем?
– С Дамсиком? – неуверенно проговорил я, стараясь при этом не садануться головой, учитывая тряскую дорогу.
Тимур хрюкнул и засмеялся, продолжая крутить баранку и свирепо орудовать рычагом коробки передач:
– Наши Дамсики – они да… Они хе-хе-хе! А про гранатовый сок ты ему сказал?
– Кому – Дамсику?
– Хе-хе-хе!
Рубашку я снял, оставшись в одной футболке. Даже местный приятный микроклимат не очень располагал к такой форме одежды в конце октября, но не ходить же в рванье! Да и остыть стоило.
– Тяжела и неказиста
– Герман, – сказал я.
– О! – оживился таксист. – Я твоего тёзку читаю, этого, который Белозёров. Настоящий джигит, такие вещи исполняет – я его «Афганское сафари» два раза перечитывал, как он с этим майором… Или полковником? В общем – К.! Как они там поля жгли… Знаешь, я думаю – этот полковник К. – апсарец. Кяхба, например, или Кварчиа… Ведет себя как воин, большую храбрость имеет! А Белозёров – тоже молодец, хоть и русский…
– Полешук, – сказал я. – Оба они – полешуки.
Он странно посмотрел на меня, и ничего не сказал. А потом молчал всю дорогу.
Когда мы въезжали в Анакопию, на город уже опустилась густая бархатная тьма южной ночи. Смеркалось тут быстро, и мне это было на руку: я собирался вернуться в санаторий незамеченным.
– Давай, до свидания, товарищ Белозёров, – взмахнул открытой ладонью Тимур. – Своим расскажу кого возил – не поверят!
– Белозор моя фамилия. Не рассказывай никому пока, ладно? Мне тут еще до конца отпуска время проводить, а дела мутные творятся… Сам понимаешь…
– Это ты отпуск такой имеешь? – снова мелькнула невозможная апсарская интонация.
– Вот именно – имею, – усмехнулся я. – Давай, абзиараз!
«До свидания», значит. Он улыбнулся, снова махнул рукой, яростно дернул рычаг коробки передач и автомобиль с красной крышей умчался прочь по анакопийской улочке.
Рубашку я выбросил в мусорку, она совсем пришла в негодность, еще и кровью из царапины на предплечье оставшийся целым рукав залило… Царапина пустяковая, уже засохла, а всё равно – неприятно. Главное – фотоаппарат цел! Нужно будет высмотреть где-то в городе фотоателье, пленку проявить!
Я шел по тротуару, намереваясь перелезть через забор в том же самом месте, где и сбегал. Горели желтым светом фонари, бились о плафоны жуки и москиты, трещали во всё горло в ветвях деревьев цикады или какие-то другие шумные насекомые… А к моему месту, как будто специально предназначенному для перелезания, знакомой пружинистой походкой приближалась некая высокая атлетичная фигура. Эрнест!
Прижавшись к забору, я замер в тени. Вот ведь действительно – гора с горой не… Эге! Он по своей привычке остановился, помахивая кожаной курткой, и осмотрелся по сторонам, как будто чего-то опасаясь. Кого мог бояться мой сосед по комнате? Видимо – причины для осторожности были, потому что, повесив кожанку на гребень забора, Эрнест мигом взобрался наверх и быстрыми шагами скрылся из виду.
А куртка? Головотяп забыл куртку! Ох-ре-неть! Я снял ее с забора, повертел в руках и залез в нагрудный карман, конечно. Портмоне там не было… Значит – не совсем головотяп?
– Вон тот говноед! – раздался голос а потом – скрип тормозов.
Огненно-красный «Запорожец» остановился прямо передо мной, хлопнули дверцы и наружу вылезли два парня – кстати, вполне себе славянской внешности. Твою-то мать! Грёбаная куртка! Ясное дело, говоря про говноеда, они имели в виду Эрнеста, кого ж еще? Не меня же! Я, например, не говноед, а вот что касается мажора – сомнения были. Но, увидев в темноте высокую фигуру, примерно тот же типаж лица и эту импортную куртку – что они могли подумать?
– А-а-а, сволочь! – крупный детина очень по-народному размахнулся, мечтая размозжить мне кулаками всю голову, но был обескуражен – я швырнул кожанку ему прямо в лицо и отскочил в сторону.
– Пацаны, это не я! Вы не за того меня приняли! – попытаться проявить благоразумие стоило.
– Ага! А нехрен было ее лапать! – второй – шустрый и худощавый, кинулся мне в ноги.
Наверное, занимался вольной борьбой… Я с ним бороться не собирался – снова отпрыгнул назад и пнул его ногой, точно так же, как Дамсика какой-то час назад. Получилось прискорбно: попал пяткой прямо в лоб.
– Ыть! – защитник униженных и оскорбленных ткнулся носом в тротуар, потеряв равновесие.
О его туловище запнулся второй, здоровенный, и полетел прямо ко мне в объятия. Наткнувшись солнечным сплетением на кулак, он задохнулся, сел на задницу и широко открыл рот, пытаясь прийти в себя.
– Еще раз – это был не я! И куртка – не моя! Я никого не лапал! Вы, наверное, хорошие парни, и мне действительно неловко, что так вышло… – вот же вшивая интеллигенция, ее из меня не вытянуть и пытошными клещами, наверное. – Если у вас ко мне еще будут вопросы – приходите на проходную завтра, спросите Германа из семьсот двенадцатого номера – обсудим. Всего хорошего!
Уцепившись за забор, я подтянулся, сделал выход силой, перебросил ногу – и был таков. А кожанку им оставил – нехрен мне делать, еще Эрнесту одежку подносить… Перетопчется. Тем паче – спалился бы, как есть!
Пока шел по тенистым аллеям санаторной зоны, в голове у меня стучал один вопрос: «Где игучий Эрнест успел за это короткое время найти женщину и облапать ее, если мы с Тимуром едва успели добраться до города?»
Мне очень хотелось принять душ и переодеться, прежде чем пойти искать Тасю и девочек, и потому я двинулся к своему номеру. Даже если там и был Эрнест – в чем он мог меня заподозрить? Ну – потный, ну, с царапиной… И что? Накачав себя таким образом, я сделал безразличное лицо, взялся за дверную ручку и надавил.
– …ах, Эрнест, я ждала тебя тут, как дура, целых полчаса…
– Ну, ну, маленькая… Да вот же я!
Твою-то мать! Я стоял как оплеванный – этот говноед раздевал там девушку – фитнес-инструктора! Или как эта должность сейчас называется?
Вот же ухарь! Вот кто должен был быть попаданцем, а не я! Москвич, красавец, атлет, упакован в импортные шмотки, в которых полные карманы денег! Делает гешефты и закрывает гештальты, открывает нужные двери задней ногой, повсюду у него друзья и знакомые, на гитаре он играет и волосами трясет, и девушки на него вешаются пачками – вот это каноничный путешественник во времени!