Закон О.М.а

Гаврилов Сергей

– Роман Захарович, - банкир наклонился к старику, - кладбище далеко, километра три. Поедем на машине?

– Нет. Давайте домой, Сергей, я уже попрощался.

Действительно,– Мамут посмотрел вслед удаляющейся процессии, - мы не депутаты, чтоб лицами на похоронах торговать.В машине банкир немного помолчал, затем обернулся к Ланге.

– Сейчас не время для развлечений, но у меня есть идея. Хочу вас познакомить со своим новым другом. Замечательное

создание, он один способен развеять нашу печаль.

– Сергей, это будет этично, если мы поедем сегодня?

– Конечно, Пауль, этично. Именно это слово применимо к нашему визиту. Заедем на пять минут к Борею.

– Кто это?

– Это белый медведь из Вены. Я уже успел с ним подружиться.

БОРЕЙ

– Андрей Сергеевич, - в кабинет директора зоопарка заглянула секретарша, - к вам посетитель просится. Наш «клиент»… тот самый.

– Ах, не зарастёт народная тропа? Зови!

Денис Краснокутский остановился на пороге. В руках мальчик нервно теребил старую бейсболку.

– Заходите, молодой человек, присаживайтесь, – Веремеев указал на стул. – Что привело вас к нам?

– Я… я…

– Вы любите животных. Правильно я угадал? И хотите стать юннатом?

Пацан вдруг расплакался. Громко, в голос. Директор испугался такой неожиданной реакции. Секретарша принесла стакан воды, пыталась влить мальчику сквозь зубы, потом прижала к груди и успокоила. Веремеев долго не мог добиться от мальчишки, в чём, собственно, дело.

Через некоторое время Денис успокоился и сквозь слезы и всхлипывания рассказал директору всё. Он признался, что любит животных, часто ходит в зоопарк, но из вредности несколько раз бросал бананы со слабительным в клетку обезьянам, стрелял шариками из детского пистолета по бегемотам, скормил несколько сигарет страусам, украл четыре пера из павлиньей клетки. Не утаил историю с котятами, рассказал про собаку Линду.

Но всё это в прошлом. Сейчас у мальчика большие личные проблемы. Одним из участников нашумевшего убийства Олеси Макароновой оказался его отец. Все отвернулись от Дениса. Остался только один друг – собака. Мать уехала в другой город. Бабушка оформила над мальчиком полное опекунство, дала свою фамилию и перевела в другую школу. Но и там друзей нет. История про отца-убийцу настигает всюду…

– Да, плохо всё, – директор зоопарка задумался. – Но что я могу для тебя сделать? Как помочь?

– Возьмите меня на работу. Я потом дальше учиться пойду. Мне со зверями лучше…

– Со зверями, таки да, бывает что и лучше… - Веремеев немного подумал. – Добре, хлопчик, ступай к Сан Санычу, он тебя определит. Будешь ухаживать за Бореем.

– А кто такой Борей?

– Наш новый медведь из Венского зоопарка.

***

– Она меня что, за животное держит? – Седловицкая прикурила сигарету. – Сорок пять тысяч за три убитых комнаты и ещё кучу бабла на ремонт… Коза драная! Игорь, возьми мне ещё…

Бряцалов поморщился.

Вот уже три недели он бродит по городу с этой алкоголичкой в поисках квартиры. Сначала ей не подошел пентхауз с видом на реку в «Солнечном», затем она забраковала опрятную «сталинку» в самом центре. Вот и теперь поскандалила с милой старушкой – владелицей жилья, где нужен был только косметический ремонт. После похорон совсем с катушек съехала. Бухает целыми днями, дурью светится, с журналистами успела разматериться… Как с такой дальше работать?

– Татьяна Борисовна, - Бряцалов поставил на стол два фужера, - прекращай бухать. У нас куча дел и проблем до горизонта.

– Вот и разгребай их. Деньги тебе за что плачу?

Опять деньги!Подельники выпивали в маленьком кафетерии у зоопарка, напротив памятника Маугли. Да если б я вовремя не подсуетился, были бы у тебя эти деньги? Сколько, интересно, там уже накапало? Семьсот тысяч? Лимон? Или больше? Теперь уже и не узнаешь сколько. Всё, сука, на депозит кидает. Чёрт! Нужно было сразу договариваться о фиксированной сумме, а не о процентах.

– Татьяна, при чём тут деньги? Я не могу сам решать вопросы, в которых нужно твоё личное участие.

– А где? Адвокаты без меня разбираются, следаку я всё подписала и рассказала. Квартира – вот, в натуре, это проблема! Надоело по чужим углам мыкаться. Сколько можно? Имею право…

– Какого беса ты вчера в кабаке драку устроила? Журналюги уже везде растрезвонили, - Бряцалов допил виски.
– Теперь в городе только ленивый не знает, что ты бухаешь.

– Журналисты – твоя забота. Так, ладно, хватит болтать, бери ещё, по последней. Сейчас двинем на Севастопольскую, обещали показать трёхкомнатную с евроремонтом, – Седловицкая развернула газету бесплатных объявлений и близоруко сощурилась. – Чётная сторона… это, наверное, у супермаркета на задворках.

Не дозвонилась по указанному телефону, выматерилась.

– Ладно, хер с ними. Давай, Игорёша, завтра уже смотреть. Курицу-гриль закажи.

Опять набухается,– вздохнул Бряцалов.

– Возьми беленькую и салатиков. Не жлобись… – Седловицкая вытащила очки и вновь углубилась в газетные объявления.

Надо забрать у неё свою долю, иначе всё пропьёт.Он заказал салаты, взял курицу-гриль и чекушку. Там мои тридцать процентов, и пусть, сука, попробует не отдать!

– Татьяна Борисовна, у нас скоро предстоят расходы...
– Бряцалов разлил в капроновые стаканчики водку.
– Нужно срочно погасить все скандалы в прессе по поводу твоих вчерашних взбрыкиваний. Опровержения дать…

– Каких взбрыкиваний? – Седловицкая опустошила стаканчик. – Никаких взбрыкиваний не было, – занюхала хлебом.
– Я этим пидорам ответила за слова… вот и всё…

– По поводу твоей драки в ресторане. Оплатить материал на сайте…

– Сколько?

– Восемь тысяч.