Заложник
Шрифт:
«Ну, блин!» — только и смог сказать себе Александр Борисович.
— Я уж, честно говоря, думал, что вы закончили… Поэтому и звонить не стал.
— Да какой там! Мы ж все знаем друг друга сто лет. И горе одного, сам понимаешь… А Светку у нас любили… Я тебя как старого друга прошу, Саш. Ты не волнуйся, хочешь, я за тобой машину подошлю? Чтоб тебе потом лишний раз не светиться за рулем? Ты извини, я уже и домой тебе звонил, с Ириной Генриховной разговаривал, но она не знает, где ты. Давайте, ребята, приезжайте вместе. Ну что ж, не очень складно получилось в радости, так хоть печаль разделим по-братски, а?
«А может быть, — подумал Александр Борисович, — и в самом деле захватить Ирку… И пусть возят? Заодно еще раз приглядеться к этой публике…»
— Ладно, если Ирина сможет…
— Она сможет! — заторопился Игорь, будто с ней у него вопрос был уже решен.
— Тогда мне тем более надо будет заехать домой. Сейчас я ей перезвоню.
— Спасибо, друг. Так я подошлю машину прямо на Фрунзенскую набережную? Шофера зовут Артур, он позвонит от подъезда.
Турецкий положил трубку и только теперь сообразил, что разговор велся по городскому телефону. А откуда Игорь знал, что он у себя в кабинете? Почему связался не по мобильному? Следят, что ли? И домашний адрес знают, а ведь он вроде им не говорил… Очень интересное кино получается! Тогда тем более придется ехать…
Ирина была не то что обеспокоена, но явно не понимала, что происходит. Нет, не о самом трагическом событии, разумеется, речь, а о той настойчивости, с которой уговаривал ее Игорь приехать вместе с Сашей на поминки к ним в офис. Что-то нарочитое во всем этом было, неестественное, будто наигранное.
— Что там происходит? — был ее первый вопрос, которым она и встретила мужа. — Они что, из несчастья шоу устраивают?
— Понятия не имею, но боюсь, что в чем-то ты права.
— А ты где пребывал сегодня? Почему тебя все безуспешно искали?
— Господи, да в крематории и был, даже мундир надел. Для пущего форсу.
— Нашел время и место пижонить. — Ирина осуждающе покачала головой. — Ну вот, значит, и дофорсился, требуют, чтоб мы представительствовали, а у меня лично ни малейшего желания нет.
— А Игорь уверял только что, будто ты изъявила свое согласие. Как понимать?
— Врет твой Игорь, — устало отмахнулась Ирина. — Но делать, гляжу, все равно нечего, придется ехать, да? А ты зачем тогда мундир на работе оставил?
— Обойдутся. Свадебный генерал им больше без надобности. Им сейчас совсем другое необходимо.
— Что, если не секрет? Давай я пока оденусь, что ли? Как ты считаешь, это платье не будет выглядеть там несколько легкомысленно?
Ирина подняла с дивана одно из немногих своих «торжественных» платьев. Это был какой-то «эксклюзив». Александр забыл, как зовут ту ненормальную бабу, на выставку которой однажды затащила его Ирина. Почти силком. Оказалось, дочка этой известной в Москве модельерши учится в музыкальном классе у Ирины, а платье от… — но как же ее все-таки зовут?.. — явилось своеобразной компенсацией Иркиных безуспешных потуг сделать из упрямой девчонки будущую звезду. Платье было, вероятно, супермодным, потому что у Ирины, когда она его изредка надевала, по-особому светились глаза. Платье могло показаться достаточно скромным, но сидело так, что у Турецкого всякий раз при виде «общей картины» возникали грешные мысли.
— Я полагаю, — глубокомысленно изрек он, — что именно там и именно сейчас оно будет наиболее уместно.
— Ты что? — усомнилась Ирина. — Ты считаешь, что оно уместно на похоронах?! Я просто достала его, а потом подумала, что, наверное…
— Во-первых, о похоронах вообще забудь. Я уверен, что они уже успели потерять нить рассуждений, а мы своим прибытием призваны напомнить, по какой причине народ собрался. По-моему, тоскливая интонация Игоря говорит в пользу этого предположения. А во-вторых, если их что-то и волнует теперь, то исключительно мои соображения по поводу того, кто является убийцей. Вот где собака порылась, как говорит Славка Грязнов.
— А разве в этом есть какая-то загадка? Там же, я слышала, все ясно? К сожалению.
— От кого? — вмиг насторожился Александр.
— Что «от кого»?
— Слышала, говорю, от кого? Обязательно вспомни! Это мне очень важно.
— Да? Вот уж не подумала бы…
— А мой следующий вопрос будет: почему не подумала бы?
— Слушай, ну ты уж совсем! Я что, обязана отчитываться теперь за каждое свое слово?!
— Все ясно. Успокойся и сядь. Или давай сделаем иначе. Начинай одеваться и наводить свой марафет, а я пойду приготовлю себе и, если хочешь, тебе тоже чашечку кофе. Одевайся и внимательно слушай, о чем я тебе буду говорить. Это чрезвычайно важно, Ирка. Ты себе даже не представляешь насколько.
— Ну все, запугал жену… — пробурчала Ирина, подхватила с дивана платье и отправилась в ванную. Крикнула через открытую дверь: — Да, совсем забыла сказать, возьми в шкафчике тот кофе! Который ты просил, когда мы были на даче у Игоря! И я, пожалуй, тоже сейчас с тобой выпью.
— Откуда он у нас? — Турецкий уже понимал, что час от часу не легче.
— Господи, Шурик! Ну мне бы твои проблемы! Мы с Лерой встречались. Она позвонила, вот мы и встретились. На Арбате, посидели в «Праге», выпили по чашке кофе. С пирожными. Она и передала банку, которую обещала. Поговорили минут десять, я ей посочувствовала, конечно, и расстались. Вот, кстати, она мне и сказала насчет того деревенского парня. Который убийца…
— Гляди, как все просто… — сказал сам себе Турецкий. — Кажется, что просто…
— Ты о чем? — крикнула жена.
— О своем… Между прочим, кофе было обещано не Валерией Владимировной, а Игорем. Вот его и не забудь поблагодарить. Это я так, на всякий пожарный… Ну ладно, слушай, я коротко… Чтобы ты была в курсе дел и проблем мужа…
И Турецкий коротко пересказал жене одиссею последних полутора недель. Начиная со встречи с Игорем на шоссе и кончая своими подозрениями по поводу истинного убийцы. Но об аудиозаписях, сделанных сегодня, говорить не стал. Как и о возможных выводах, которые должен был вот-вот представить ему эксперт-криминалист Сережа Мордючков, профессионально наблюдательный человек со смешной фамилией. Набросал и схематические портреты шестнадцатилетних Николая Ичигаева и Валентина Пушкова, обозначив в двух словах их «подвиги», однако не ссылаясь при этом на источники информации.
Не стал он говорить подробно и о тех своих соображениях, которые связывал с результатами лабораторной судебно-медицинской экспертизы. Первоначальный осмотр тела показал, что жертва была изнасилована. Ну а раз так, то следовало сделать анализ ДНК. Следы спермы, грязь и, возможно, кровь насильника под ногтями покойной — все это будет неопровержимой уликой. Однако подобные анализы требуют значительного времени, до десяти и более дней. И это на первоклассном оборудовании, а где его взять в районных условиях? Наверняка в Москву послали. Но и это не страшно, можно подождать. Ведь и «мальчиков» в Москве тоже нет. А с этой проблемой еще предстоят самые главные трудности, родители такой вой подымут! Значит, на пушку брать придется. В конце концов, Игорь-то на что? Его дочь погибла или как? Вот такая получается гнусная постановка вопроса…