Замогильные записки Пикквикского клуба

Густой мракъ и непроницаемая тьма скрывала до сихъ поръ отъ взоровъ публики первоначальную исторію общественной карьеры безсмертнаго Пикквика; но мракъ исчезнетъ и темнота мигомъ превратится въ ослпительный блескъ, если читатель благоволитъ бросить пытливый взглядъ на слдующее вступленіе въ дловые отчеты Пикквикскаго клуба, которыми издатель этихъ «Записокъ» осмливается начать свой подробнйшій рапортъ, представляя его на судъ публики, какъ доказательство самаго тщательнаго вниманія и неутомимой усидчивости, съ каковыми производились его изслдованія и разбирательства многосложныхъ и разнообразныхъ документовъ, ввренныхъ его добросовстному труду.

"Мая двнадцатаго, тысяча восемьсотъ двадцать седьмого года подъ предсдательствомъ Джозефа Смиггерса, эсквайра, непремннаго вице-президента и члена Пикквикскаго клуба, слдующія ршенія единодушно были приняты и утверждены:

"Во первыхъ, члены клуба, въ общемъ собраніи, слушали, съ чувствами единодушнаго удовольствія и единогласнаго одобренія, диссертацію, представленную высокороднымъ и высокопочтеннымъ Самуиломъ Пикквикомъ, главнымъ президентомъ и членомъ Пикквикскаго клуба, подъ заглавіемъ: "Умозрнія относительно истока Гемстедскихъ прудовъ, съ нкоторыми замчаніями касательно теоріи пискарей, обртающихся въ оныхъ прудахъ". Опредлено: и_з_ъ_я_в_и_т_ь в_ы_ш_е_р_е_ч_е_н_н_о_м_у С_а_м_у_и_л_у П_и_к_к_в_и_к_у, г_л_а_в_н_о_м_у п_р_е_з_и_д_е_н_т_у и ч_л_е_н_у, н_а_и_ч_у_в_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_у_ю б_л_а_г_о_д_а_р_н_о_с_т_ь з_а е_г_о у_ч_е_н_ы_й т_р_у_д_ъ.

"Во-вторыхъ, общество глубоко сознаетъ неисчислимыя выгоды, могущія произойти для великаго дла науки, какъ отъ вышеупомянутой диссертаціи, такъ равномрно и отъ неутомимыхъ изслдованій высокопочтеннаго Самуила Пикквика, произведенныхъ въ предмстьяхъ великобританской столицы, именно: въ Горнси, Гайгет, Брикстон и Кемберуэлл. A посему общество единодушно полагаетъ, что наука вообще и англійское просвщеніе въ частности неминуемо обогатятся безцнными благодяніями, буде сей ученый мужъ, продолжая свои путешествія и, слдственно, постепенно расширяя кругъ своихъ наблюденій, занесетъ свои умозрительныя и практическія изслдованія въ обширнйшую область человческаго вднія. На семъ основаніи,

"Въ-третьихъ, общество, съ благосклоннымъ и пристальнымъ вниманіемъ, выслушало предложеніе вышеозначеннаго Самуила Пикквика и трехъ нижепоименованныхъ пикквикистовъ — составить новую отрасль соединенныхъ пикквикистовъ подъ титуломъ: "Корреспондентное общество Пикквикскаго клуба".

"Сіе предложеніе принято и утверждено обществомъ во всей своей сил. И такъ,

" Въ-четвертыхъ, Корреспондентное общество Пикквикскаго клуба будетъ отъ сего времени существовать на законномъ основаніи, и членами-корреспондентами согласно поименованы и утверждены: высокопочтенный Самуилъ Пикквикъ, главный президентъ и непремнный членъ, Треси Топманъ — эсквайръ и членъ Пикквикскаго клуба; Августъ Снодграсъ, таковой же эсквайръ и членъ, и Натаніэль Винкель, равномрно эсквайръ и постоянный членъ Пикквикскаго клуба.

"Въ-пятыхъ, вс сіи члены-корреспонденты обязуются съ этой поры доставлять Пикквикскому клубу, въ Лондонъ, отъ времени до времени, подробнйшіе и точнйшіе отчеты о своихъ путешествіяхъ и ученыхъ изслдованіяхъ, со включеніемъ характеристическихъ и типическихъ наблюденій, къ каковымъ могутъ подать достаточные поводы ихъ приключенія и разнообразныя сношенія съ людьми въ трехъ соединенныхъ королевствахъ.

"Въ-шестыхъ, общество единодушно утверждаетъ благородный вызовъ господъ членовъ-корреспондентовъ — совершать свои разнообразныя путешествія на свой собственный счетъ, и Пикквикскій клубъ существующій въ Лондон, руководствуясь таковыми же благородными побужденіями, не назначаетъ никакого опредленнаго срока ихъ ученымъ похожденіямъ и возвращенію въ столицу. На семъ основаніи,

"Въ-седьмыхъ, ршено съ общаго согласія: извстить господъ членовъ-корреспондентовъ, что они уполномочиваются удлять изъ собственныхъ финансовъ требуемыя суммы на пересылку въ Лондонъ своихъ писемъ, бумагъ, чемодановъ, ящиковъ, и прочая. Таковое ихъ предложеніе общество считаетъ вполн достойнымъ тхъ великихъ душъ, изъ которыхъ оное проистекло, a посему, въ конц означеннаго засданія, единодушно опредлено: и_з_ъ_я_в_и_т_ь г_о_с_п_о_д_а_м_ъ ч_л_е_н_а_м_ъ-к_о_р_р_е_с_п_о_н_д_е_н_т_а_м_ъ с_о_в_е_р_ш_е_н_н__й_ш_у_ю п_р_и_з_н_а_т_е_л_ь_н_о_с_т_ь и п_о_с_т_о_я_н_н_о_е б_л_а_г_о_в_о_л_е_н_і_е в_с_е_г_о к_л_у_б_а".

Это мы выписали изъ протокола, составленнаго секретаремъ Пикквикскаго клуба. "Посторонній наблюдатель", — прибавляетъ тотъ же секретарь, — "быть можетъ, ничего необычнаго не замтилъ бы въ почтенной лысой голов и круглыхъ очкахъ, пристально устремленныхъ на его секретарское лицо въ продолженіе чтенія означенныхъ постановленій и ршеній; но для тхъ, кто зналъ, что подъ этимъ челомъ работалъ гигантскій мозгъ самого м-ра Пикквика, и что за этими стеклами моргали собственные лучезарные глаза ученаго мужа — зрлище было бы интересное и назидательное въ полномъ смысл слова. Великій человкъ, прослдившій до самыхъ истоковъ славные пруды Гемстеда и взволновавшій ученый міръ своею "Теоріею пискарей", сидлъ спокойно и неподвижно, подобно глубокимъ водамъ широкаго пруда въ морозный день, или лучше, подобно пискарю, погруженному въ его ученомъ кабинет на дно скудельнаго сосуда. Зрлище сдлалось еще назидательне и трогательне, когда зала вдругъ огласилась единодушнымъ крикомъ: "Пикквикъ! Пикквикъ!" и когда сей достославный мужъ медленными стопами взошелъ на виндзорское кресло, гд такъ часто засдалъ онъ, и откуда теперь приготовился говорить свою рчь къ почтеннымъ членамъ основаннаго имъ клуба. Трудно изобразить словами, какой возвышенный предметъ для великаго художника представляла эта умилительная и, вмст, торжественная сцена! Краснорчивый Пикквикъ граціозно закинулъ одну руку за фалды своего фрака и махалъ другою въ воздух, усиливая такимъ образомъ и объясняя порывы своей пламенной декламаціи. Его возвышенное положеніе на президентскомъ кресл открывало глазамъ собранія т узкіе панталоны и штиблеты, которые на обыкновенномъ человк прошли бы, вроятно, незамченными, но которые теперь, облачая, такъ сказать, великаго мужа, внушали невольное благоговніе, М-ръ Пикквикъ окруженъ былъ людьми, ршившимися добровольно раздлить съ нимъ опасности его путешествій, и которымъ судьба готовила завидную долю — принять участіе въ его знаменитости и слав. По правую сторону президентскихъ креселъ сидлъ м-ръ Треси Топманъ, воспріимчивый и даже пламенный Топманъ, соединявшій съ мудростью и опытностью зрлыхъ лтъ энтузіазмъ и пылкость юноши въ одной изъ интереснйшихъ и простительныхъ слабостей человческаго сердца — любви. Время и състные припасы здороваго и питательнаго свойства значительно распространили объемъ его нкогда романтической фигуры; черный шелковый жилетъ выставлялся впередъ больше и больше, и золотая-часовая цпочка на его послднихъ петляхъ уже совершенно исчезла изъ предловъ зрнія м-ра Топмана; но пылкая душа его устояла противъ всякихъ перемнъ, и благоговніе къ прекрасному полу было до сихъ поръ ея господствующею страстью. По лвую сторону великаго оратора засдалъ нжный поэтъ Снодгрась, и подл него — страстный охотникъ до звриной и птичьей ловли, м-ръ Винкель: первый былъ поэтически закутанъ въ таинственную синюю бекешь съ собачьимъ воротникомъ, a послдній героически рисовался въ новомъ зеленомъ охотничьемъ сюртук, пестромъ галстух и туго натянутыхъ штанахъ".

Рчь м-ра Пикквика и также пренія, возникшія по ея поводу, внесены въ дловые отчеты клуба. Все это иметъ весьма близкое отношеніе къ диспутамъ другихъ ученыхъ обществъ, разсянныхъ по всмъ частямъ трехъ соединенныхъ королевствъ; но такъ какъ всегда боле или мене интересно слдить за дйствіями великихъ людей, то мы, для удовольствія читателя, ршились, основываясь на томъ же протокол, представить здсь по крайней мр сущность этой рчи президента.

"Господинъ Пикквикъ, — продолжаетъ секретарь, — замтилъ прежде всего, что слава, какая бы ни была, вообще дорога и пріятна для человческаго сердца. Такъ поэтическая слава дорога и любезна для сердца почтеннаго его друга м-ра Снодграса; слава побдъ и завоеваній равномрно дорога для его друга Топмана, a желаніе пріобрсти громкую извстность во всхъ извстныхъ отрасляхъ охоты, производимой въ безконечныхъ сферахъ воздуха, воды, лсовъ и полей, бьется наисильнйшимъ образомъ въ геройской груди его друга Винкеля. Что же касается до него, м-ра Пикквика, онъ, въ свою очередь, откровенно сознается, что и на него также, боле или мене, имютъ вліяніе человческія страсти, человческія чувствованія (громкія рукоплесканія со стороны слушателей), быть можетъ, даже человческія слабости (зрители кричатъ: — "о, нтъ! нтъ"); но въ томъ нтъ ни малйшаго сомннія, что, если когда либо славолюбіе пылало въ его груди, то желаніе принести истинную и существенную пользу человческому роду всегда потушало это пламя. Общее благо человчества всегда, такъ сказать, окрыляло вс его мысли и чувства (громкія рукоплесканія). Конечно, что и говорить, онъ чувствовалъ нкоторое самодовольствіе и даже гордость въ своей душ, когда представилъ ученому свту свою "Теорію пискарейя — знаменитую или, быть можетъ, совсмъ не знаменитую — это другой вопросъ (голосъ изъ толпы — "знаменитую!" и громкое рукоплесканіе). Пожалуй, онъ охотно соглашался, въ угожденіе закричавшему джентльмену, что его диссертація получила громкую и вполн заслуженную извстность; но если бы даже слава "Теоріи пискарей" распространилась до самыхъ крайнихъ предловъ извстнаго міра, авторская гордость его была бы ничтожна въ сравненіи съ тою гордостью, какую испытываетъ онъ въ настоящую торжественную и ршительную минуту своего бытія — онъ, Пикквикъ, окруженный знаменитйшими поборниками науки и просвщеннйшими цнителями заслугъ, оказанныхъ для нея скромными тружениками (громкія и единодушныя рукоплесканія). Да, спора нтъ, самъ онъ, покамстъ, еще скромный и малоизвстный ("нтъ! нтъ!") жрецъ на этомъ поприщ; однакожъ это отнюдь не мшаетъ ему чувствовать, что онъ избранъ своими сочленами на великое дло чести, сопряженное со многими опасностями. Путешествіе находится до сихъ поръ въ тревожномъ состояніи, и души кучеровъ еще не изслдованы съ догматической и критической точки зрнія. Пусть почтенные сочлены обратятъ свой мысленный взоръ на сцены, почти ежедневно совершающіяся на большихъ дорогахъ. Дилижансы и почтовыя кареты опрокидываются по всмъ возможнымъ направленіямъ, лошади бснуются, лодки погибаютъ въ бурныхъ волнахъ, паровые котлы трещатъ и лопаются (громкія рукоплесканія; но одинъ голосъ вскрикнулъ — "нтъ!"). Нтъ! (Рукоплесканія). Кто же изъ васъ, милостивые государи, ршился такъ необдуманно закричать "нтъ!" (восторженныя и громкія рукоплесканія). Неужели это какой-нибудь тщеславный и несчастный торгашъ, который, будучи сндаемъ завистью къ ученымъ изслдованіямъ и, быть можетъ, незаслуженной слав его, м-ра Пикквика, ршился, наконецъ, въ своей неистовой и безсильной злоб, употребить этотъ низкій и презрнный способъ клеветы…

"М-ръ Блоттонъ шумно всталъ со своего мста и сказалъ: неужели достопочтенный пикквикистъ намекаетъ на него? (между слушателями раздались крики: — "Тише! Президентъ! По мстамъ! Да! Нтъ! Прочь его! Пусть говоритъ!" и прочая).

"Но вс эти оглушительныя восклицанія отнюдь не смутили великой души великаго человка. М-ръ Пикквикъ, съ благородною откровенностью и смлостью, отвчалъ, что онъ точно имлъ въ виду этого почтеннаго джентльмена. При этихъ словахъ, восторгъ и одушевленіе распространились по всей зал.

"М-ръ Блоттонъ сказалъ только, что онъ отвергаетъ съ глубочайшимъ презрніемъ фальшивое обвиненіе достопочтеннйшаго джентльмена, и что онъ, достопочтеннйшій джентльменъ, есть не иное что, какъ шарлатанъ первой руки (сильное волненіе и крики: — "Тише! Тише! Президентъ! Порядокъ!").

"М-ръ Снодграсъ всталъ со своего мста для возстановленія порядка. Онъ взошелъ на президентское кресло (слушайте!) и желалъ знать прежде всего, неужели этотъ непріятный споръ между двумя почтенными джентльменами будетъ продолжаться? (слушайте, слушайте!).