Замки из песка
Шрифт:
В тот миг я не могла понять, что именно чувствую по отношению к нему. Прежние чувства, которые были моими постоянными спутниками, неожиданно, исчезли. Они пропали, оставив внутри лишь звенящую пустоту. Я должна была ненавидеть его, презирать, желать ему смерти... Но это стало невозможным в тот миг, когда он обнял меня и прижал к своей груди. В крепкой цепи его рук мне стало так тепло и уютно, словно подобные объятия были чем-то обыденным, нормальным...
Почему я так легко сдалась? Откуда взялось это глупое чувство защищённости?
Со стороны моря подул утренний бриз, и я плотнее запахнула
– Бабулечка, милая, – заговорила я сквозь бесконечный поток слез, стоило ей ответить на мой звонок, – мне так плохо! Поговори со мной, пожалуйста, – когда Дмитрий ушёл, я никак не могла избавиться от ноющей боли в области сердца. Прежние раны снова начали кровоточить, а в такие моменты я больше всего боялась одиночества.
Закрыв дверь на замок, присела у открытого окна, за которым ярко светили звезды. Меня бил озноб, руки и ноги дрожали с такой силой, что даже тоненький смартфон казался неподъемным.
– Мери, девочка моя, – запричитала взволнованная бабушка. В такие моменты в ней очень явственно сказывалась смешанная русско-армянская кровь. Из-за волнения, она половину слов произносила на армянском, а другую – на русском языке. – Что с тобой? Кто-то обидел тебя? Почему ты плачешь?
Наверное, я никогда не перестану чувствовать вину перед ней. По моей вине, из-за моей глупой судьбы, она была вынуждена столько всего пережить. В то утро, когда родители выставили меня за дверь, именно она приехала из Армении, чтобы забрать меня с собой. Ей пришлось разругаться с собственным сыном и большинством наших родственников только потому, что она встала на мою сторону. Бабушка нашла меня в ванной с перерезанными венами и, тем самым, спасла мне жизнь. Каждый раз, сталкиваясь с новыми трудностями, я бежала за утешением к ней. Она была моим ангелом-хранителем, без которого я не могла и шагу ступить.
– Я соврала тебе, – решила положить конец всем тайнам. – Мне нужно было рассказать тебе обо всем с самого начала, но я боялась, что ты не поймёшь...
– Деточка, – она нетерпеливо перебелила меня, – хватит тянуть кота за хвост. Ты меня до инфаркта довести хочешь? Давай уже к делу!
Она всегда была сторонницей прямоты в общении, даже некоторой резкости. Это было в характере бабушки. В детстве она пыталась привить это и мне, но так и не смогла. Мне никогда не хватало на это силы духа.
– Дело в том, – начала я, заставив себя набрать полную грудь воздуха, – что компания, в которой я работаю, принадлежит ему, – в трубке послышался громкий протяжный вздох. Бабушка поняла, кого я имею в виду. – Я узнала об этом через неделю после начала работы. Бабушка, он совсем ничего не помнит! Та ночь, все, что он сделал тогда...
Я рассказывала ей обо всем, что тяжким бременем лежало у меня на сердце. С каждым новым словом все больше слез вырывались на волю. Они струились по щекам, стекая вниз солёными реками, а вместе с ними уходила и боль. Я словно медленно выходила из мрачного, полного призраков и монстром, лабиринта. Ощущение лёгкости медленно, но верно, наполняло меня. Впервые за последние несколько недель я чувствовала себя свободной.
– Что же ты торишь со своей жизнью, глупышка, – произнесла бабушка, дослушав мой монолог до конца.
– Я не знаю, – громко всхлипнула я. – Это все так странно. Я запуталась. Запуталась в жизни, в себе... в нем. Я не узнаю его, бабушка. Внешне, вроде это все тот же человек, но...
– Что, девочка? Почему ты замолчала?
– Мне страшно, – почувствовала, как по телу забегали стая мурашек. – Но даже этот страх отличается от того, что был раньше. Я больше боюсь не его, а себя. Того, что со мной происходит, когда он рядом.
– Я и не знаю, что сказать. Как ты вообще решилась на такую авантюру? Моя Мери раньше не была столь безрассудной...
– Именно, – грустно улыбнулась, словно кто-то мог видеть меня со стороны. – Я и сама не понимаю, что со мной не так. Мне нужно бежать от него, не оглядываясь, а вместе этого я, словно мотылек, постоянно лечу к открытому пламени. Чем больше я начинаю узнавать его, тем сильнее все это. Что мне делать, бабушка? Как быть?
– Ты должна сама это решить, девочка, – ответ не заставил себя долго ждать. Я ожидала чего-то подобного. Она нисколечко меня не удивила этим. – Когда ты попала в беду, я делала все возможное, чтобы вернуть тебе желание жить. Сейчас, ты окажешься мне живее, чем когда-либо. Подумай сама, стоит ли игра свеч. Если тебе кажется, что его присутствие рядом сможет сделать тебя сильнее, что ж, возможно, ты должна попробовать. Ты уже зашла довольно далеко и не сломалась, как прежде. Как знать, может, Господу Богу было нужно, чтобы вы снова встретились?
Этот разговор стал для меня спасательным кругом, который помог мне спастись из бушующего океана жизни, где я так долго безуспешно барахталась. Теперь, когда бабушка все знает и мне не нужно больше перед ней притворяться, я почувствовала некий прилив сил. Так или иначе, я сама начала все это, значит, вся ответственность будет лежать на моих плечах.
Дмитрий... Кто же я для тебя?
Его слова не давали мне покоя. Когда он говорил о своих чувствах, я почему-то верила ему. Или же хотела верить. Но одно мне известно точно: этот Дмитрий не имел ничего общего с тем монстром.
– Я не чудовище, – в этом крошечном предложении было столько смысла, сколько не возможно вложить в целый многотомник. А его взгляд... Боже, мне, вдруг, захотелось броситься к нему и сделать все возможное, чтобы помочь, вытащить его из того состояния. – Я не чудовище...
Телефон на столике завибрировал, оповещая о новом сообщении. От него.
С замиранием сердца заставила себя взять смартфон в руки и открыть SMS. Не знаю, что я хотела в нем увидеть, но это было лишь короткое послание от руководителя подчинённой: «Жду через час в кафе. Ди Аллегро приедет, чтобы встретиться с нами»