Законам Мерфи вопреки
Шрифт:
Отчитав пару, я вышла на улицу, чтобы встретиться с Ротмистром. Он уже поджидал меня, фланируя вдоль институтской ограды. Погода была отличная, и мы устроились на лавочке в нашем садике. Клён, что раскинул над нашей лавочкой крону, упрямо зеленел, хотя остальные его собратья, росшие поблизости, уже вовсю расцветали красными и жёлтыми сполохами.
– Вот и я так же, – обратил моё внимание на эту аномалию Ротмистр. – Приятели уже угомонились, а я хорохорюсь, из себя молодого корчу. Валерка, не буду тянуть кота за хвост. У тебя дела, это понятно. Короче, у меня тут незадача с работой. Все обещают, да результатов пока реальных нет. А самое смешное, что считай, в Питере у меня одна ты из знакомых осталась. С кем разошёлся, кого уж нет на свете. И обратиться, выходит, могу только к тебе. Ты бы не могла дать мне пять тысяч на месяц, в долг?
– Долларов? – испугалась я.
– Нет, – усмехнулся Ротмистр. – Рублей, конечно. Хотя, если зелёными дашь, тоже не откажусь.
– Долларами не дам, – серьёзно ответила я. – А в рублях помогу.
И мы направились к развлекательному центру, находившемуся неподалёку. Там размещался ближайший банкомат. Ротмистр получил искомую сумму, расцвёл и, поцеловав мне руку, исчез в многолюдной толпе, заполонившей Московский проспект.
Наверное, можно меня назвать дурой. Мы не виделись шестнадцать лет. Я ведь не знаю, чем он сейчас дышит. Я даже не знаю где его искать, в случае чего. Да и пять тысяч на дороге не валяются. Но для меня в тот момент эти доводы не имели ни малейшего значения. Просто Ротмистр внезапно возник передо мной, как живое свидетельство юности. И эти пять тысяч стали оплатой… нет, не оплатой, а пропуском… и даже не пропуском, а возможностью соприкоснуться с тем миром. Я, наверное, не очень понятно выразилась? Ладно, проехали…
…Вернувшись в институт, я отчитала очередную лекцию и, выяснив у Людки Вереевой, своей начальственной подруги, что для меня спецзаданий нет, с чувством выполненного долга покинула родные стены.
Но расслабляться было рано. Пришла пора наведаться в гадюшник с гордым названием «Палладин». Я в четверг по телефону предупредила Пинегина, что мой визит неотвратим как тайфун. Тайфун «Валерия» – вроде неплохо звучит, а?
Хлебом-солью меня встречать не стали, а зря. Может быть, я бы и смилостивилась. В офисе несколько страждущих полюбоваться заграничными чудесами томились у столов пинегинских девиц. Я прошла сквозь строй ехидных взглядов, не поддавшись низменному желанию показать им язык. Дружелюбные кивки головой и приветливые улыбки – вот моё главное оружие.
С Пинегиным мы вообще только что не облобызались.
– Здравствуйте, Валерия Михайловна! – преувеличенно обрадовался он моему появлению. – А я уж и не думал вас так скоро увидеть! Это ж сколько времени нужно, чтобы всё обработать, что мы в ваших тестах понаписали. Небось, по ночам сидели?
– Да, да! – радуясь такой догадливости, покивала я головой. – Именно по ночам. Я вот по какому поводу заехала, Игорь Леонидович! После расшифровки выполненных вами тестов у меня получились первые, довольно неожиданные выводы. Не желаете полюбопытствовать?
И я протянула директору пару распечатанных на принтере листов.
– Конечно, любопытно! – засиял он и принялся зачитывать вслух избранные места, – Так, так… Результаты первичной диагностики персонала фирмы «Палладин»… Ага, уже значит пошли первые результаты. И что же вы тут написали?… Мгм… мгм… Вот… Директор фирмы Пинегин Игорь Леонидович обладает несомненными лидерскими способностями. Но, что более важно, тест выявил у испытуемого отличные управленческие навыки. Кроме того, коллектив продемонстрировал во встречных тестах высокую степень доверия своему руководителю, что является безусловно важным для успешной работы фирмы. Вывод: Пинегин И.Л. являет собой современный тип менеджера, ориентированного на успех и умеющего достигать высоких результатов.
Он оторвался от листа и умильно посмотрел на меня:
– Ну, спасибо, Валерия Михайловна, за столь лестное мнение обо мне! Откровенно говоря, свои возможности я оценивал гораздо ниже.
– Ну что вы, – взбодрила я его. – Эти тесты отработаны уже в течение десятилетий. Ошибки исключены. Вы читайте дальше.
– Сейчас, – спохватился он и продолжил. – Так… теперь пошёл Юра Сериков… Ля-ля-ля… исполнителен… аккуратен… обладает творческим потенциалом, который следует развивать… Вот тут я с вами согласиться не могу, Валерия Михайловна. От Юры на должности секретаря-референта не требуется творчество. Оставим это другим. А он пусть выполняет свои обязанности. Ну ладно, это так к слову....
– Опаньки! – воскликнул Пинегин и остальное уже стал читать молча.
По мере чтения он всё более скучнел, а потом и вовсе помрачнел словно туча:
– Вы что ж делаете, Валерия Михайловна? Вы ж меня без ножа режете?
– Почему? – наивно удивилась я.
– Да потому что, вы тут черным по белому написали такое, что ни в какие ворота не лезет!!! Вы что, хотите, чтобы я уволил трёх добросовестных, инициативных сотрудниц?
– Но результаты тестов утверждают иное, – возразила я. – Эти ваши сотрудницы – отъявленные лентяйки, не желающие работать и самое прискорбное, не понимающие этого. Зачем вам нужен этот балласт? Вместо них мы возьмём выпускников туристических факультетов. Они молодые, злые, будут рвать и метать.
– Не нужны мне молодые. Мне и эти хороши!
– Увы, Игорь Леонидович! Если вы не напишете сегодня же приказ об увольнении означенных сотрудниц, я передам эти листы Екатерине Дмитриевне не позднее нынешнего вечера.
– Что вы за человек? – воскликнул Пинегин. – Что вы о себе возомнили?
– К чему такие вопросы? – усмехнулась я. – Мы с вами деловые люди. Я не из профсоюзов, и не из службы охраны труда. Тесты выявили полную профнепригодность трёх ваших дам…
– Да пошли вы с вашими тестами! – вдруг сорвался Пинегин и закачался на стуле, схватившись за голову.
– Игорь Леонидович! – спокойно произнесла я. – Вы выплеснули эмоции? А теперь давайте рассуждать здраво. Вы не хотите никого увольнять. Почему?
– Потому что ваши тесты неверны, – злобно рявкнул директор. – Мои сотрудницы хорошо работают. Кому как не мне знать об этом?
– Но в той части, что касалась вас и вашего референта, вам отчёт пришёлся по душе. А ведь тогда следует допустить, что и эти результаты ошибочны. Разве не так?
Пинегин подозрительно посмотрел на меня, но я послала ответный взгляд, полный искренности и наивности. Затем он надолго задумался, только желваки на скулах заходили. Пускай. А пока суд да дело, я вытащила зеркальце и поправила причёску. Удовлетворившись осмотром, я обратилась к директору:
– Так что делать будем, Игорь Леонидович?
Он засопел, почесал нос и спросил:
– А можно ещё раз протестировать их?
– Только если весь коллектив, – уточнила я.
– Согласен, – выдавил из себя Пинегин.
– Сегодня, – добавила я. – Вы уже грамотные. Я вам всё оставлю, вы заполните бланки самостоятельно и привезёте их в «Бастион». Знаете такой бизнес-центр?
– Да, – удивился директор.
– Вот. Я там буду до восьми вечера. В офисе номер 412. Если у меня к этому времени не будет бумаг, я пишу отчёт с резко отрицательными выводами.