Заложник страсти

Лакомка Ната

Когда все было готово, и музыканты уже настроили лютни и, я объявила:

– Надо пойти и нарядить невесту!
– и повела гостей в комнату, где нас дожидался Марко.

Он был озадачен, когда в комнату ворвались человек двадцать хорошеньких женщин и начали петь протяжные песни кочевников, прихлопывая в ладоши и повизгивая в конце строф.

– Несите розовую воду и свадебный наряд!
– приказала я, и служанки внесли тазы и кувшины, простыни и покрывала, и еще - красивую красную рубашку, богато вышитую золотом. Женскую, конечно же.
– Сопротивляться

будешь?
– весело спросила я у Марко, который смотрел на все это с обреченностью.

Мы мигом раздели его, усадили в медную ванну и окатили сначала молоком, потом вином, а потом водой - для красоты, богатства и чистоты. Он пытался прикрыться, но мои подруги, до этого охотно и часто прикладывавшиеся к кувшинчикам с крепким виноградным напитком, не позволили ему проявить стыдливость, и купали и вытирали его старательно и дольше, чем следовало. Но я не мешала им развлекаться, хотя видела, что Марко был уже на пределе.

Потом его долго расчесывали и вплели в черные кудри серебряные нити - как и полагается новобрачной. Он стерпел и это, но в зеркало смотреть наотрез отказался. Я обняла его за шею и шепнула:

– Как тебе свадьба? Очень весело, не находишь?

– Чудесно, - усмехнулся он.
– Я просто счастлив, что вы закончили меня мучить.

– Закончили? Ты рано обрадовалась, Маркетта!
– сказала я уже громко.
– Сейчас мы начнем обряд целования рук!

Мои слова были встречены восторженно, и только Марко смотрел подозрительно.

– Что еще за целование?
– спросил он, разглядывая нас исподлобья.

– Невеста должна поцеловать всем гостьям руки, - объяснила я.
– В знак благодарности, что помогали тебе нарядиться.

– Невеста?
– он беспокойно заерзал.
– Ты обещала, что приведешь мне красивую женщину...

– Так и будет!
– заверила я его.
– Что же ты такая пугливая, Маркетта? Если я пообещала тебе женщину, ты ее и получишь. А теперь начнем обряд!

Мы быстро втолковали Марко, что он должен сделать - подойти к каждой, почтительно поцеловать руку, а его в ответ поцелуют в лоб. Первой в шеренге женщин встала Рехана. После того, как Марко поцеловал ее руку, Рехана воскликнула:

– Ах, эта невеста так прекрасна, что я поцелую ее не в лоб, а в губы!
– и она тут же претворила слова в действие, поцеловав опешившего Марко в губы долгим поцелуем.

Я стерпела, хотя посчитала, что Рехана повела себя вызывающе. Но вслед за ней и Шошаника, и остальные принялись целовать Марко в губы, восхищаясь красотой невесты. А этот негодник сразу же вошел во вкус, и уже сам целовал моих подруг и служанок взасос. Когда очередь дошла до меня (а я встала последней, как и подобало по старшинству и положению), он был уже весь перемазан кармином, которым подкашивались женщины.

– Осталась только ты, - сказал Марко, забирая мою руку и целуя.

Только поцеловал не тыльную сторону ладони, как полагалось, а саму ладонь.

– Я довольна твоей почтительностью, Маркетта, - сказала я небрежно.
– Наклонись, поцелую тебя в ответ.

Я хотела поцеловать его в лоб, чтобы не слишком зазнавался, но он опередил меня - схватил за талию, притиснул и поцеловал как тогда, в таверне, заставив приоткрыть губы и скользнув по моим зубам языком. Мне пришлось приложить усилие, чтобы оттолкнуть его.

– Невеста слишком увлеклась, - громко сказала я, и женщины, разгоряченные вином и поцелуями, засмеялись и снова затянули песни с гортанными вскриками, свистом и повизгиваниями.

– Самый сладкий поцелуй, - тихо сказал Марко, глядя на меня в упор.

– Прибереги поцелуи для медовой ночи, - посоветовала я.
– Не разбрасывайся ими так щедро.

– На всех хватит, - пообещал он.

– Какой расточительный, - сказала я, когда Марко подхватили под руки и повели в праздничный зал.

Женщины развлекались вовсю - они плясали и пели, и так разошлись, что чуть не пропустили появление «жениха».

– Жених пришел!
– закричала я, прикладывая ладони ко рту, чтобы услышали все. И пока мои гостьи смотрели на входную дверь, я смотрела на Марко.

Лицо его вытянулось, а потом на нем отразилось такое великолепное бешенство, что я расхохоталась в голос. Роль «жениха» я поручила исполнить моей мавританской служанке Статире - женщине дородной, очень высокой, и очень сильной. На турнирах она побеждала почти всех мужчин, которые осмеливались выступить против нее.

Ради «свадьбы» я приказала нарядить Статиру в мужской камзол и шаровары на восточный манер. Волосы подобрали под войлочную шапку, украшенную пышным лисьим хвостом, а на широком наборном поясе висел кривой кинжал в позолоченных ножнах.

– Жених пришел! Жених пришел!
– подхватили женщины и запели приветственную песню, притоптывая в такт словам.

Статира важно прошла к «невесте» и уселась рядом, на подушки, скрестив ноги и оперевшись рукой о колено. Рядом с ней Марко смотрелся щуплым подростком - Статира была втрое толще его и выше на две головы. Он посмотрел на меня так выразительно, что мог бы проткнуть взглядом насквозь. Я улыбнулась в ответ, потому что меня не в чем было упрекнуть - несмотря на размеры, Статира была необыкновенная красавица. Лицо словно медная маска - с правильными чертами, с огромными темными глазами, губы совсем не толстые, а алые и четкого, красивого рисунка. Ну а то, что она была выше любого мужчины и толщиной уступала только слонихе... Так речь об этом и не шла!

Глядя на унылого принца, я не удержалась и захохотала. Мой смех поддержали и остальные, но причиной этому, скорее всего, было выпитое вино, а не насмешки над «невестой».

Мы гуляли до полуночи, и съели и выпили все, что было за столом. Я ела мало, и почти не пила вина, и насколько могла видеть, «невеста» тоже не слишком радовалась угощению. Что ж, наступала пора главного веселья.

– Полночь! Полночь!
– оповестила я, постукивая серебряными чашками, чтобы привлечь внимание.
– Пора проводить новобрачных до постели!