Закон обратного отсчета
Шрифт:
У Джена щелкает триггер.
— Если попробуешь сделать из него подопытного, я разберусь с тобой, — обещает инквизитор Яну.
— Я знаю. Но если понять, можно избавиться, поэтому пусть Джа сам решает, встречаться ему со спецом по органике или нет.
Ну конечно же. Складно, разумно, не внушает доверия.
Непогода разразилась косым ливнем, барабанная дробь капель по подоконнику уничтожила брошенные сигареты, распахнутые створки окон стучат по широким откосам.
Ох, не вовремя.
Обвешанный ножами как латами Джен чувствует себя голым перед
И Джа не позволит бросить умирать увиденного.
Макс кладет ладонь на плечо инквизитора.
— Я справлюсь, — низко шепчет он Джену в ухо, чтобы никто кроме него не расслышал.
— Нет, — инквизитор отводит Солдата в сторону. — Там будет подстава. Лучше удержи здесь Джа, а я смотаюсь.
— Я им не нужен, — настаивает Макс. — Они меня за случайного чувака примут. Вы-то засветились, так что у меня теперь больше шансов с очередным зомбаком справиться. Не все вам геройствовать, — он бросает короткий взгляд на Алекс, уткнувшуюся в монитор. — Поэтому, будь другом, поделись лаврами.
— Терновым венком, — поправляет Джен, но все же расстегивает ремни многоножен, собираясь передать их как эстафету.
— Не надо, — останавливает Макс. — Только мешать будет. Одного запасного хватит.
Алекс, все это время наблюдавшая за парнями поверх крышки ноутбука, выскальзывает из-за стола и юрким пятном пересекает комнату.
— Ну-ка идите сюда, — схватив Макса за руку, она тащит его на кухню вместе с Дженом. — Вы что задумали?
— Джа нельзя оставлять одного с этими, — Макс кивает в сторону конструкторов, делающих вид, что не заметили зреющего заговора. — Поэтому Джен останется вас защищать…
— А ты один поедешь психов останавливать? Ну нет. Даже не думай.
— Саааньк, — мягко уговаривает Макс. — Посмотри на Джена, он сколько лет это делает? И ничего, живой-здоровый. Ты ведь сама знаешь, главное — неожиданность. К тому же они обдолбанные. Я их мигом… Все будет хорошо.
— Будет, если ты останешься здесь! Джен мог рисковать, его дома не ждал никто. А у тебя есть я, — она чуть не плачет. — Ты не должен ехать один. И если Джен не поедет, значит, я поеду с тобой!
— Нет, — Макс режет словом девчонке по сердцу, берет за запястья, сжимает в ладонях. — Если ты в меня веришь, если ты считаешь меня сильным, ты успокоишься и дождешься меня здесь, вместе с остальными. А если нет… Если нет — я не знаю… Женщина должна верить в своего мужчину. Без этого не будет семьи. А я хочу семью. С тобой. Поэтому просто поверь. В меня.
Алекс уже не сдерживается, слезы прокладывают по щекам симметричные дорожки. Она кивает и прижимается к Максу всем телом, он обнимает ее крепко, обхватив огромными руками ее всю, спрятав ее лицо на груди в области сердца. Джен тихо просит: «Извини», Макс кивает в ответ. Оставив их наедине,
Дождь сменил угол и теперь перепрыгивает через подоконник прямо на пол. Возле лестницы уже скопилась маленькая лужа, тянется тонким ручейком к людям, как рука призрака из японских ужастиков, с каждой каплей отвоевывая миллиметр пола. В гостиной толпа народу и никто не догадался закрыть окна. Джен прижимает створку к раме, она сопротивляется, ветер отчаянно бьет снаружи, еще и утеплитель со стеклопакетов так и не сняли по весне, из-за чего закрываются окна туго, под сильным нажимом. Джен проворачивает ручку замка, опасаясь, как бы не вырвать ее к херам. И слышит надрывное:
— Лети!
Резко раскинув руки, Джа хлещет по девчонкам, сидящим рядом, попав Татьяне локтем поддых, а Савве костяшками в переносицу. На лице пророка то ли гримаса, то ли судорога. Грудь рывками подается вперед, Джа выталкивает из себя звук, крик, обрывистый, но отчетливый. Он захлебывается, вынырнув из глубин чужого сознания будто из омута, и вскочив с дивана, падает на колени, отхаркивает фантомную воду.
— Сколько времени? — спрашивает он сквозь сухой кашель.
— Сколько длился приступ? — уточняет Савва. — Минут десять, пятнадцать.
— Сколько СЕЙЧАС времени? Точно.
— Два сорок три.
— Мрааазь, — ревет пророк, уткнувшись лбом в пол, глухо стучит кулаком по мягкому ворсу ковра.
Джен бросился помочь, но Джа отбивает протянутую ему руку.
— Ты слышал? — спрашивает, наконец, подняв горящие бешенством глаза на Джена. — Я передавал, пытался.
— Только слово «Лети». До этого нечленораздельные звуки.
— Херово, — сев на пол, Джа обводит взглядом сгрудившуюся вокруг него толпу. Заметив Макса при параде и зареванную Алекс, говорит: — Отбой тревоги, мы никуда не едем.
— Что значит, не едем?
— А спасать некого. На часах Дома Профсоюзов было четырнадцать сорок два, когда он вниз прыгнул. Часы с моста хорошо просматриваются. Так что парень уже в Энке между третьей и четвертой опорами. Свидетелей много было, но вряд ли его спасут.
— Значит, у нас теперь и при убийствах сорока минут нет.
— Теперь он ебашит в реальном времени. Джен, эта тварь издевается! Знаешь, что он мне сказал? Что мы его РАЗДРАЖАЕМ. Под ногами мешаемся, вредим его «бизнесу». Для него это игрульки. Развлекалово.
— Как он это делает? — спрашивает Татьяна.
— Как его остановить? — спрашивает Ян одновременно с напарницей.
— Да откуда я знаю?! Он вторгся в парнишку, выбросил все из его рюкзака, набил кирпичами и бодрым шагом вышел с моста. И все это время скалился, напевая: «Война со всех сторон, а я опять влюблен, и что ты будешь делать?» А я ничего сделать не могу!
Дурацкая привычка оставлять на смартфоне стандартный рингтон чаще вскрывается в большой компании, когда от звонка все разом хватаются за аппараты проверять, кого именно требует внешний мир. Джен бедром чувствует вибро, достает из кармана мобильник, принимает звонок от Романова.