Заледенел дом
Шрифт:
– Если ты не остановишься, то рухнешь, как загнанная лошадь, - неодобрительно говорил Норах.
– Рухну - понесешь, - отвечала Иефа и шла дальше.
Ближе к вечеру орк молча скрутил спутницу в бараний рог и уложил на плащ всхлипывать от боли в мышцах и жалости к себе, а сам занялся костром. Иефа выдержала на привале часа полтора, а потом схватилась за голову и завыла. Орк вздохнул, потушил костер, рывком поднял барда на ноги и пообещал, что самолично надает ей тумаков, когда все это безобразие закончится. Иефа посмотрела на него больными усталыми глазами
Стемнело, похолодало, время лениво ползло к полуночи. Иефа шла, уже не соображая толком, куда идет. Зов гремел в голове тысячью горных обвалов, которых полуэльфка никогда не видела и не слышала, грохотал миллионом кузнецких молотов по миллиону наковален. Голова раскалывалась от боли, перед глазами плавали мерзкие желто-зеленые пятна, тошнило. Иефа почти не различала, что говорит ей Норах, и мечтала только об одном - чтобы лопнули барабанные перепонки. Или чтобы сопартийцы умерли. Или чтобы кто-то убил ее саму... чтобы наконец перестать слышать.
Иефа шла.
Падала, поднималась. Снова падала.
Снова поднималась и снова шла.
Целую вечность.
Потом Норах нес ее, без передышки бормоча ругательства себе под нос.
Потом наступил рассвет.
А потом...
Иефа остановилась, как вкопанная, на краю широкой поляны, посреди которой возвышался небольшой холм. Лес просыпался, недовольно ежась от осенней рассветной сырости. Иефа слепо нашарила ближайший ствол дерева, привалилась к нему и сползла вниз, хватая ртом холодный утренний воздух.
– Что?
– с тревогой спросил Норах, опустившись на землю возле нее.
– Ну, что ты?
– Слушай...
– прошептала Иефа.
– Слышишь?
– Слышу - что?
– Тишина...
– выдохнула полуэльфка и закрыла воспаленные глаза.
– Мы пришли.
– Сиди здесь, - шепнул орк.
– Я осмотрюсь.
Но Иефа ему не ответила. Она слушала тишину. Норах вернулся минут через десять, подхватил барда на руки, отнес на десяток шагов вглубь леса, усадил под деревом, сел рядом, помолчал немного. Полуэльфка открыла глаза, повернула голову, посмотрела на него.
– Они в холме, - нехотя ответил орк на ее немой вопрос.
– Там дверь в склоне и следов полно. Живые или мертвые, но они там. Так что мы действительно пришли. Что будем делать?
– Не знаю, - медленно проговорила Иефа и отвернулась.
– Давай просто посидим.
– Ты же хотела их найти.
– Хотела.
– Нет, не хотела, - возразила Элена, усаживаясь с другой стороны от барда.
– На самом деле не хотела. Ты не знаешь, как смотреть им в глаза. Ты не знаешь, о чем говорить с ними. Ты трое суток издевалась над собой только ради того, чтобы наконец понять, что на самом деле не хочешь, не можешь вернуться к ним. Не слишком высокая цена за правду. В общем-то ты легко отделалась.
– Может, они умерли, - тусклым голосом проговорила Иефа.
– И поэтому я больше их не слышу.
– Здесь не было драки, - возразил Норах.
– Они вошли в холм по доброй воле. Не думаю, что произошло что-то плохое. Скорее всего, они просто спят.
– Спят...
– повторила Иефа.
– Что с тобой?
– спросил орк.
– Ничего, - ответила полуэльфка.
– Я, наверное, тоже немного посплю, ладно?
– Ладно, - согласился Норах.
– Поспи.
Орк достал из сумки сложенный валиком плащ, пристроил к себе на колени, соорудив из него что-то вроде подушки. Иефа положила голову на плащ и обняла Вилку, который со счастливым вздохом привалился теплым боком к неугомонной хозяйке.
– У меня внутри все трясется, - прошептала полуэльфка спустя несколько часов, так и не сумев уснуть. Сон, которого она так упорно избегала последние несколько дней, видимо, обиделся, ушел и возвращаться не собирался.
– Я знаю, - ответил Норах.
– У тебя и снаружи всё трясётся. Если бы у тебя по-прежнему был куст на голове, он бы шуршал. А так - ничего, почти незаметно.
– Представляешь - явлюсь я вся такая, в сопровождении орка и привидения...
– Ты сама на привидение похожа, - хмыкнул Норах.
– Жаль, зеркала нет, а то я бы тебе показал. Волосы дыбом, рожа белая, а вокруг глаз - черные круги, как у безумного енота. Кого хочешь проймет.
– Грубый ты...
– пробормотала Иефа и осеклась: на поляне за деревьями послышались голоса. Встрепенулся и поднял голову Вилка. Иефа медленно села и растерянно посмотрела на орка. Тот пожал плечами, скатал плащ в валик и убрал в сумку, а сумку забросил за спину.
– Тебе решать, - сказал он одними губами и кивнул в сторону поляны.
– Не ходи, - попросила ведьма.
– Не ходи, пичуга. Не унижайся.
– А в полнолуние ведьмы холеные
Пляшут над городом,
Пляшут над городом твоим...– прошептала Иефа и поднялась на ноги.
Голоса звучали резко и недовольно. Сопартийцы переругивались. "Ничего не меняется", - усмехнулась про себя Иефа, осторожно ступая по вялой траве.
– Здесь может быть ценная - понимаешь?
– во всех смыслах ценная информация!
– возмущенно говорил Зулин.
– Ты, друг мой книголюб, видимо, забыл, что у нас задание, важная миссия, которую мы все никак не можем завершить, и я более, чем уверен, что если бы каждый в этом отряде занимался своими прямыми обязанностями, а не отвлекался на всякие пустяки...
– Что ты называешь пустяками?
– брезгливо отвечал ему Ааронн.
– Книги, которым больше четырех веков? Книги, которые существуют, вполне возможно, в единственном экземпляре? Которые таят в себе бесценные знания, утраченные из-за таких, как ты, излишне практичных индивидуумов? Книги, которые пропадут, испортятся, зачахнут, если их оставить в этом заброшенном пыльном подвале?
– Ну так оставайся здесь жить, в конце концов! Здесь все, что тебе нужно: и лес под рукой, и библиотека! Конечно, как может сравниться какое-то там ерундовое задание с парочкой истрепанных книжонок!