Закон сохранения
Шрифт:
Свет и звук появились одновременно – ослепительная вспышка и гулкое утробное рычание. Вадим отвернулся, зажмурился, но его бесцеремонно схватили, поставили на ноги. Сквозь бьющее в лицо фиолетовое свечение он едва разглядел стоящего перед ним человека. Тот был облачен в защитный спецкостюм. Под прозрачной маской противогаза клубилась тьма.
Вадима отпихнули в сторону. Он упал на колени, луч света остался позади. Похожие на кукол фигуры неуклюже топтались в его серебряной дымке, словно водолазы, потерявшие связь с поверхностью. Они явно спешили ретироваться из этого враждебного мира и не желали терять время
Только сейчас Вадим понял, что вокруг царит ночь, тихая и звездная. Мелкая бетонная крошка дороги больно впилась в ладони. Чуть поодаль тарахтел двигателем армейский бронетранспортер. Это его прожектор беспощадно кромсал мрак в поисках новых жертв.
– Убери руки!
Вадим узнал голос Глен. Он вскочил и, плохо различая силуэты врагов, кинулся на выручку, но, получив мощный тычок в грудь, отлетел к обочине. Дыхание опять сбилось, глаза заволокло красноватое марево. Запах пожухлой травы ударил в нос, напомнив о чем-то далеком и таком же недоступном, как первая любовь.
Движение теней на дороге ускорилось. Внезапно одна из них нависла над Вадимом и, дернув его за плечо, указала на бронетранспортер. Деваться было некуда. Он с трудом поднялся и, подталкиваемый нетерпеливым конвоиром, поплелся к машине.
Келли и Глен уже сидели в десантном отсеке в окружении пятерых вооруженных автоматами людей. Защитные маски те так и не сняли. Глен выглядела испуганно, Келли – бесстрастно. Вадим присел на свободное место, затылок уперся в низкую перегородку. Хлопнул кормовой люк. Взревел двигатель. Вадим приготовился к рывку, но тяжелая железяка на удивление плавно тронулась с места.
Тусклый зеленоватый огонек слабо освещал внутренности, не содержащей излишеств, бронированной скорлупы. Понять, какой армии принадлежит этот мобильный склеп, было невозможно. Вояки о чем-то болтали через встроенные в маски переговорники, при этом дыхательные клапана мерзко посвистывали, не позволяя разобрать слов. Их лица по-прежнему скрывались в тени пластиковых забрал.
Вадим немного успокоился и привел свои мысли в относительный порядок.
Итак, из лагеря они выбрались, Кирш не обманул, но и ничего конкретно не сказал. Сволочь! Кто же он на самом деле? Откуда у него инъектор? И куда собственно он их спровадил? Ладно, разберемся, теперь главное – добраться до военного начальства. Не больно-то эти бойцы дружелюбны, но ничего, убить вроде не должны, хотя складывается впечатление, что могут и плевать им на аурометры…
Ему не терпелось достать свою трубочку и убедиться, что там все в порядке, однако он побоялся лезть в карман. Еще неправильно поймут.
Бронетранспортер шел довольно ровно, лишь один раз их основательно тряхнуло, и Вадим сильно приложился головой о переборку. Спустя примерно полчаса машина остановилась. Раскрылся кормовой люк. Подталкиваемые дулами автоматов пленники спрыгнули на бетонку. Скудное освещение не позволяло разглядеть окрестности. Отчетливо просматривалось только большое цилиндрическое сооружение, напоминавшее закопанную в землю емкость для хранения горючего. Их подвели ближе. В покатой боковине емкости обнаружилась полукруглая дверь. Они вошли. Дверь закрылась, вспыхнул неяркий свет. Небольшое помещение, в котором они оказались, представляло собой перевернутую воронку.
– Ну? – Глен
Тот беспомощно развел руками. В помещении ничего не было, вообще ничего! Даже для тюремной камеры такой минимализм выглядел, мягко говоря, неестественно.
– Подождем… – предложил Вадим, как будто у них имелись другие варианты.
Долго ждать не пришлось. Вверху конусного потолка что-то затрещало, и сквозь забранные решетками круглые отверстия полилась теплая вонючая жидкость.
– Какого черта? – раздраженно бросила Глен.
Мутная белесая жижа текла сплошным потоком, шумно ударялась об пол и исчезала непонятно где. Стало трудно дышать.
– Наверное, дезинфекция! – отплевываясь, крикнул Вадим.
– Придурки! – возмутилась Глен. – Лучше бы мозги себе промыли.
На головы обрушилась волна горячего воздуха, обласкала кожу и тут же схлынула. Потоп закончился. Мокрая потяжелевшая одежда противно липла к телу, словно хотела высосать из него последние крохи жизнестойкости. Вадим опять вспомнил про аурометр, достал трубочку, прищурился вглядываясь в мелкие черточки и циферки. Изменений в худшую сторону не произошло. Это радовало. На индикаторе по-прежнему светились тройка и пятерка. Итого тридцать пять дней до финиша! Применение инъектора не привело к отрицательным последствиям, но и к положительным тоже. И на том спасибо!
Глен вытащила свой цилиндрик, протерла пальцем стеклянный колпачок.
– Сколько? – спросил Вадим.
– Двадцать шесть.
– Значит, в течение двух недель нам обязательно надо убраться с Земли, иначе тебя разорвет при старте…
– Мог бы и промолчать, – недовольно буркнула Глен. – Считать я умею.
– Извини.
Он подошел к Келли и указал ей на зажатую в кулаке трубочку. Та без лишних эмоций достала и протянула ему свой аурометр. На ее индикаторе смертным приговором сияла бордовая четверка. Четыре дня! Келли было уже не спасти, разве что случится какое-нибудь чудо. Понимает ли она это? Вадим отдал девушке цилиндрик. Келли хладнокровно сунула его обратно в карман.
Вновь заработала воздушная пушка. На этот раз горячий ветер пахнул какой-то острой гадостью.
– Они издеваются, – плаксиво вымолвила Глен и закашлялась.
Ветер стих. Со стороны противоположной входу разошлись толстые прямоугольные лепестки, открыв доступ в слабо освещенный коридор.
Пока Вадим и Глен, хлопая глазами, опасливо заглядывали вглубь прохода, Келли шагнула через резиновый уплотнитель и, оставляя на сером пластике мокрые отпечатки подошв, отправилась навстречу неизвестности. Ободренные ее нездоровой решимостью Вадим и Глен засеменили следом, хотя не исключено, что лучше было бы дождаться провожатого.
По стенам тянулись короба кабельных систем. За узкими вентиляционными сетками тихонько подвывали многолопастные вентиляторы. Пол ощутимо понижался, а в перспективе и вовсе сливался с потолком, скорее всего там находилась лестница. Едва различимо повеяло озоном. Атмосфера казалась наэлектризованной и взрывоопасной.
Нервы были на пределе, поэтому, когда перед самым носом из левого бокового ответвления появился кибер, Глен тихо ойкнула и ухватила Вадима за руку.
«Совсем расклеилась девчонка, – подумал он. – От прежней стервозной агрессивности ничего не осталось».