Заложник
Шрифт:
Тэлли вытащил свой сотовый телефон, но оказалось, что он забыл номер Смитов, и ему пришлось его спросить.
Мэддокс внимательно посмотрел на Тэлли и сказал, что у них есть прямая линия связи.
Тэлли ничего не ответил.
— Мне удобнее беседовать с ним так. Какой у него номер?
Если только люди из офиса шерифа не изменили весь телефонный блок, телефон Смитов должен был принять его звонок. Эллисон назвал номер, но Мэддокс продолжал смотреть на Тэлли. Тэлли понимал, что его поведение выглядит странным. Но ему было все равно.
— Что происходит?
— О чем ты?
— Ты вдруг возвращаешься, звонишь в дом. Каждый звонок должен иметь какой-то смысл. В чем дело?
Тэлли перестал набирать номер и попытался сосредоточиться. Он успел проникнуться уважением к Мэддоксу и хотел бы рассказать ему правду, но ему мешал страх. Ему нужно поговорить со Смитом. Смит — связующие звено с людьми, которые похитили его жену и дочь. Тэлли бросил взгляд на дом, а потом повернулся к Мэддоксу, решив заручиться его поддержкой.
— Я боюсь, что Смит мертв. Мне кажется, я сумею заставить Руни сказать нам правду, не выдавая мальчика.
— Если Смит мертв, Руни ничего не скажет, да и мальчик обязательно рассказал бы про отца.
— Так что же нам делать, Мэддокс? Ты хочешь ворваться в дом?
Мэддокс пристально посмотрел ему в глаза, затем повернулся опять в сторону дома и кивнул.
— Ладно, звони.
Тэлли еще раз набрал номер и стал ждать ответа. Фасад дома был освещен прожекторами так ярко, что казался почти белым. Густые черные тени легли на лужайку точно могильные плиты. Телефон прозвенел четыре раза, прежде чем Руни снял трубку.
— Это ты, Тэлли? Я видел, что ты вернулся.
Несколько мгновений Тэлли молчал. Такого с ним прежде не случалось, и ему потребовалось время, чтобы заставить свой голос звучать спокойно. Он не имеет права на слабость. Нельзя допустить, чтобы парень насторожился.
— Тэлли?
— Привет, Деннис. Ты сейчас в офисе, наблюдаешь за нами?
Жалюзи слегка дрогнули.
— Вижу, что так и есть. Ты скучал без меня?
— Мне не нравится этот Мэддокс. Он думает, я дурак. Звонит каждые пятнадцать минут и делает вид, будто хочет знать, все ли у нас в порядке. А на самом деле специально мешает нам спать. Я не дурак.
Теперь, снова начав переговоры, Тэлли успокоился. Сегодня днем, когда ему пришлось разговаривать с Руни, он мечтал только о том, чтобы все скорее закончилось, но сейчас знакомая ситуация придала ему сил. Только он и Руни — замкнутый мир, в котором он вел игру против голоса на другом конце. Тэлли поразила уверенность, которую он вдруг ощутил. Такого спокойствия он не испытывал уже несколько лет и не сомневался, что сможет контролировать этот маленький мир. Тэлли взглянул на вертолеты. Красный и зеленый ангелы.
— Я вернулся из-за того, что у нас возникла серьезная проблема.
Руни погрузился в размышления, как и предполагал Тэлли. Он знал, что его следующие слова поразят Мэддокса и Эллисона, поэтому посмотрел на них и приложил палец к губам. Затем заговорил медленно и серьезно, подчеркивая важность каждого слова.
— Мне необходимо поговорить с мистером Смитом.
— Мы уже это обсуждали. Забудь, Тэлли.
— Не могу, Деннис. Люди из офиса шерифа считают, что ты не даешь мне поговорить с мистером Смитом или его детьми из-за того, что они мертвы. Они думают, что ты их убил.
— Чушь собачья!
Мэддокс и Эллисон молча, не спуская глаз с Тэлли, переминались с ноги на ногу. Он ощущал тяжесть их взглядов, но не смотрел в их сторону.
— Если ты не позволишь мне поговорить с мистером Смитом, они решат, что он действительно убит, и ворвутся в дом.
Руни принялся ругаться, потом закричал, что в таком случае все умрут, а дом сгорит. Тэлли ожидал такой реакции и молча ждал, когда Руни немного успокоится.
Мэддокс схватил Тэлли за руку.
— Черт возьми, что ты говоришь? Такие вещи нельзя делать!
Тэлли поднял руку, показывая, чтобы ему не мешали. Он ждал, когда Руни устанет шуметь.
— Деннис? Деннис, я тебе верю, а вот они — нет. И решение зависит не от меня, сынок. Я тебе верю. Но если ты не дашь мне возможности их убедить, они войдут в дом. Позволь мне с ним поговорить, Деннис.
Тэлли сильно рисковал. Если Смит в сознании и способен говорить, Руни может дать ему трубку. Если это произойдет, Тэлли попытается получить информацию о людях из машины, но он понимал, что шансов у него не много. Тэлли рассчитывал, что Смит все еще без сознания. И если Руни это признает, появлялась надежда, что Смита отпустят.
— Имел я тебя и всех остальных! — прорычал Руни. — Если вы попытаетесь войти, детям конец!
— Дай мне поговорить с ним, Деннис. Пожалуйста. Они думают, что он мертв, и они намерены войти в дом.
— Дерьмо! — закричал Руни.
Тэлли слышал разочарование в голосе парня. Он ждал. Руни замолчал, значит, он думает; он не мог позвать Смита к телефону, но ему было страшно признаться, что тот ранен. Тэлли ощутил возбуждение, но постарался его скрыть. Нужно было создать у Денниса впечатление, что они оказались в одной лодке: «Мы оба попали, дружище». Тэлли смягчил голос и заговорил сочувственно, с пониманием:
— У вас что-нибудь не так, Деннис? Есть какая-то причина, по которой ты не можешь позвать Смита к телефону?
Руни ничего не ответил.
— Говори со мной, Руни.
Прошла почти минута, прежде чем тот ответил:
— Он отрубился. И не просыпается.
Тэлли понимал, что сейчас не стоит расспрашивать, как это произошло. Руни пришлось бы оправдываться, а Тэлли этого не хотел. Теперь, когда состояние Смита перестало быть тайной, он мог попытаться получить этого заложника. Мэддокс, продолжавший внимательно наблюдать за Тэлли, вопросительно приподнял брови. Тэлли кивнул и повторил признание Руни для Мэддокса.