Замки из песка
Шрифт:
Я заметила странности в его поведении с того самого момента, как меня разбудила Симона. Девушка легонько тронула меня за плечо и сообщила, что мы идем на посадку. Дмитрий в это время был занят просматриванием электронной почты. Он сидел на своем прежнем месте, лицо его было очень сосредоточенным. Почему-то мне вдруг стало так тоскливо и одиноко, словно я потеряла нечто очень важное и ценное. После нашего разговора, когда он рассказал мне о своем детстве, о школьных годах и наставлениях матери, мне показалось, что мы с ним очень похожи. Да, нам пришлось жить в абсолютно разных мирах, но его мышление, отношение к дому и семье, его тоска о самом дорогом и родном человеке… Все это пробудило во мне противоречивые чувства, которые заставили
Когда он попытался заговорить со мной о родине, казалось бы, такая простая и будничная тема для светской, ничего не значащей, беседы. В этот момент во мне все покрылось ледяной корочкой, сердце охватило холодное пламя, грозясь заморозить и раздавить его. Боль, которую я так старательно хотела спрятать, вырвалась наружу и захлестнула меня с головой.
Дом… Он у меня был, но это осталось в далеком прошлом, которое теперь представляло собой лишь огромный запутанный клубок событий и предательств. Да, у меня когда-то была родина, даже две. И Россию, и Армению я любила одинаково сильно, как это может делать только невинное, чистое сердцем дитя. У меня были строгие, но любящие родители, был старший брат, который своеобразно, по-своему проявлял свою заботу обо мне. Каждые каникулы мы ездили к бабушке в Ереван… Я была счастливой, насколько может быть счастлив любой ребенок или подросток. А потом все исчезло. В одну темную майскую ночь у меня отобрали все: честь, мечты, надежды, семью…
Я снова и снова заставляла себя перенестись в то роковое время, чтобы понять, в какой момент и кто все это начал. Кто ответственен за произошедшее? Родители, что оставили меня, восемнадцатилетнюю девушку, на попечение старшего брата? Арсен, который постоянно веселился с друзьями и в один из таких дней потерял отцовские часы – семейную реликвию, которая передавалась из поколения в поколение? Я, поддавшаяся на его уговоры и согласившаяся отправиться в тот самый ночной клуб, чтобы забрать и вернуть потерю? Дмитрий, который отдыхал там с друзьями и выпил так много, что потерял над собой контроль? Охранник, который привел меня к нему? Кто?! На ком лежит вина за ту ночь?
Его вопросы заставили меня вновь окунуться в этот омут. Конечно же, я была не в состоянии вести с ним беседу о красотах Армении и моих впечатлениях о ней. Мне совсем неважно и неинтересно, что он мог подумать обо мне. Я не собиралась раскрывать ему свою душу. Этого не будет. Я никогда не смогу забыть того, что он сделал со мной. Не знаю, какой силы чудо или проклятие должно сработать, чтобы заставить меня сделать это…
Курортный комплекс располагался на одном из самых живописных частей побережья, огражденный от самого города высокими зелеными холмами. Здания отелей величественно возвышались над морской гладью, выделяясь на фоне природы, словно яркие звезды на ночном полотне неба. Я заметила их еще издалека, когда наш автомобиль только свернул с оживленной трассы и начал спускаться по извилистой горной тропе.
Одного взгляда на все это великолепие было достаточно, чтобы влюбиться в это место навсегда. Я смотрела на роскошные автомобили, стоящие на парковке за отелем, на белоснежные корма яхт, отливающих серебром под лунным сиянием, и не верила собственным глазам. Казалось, все это – картинки из Интернета, но никак не реальность. Я никогда не была и не смогу, стать частью столь роскошного и великолепного мира, где привыкли вращаться люди вроде Дмитрия и Алессандро…
Нас встретил управляющий курортом Антонио Феделе. Это был красивый статный мужчина средних лет, одетый в изысканный бордовый костюм двойку и белоснежную рубашку, которые, однако, смотрелись на нем изумительно, несмотря на такую яркую расцветку. Его внимательные черные глаза смотрели на нас с радушием и гостеприимством, а тонкие губы то и дело складывались в искреннюю улыбку. Кажется, тот факт, что я прекрасно говорю на итальянском удивил и восхитил мужчину. Он не скупился на комплименты и похвальбу, от которых мне становилось неловко, но одновременно и очень приятно. Еще ни один человек, кроме конечно бабушки, не отзывался обо мне с таким восторгом.
Единственное, что в этот момент мне не давало покоя, это странное поведение Дмитрия. Он, вместо того, чтобы вести себя словно образованный деловой человек, только и делал, что недовольно хмурился и переводил сердитый взгляд с сеньора Феделе на меня. Казалось, он был чем-то недоволен и еле сдерживался, чтобы не наброситься на бедного человека.
– Почему? – в моей голове прозвучал недовольный возглас, вызвав во мне ответную реакцию. Я, внезапно, почувствовала такую злость и обиду на него, что едва смогла совладать с собой и не высказать Дмитрию все, что думаю о нем. – Почему Мери? Со мной ты совершенно другая. В чем причина?
– Потому что ты – другой, – ответил мой внутренний голос, пока наши с ним взгляды вели тихую войну. В воздухе вокруг повисло такое напряжение, что даже сеньор Феделе со своим тонким чувством юмора не смог ничего поделать.
Откуда-то издалека до моего слуха донеслись его слова – приглашение следовать за ним. Я и сама не знаю, откуда у меня появились силы, чтобы перевести Дмитрию его слова и заставить свои ноги повиноваться.
«Держи себя в руках, – наставляла саму себя, – ты знала, на что шла. Пока этот человек рядом, ты ни на секунду не должна забывать об осторожности. Нельзя довериться тому, кто уже однажды причинил тебе боль. Не смей поддаваться его чарам. Дмитрий умеет притворяться, но ты знаешь, каким жестоким и циничным он может быть. Никогда не забывай об этом!»
Едва мне удалось обрести хоть какое-то душевное равновесие, как сеньор Феделе провел нас по шикарному холлу и замер перед дверьми лифта. У меня сердце чуть в пятки не упало, когда я представила себя в одном лифте с ним. Руки и спина вмиг покрылись гусиной коже, меня пробрал холод.
– Вы замерзли, сеньорита? – заметив, как я обхватила себя за плечи, спросил внимательный итальянец. Его черные густые брови с легкой сединой удивленно взметнулись вверх. – Странно, сегодня такая хорошая погода…
– Со мной все в порядке, – с трудом заставила себя улыбнуться, – не волнуйтесь.
Все то время, пока бесшумная машина доставляла нас на пятый этаж, я чувствовала на себе пристальный взгляд Дмитрия. Его серые глаза-тучи пронзали меня насквозь, заставляя сердце биться чаще. По моему телу бегали мурашки, ноги дрожали от напряжения и еще какого-то другого, незнакомого мне чувства. Ощущение, словно меня обдавало горячим пламенем, огненные языки касались тех мест, куда он смотрел. Я не чувствовала ничего, кроме паники и желания вырваться из замкнутого пространства и оказаться на воле, вдохнуть полной грудью.
Когда лифт остановился, и в моих ушах эхом отозвалась характерная трель, я первой вылетела из него, едва не споткнувшись. Мне казалось, за мной гонится целая стая разъяренных волков, а Дмитрий был самым главным из них. Вожак, которому дано право первому вкусить долгожданную добычу…
Пока сеньор Феделе открывал с помощью ключ-карты дверь моего номера, услышала, как Дмитрий делает то же самое за моей спиной. Наши комнаты находили друг напротив друга. Какая досада! Даже здесь мне не удастся чувствовать себя в безопасности. Хотя, о какой безопасности может идти речь, если я сама затеяла эту глупую игру. Трусиха Мери, вдруг, возомнила себя смелой искательницей приключений. В такие моменты я слишком остро чувствовал свое бессилие перед судьбой. Каждый раз, стоило мне сделать о нем определенные выводы, как он делал нечто такое, что они обязательно оказывались ошибочными.