Залог мира. Далекий фронт
Шрифт:
Произношение было у Кривоноса такое, что, конечно, никто бы не мог принять его за немца.
— Что вам здесь надо? — ещё раз спросил Зандер.
— А вот хочу поприветствовать знаменитую немецкую актрису Эдит Гартман. Или, может, нельзя?
— Нет, понятно, это разрешается, — всё ещё не успокаивался Зандер. — Но здесь уборная, а фрау Гартман сейчас на сцене.
— А я так и рассчитал: принесу цветы, оставлю, а сам исчезну.
Тут Кривонос оглянулся и на невысоком шкафу заметил вазу для цветов, которая, очевидно, ещё с довоенных времён стояла пустой.
— Я
«Кажется, он под хмельком», — подумал Зандер, поворачиваясь к шкафу, и обеими руками потянулся за вазой.
— Держать руки вверх! Именно так, господин штурмбанфюрер, — вдруг прозвучал за его спиной незнакомый голос.
Зандер моментально обернулся в ужасе от того, что кто-то вошёл в комнату и сразу его узнал. Но перед ним было то же лицо, однако теперь суровое и непреклонное, на котором не осталось и тени приветливости. Дуло пистолета уставилось прямо в грудь Зандера, и он застыл недвижимо.
Сержант подошёл к Зандеру и вынул у него из карманов два револьвера.
— Неплохо вооружились, господин штурмбанфюрер, — говорил он по-русски уже для себя. — Вот так-то преступников под сказочку и забирают.
— Что вам от меня надо?! — воскликнул Зандер. — Вы меня с кем-то спутали.
— Ничего я не спутал…
Кривонос поднял свой пистолет к самым глазам Зандера:
— А теперь смотрите внимательно. Пистолет заряжён, и патрон дослан. Теперь что я делаю? Я кладу свою руку вместе с пистолетом к вам в карман.
Кривонос широким движением обнял Зандера, как лучшего друга, и штурмбанфюрер ощутил неприятное прикосновение дула где-то около живота.
— Чувствуете? — говорил Кривонос. — Не пробуйте ударить меня. Представляете, где очутится пуля, если рука дёрнется? Я бы не хотел иметь её в таком месте. А теперь мы с вами, в обнимочку, словно старые дружки, пойдём до машины. Ну, левой, тронулись?..
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
В этот день у капитана Соколова было много хлопот. Большая работа последних месяцев подходила к концу. Ниточка, за которую так удачно ухватилась Люба, разобравшись в сплетне, принесённой Гердой Вагнер, помогла распутать, наконец, весь клубок.
Полный список членов организации, созданной Зандером, уже давно лежал у капитана Соколова в несгораемом шкафу. Эти люди оставались на свободе, но стоило только отдать приказ — и они были бы немедленно арестованы. Однако капитан не торопился. Он хотел вырвать этот репей с корнем и ждал, пока штурмбанфюрер Зандер появится в Дорнау, чтобы захватить всю организацию целиком.
Приглашённая на разговор к капитану Герда Вагнер быстро оценила ситуацию и сочла за благо во всём признаться. Она рассказала о том, кто посещал её хозяйку и оставался в зале после закрытия ресторана. Она же сообщила о планах господина Зандера. К сожалению, её показания были не очень подробны: Герда сама знала далеко не всё.
Но так или иначе, едва только Зандер появился сегодня
Первыми привели в комендатуру Штельмахера и Гильду Фукс, за ними — перепуганных Пичмана и Янике, дальше— фрау Линде с папашей, а потом и других лавочников, которые обкрадывали покупателей. Сначала они пытались возмущаться и протестовать, но достаточно было упомянуть о Зандере, как арестованные мигом стихали. Им уже не оставалось ничего другого, как рассказать о своих преступлениях.
Вскоре после того, как начался спектакль и Люба по телефону сообщила об этом мужу, в комендатуру привели самого Зандера. Кривонос мог гордиться своей работой: всё было проделано быстро и ловко. В театре никто и не догадывался о том, что произошло в уборной Эдит Гартман. Сейчас Кривонос сидел неподалёку от капитана Соколова и прислушивался к допросу штурмбанфюрера.
— Ну, господин Зандер, — начал Соколов, — с каким заданием вас прислали в советскую зону оккупации?
— Вы ошибаетесь, я вовсе не Зандер, — попробовал вывернуться штурмбанфюрер.
— Это несерьёзный разговор, — усмехнулся Соколов. — Товарищ сержант, будьте добры, приведите господина Зандера в натуральный вид.
Кривонос с явным удовольствием подошёл к Зандеру и быстрым движением сорвал с него усики.
— Теперь, господин Зандер — продолжал Соколов, — вы стали похожи на свой портрет в гитлеровской газете «Фелькишер беобахтер». Вот, прошу взглянуть. Значит, кончен бал-маскарад. Приступим к делу. Вам придётся рассказать о том, как вы запугивали жителей Дорнау и крестьян в Гротдорфе. Придётся вам также рассказать и о прежней своей деятельности в гестапо. У нас с вами большой разговор, господин штурмбанфюрер…
Зандер переменил тактику.
— Я думаю, мы сможем договориться, — сказал он. — За мои сведения…
— Я с вами в сделки вступать не намерен, — ответил Соколов. — Вашим делом займутся следственные органы, потом суд. Считайте наш нынешний разговор предварительным.
— Позвольте мне всё изложить на бумаге. Сейчас я не могу собраться с мыслями.
В комнату вошли Валя и майор Савченко.
— Полюбуйтесь, — сказал Соколов. — Штурмбанфюрер Зандер собственной персоной.
— Ага! — сказал Савченко. — Где его взяли, капитан?
— Кривонос из театра привёл. Сидел в уборной у Эдит Гартман. Кстати, товарищ сержант, никто не видел, как вы его арестовали?
— Ни одна душа, — ответил Кривонос, привстав со стула. — Мы из театра вышли, обнявшись; как дружки закадычные.
— Отлично, — сказал Соколов. Он обернулся на телефонный звонок и взял трубку. — Да, я. Хорошо идёт? Ну, я очень рад. Ладно, поступай так, как мы договорились… Это Люба, — сказал он, положив трубку. — Эдит Гартман имеет огромный успех.
— А когда вы арестуете Эдит Гартман? — неожиданно спросил Зандер, услышав её имя. — После спектакля? Она тоже была в моей организации и собиралась бежать со мной в Америку. Я уже вёл от её имени переговоры.